– Маша, проходи первая, ты у нас будешь заместо Барсика! –скомандовала Надежда.

Машка зашла в гостиную, осмотрелась… Губы у нее задрожали,рот пополз на сторону:

– Я не хочу тут жить… Тут нет ничего…

Ольга засуетилась:

– Все, все будет! Сейчас поедем и купим…

Но Машка ее не слушала:

– А как мы спать станем? На полу-у?..

– У вас есть кроватки, кто же на полу спит!

Ольга была в тихой панике. Они действительно отвыкли друг отдруга, и она чувствовала себя совершенно беспомощной. Машка разревелась:

– Я хочу домой… Хочу к бабушке… Я есть хочу-у-у!

Надежда подхватила Машку на руки, утерла слезы:

– Ты мой золотой! Сейчас будем есть!

Мишка теребил Ольгу за руку:

– Мы теперь опять тебя мамой будем называть?

Ольга проглотила ком в горле, села на корточки, посмотрелаему в лицо:

– Да.

Мишка на минуту задумался, потом спросил:

– А ту… маму как?

Ольга окончательно растерялась. Выручила Надежда. Она сунулаМишке в руки рюкзак, распорядилась:

– Тащи его в свою комнату и иди есть, я чайник поставлю!

У Ольги заверещал мобильный. Притихшая было Машка сновазаголосила:

– Я к бабушке хочу-у! Я домой хочу! Я писать хочу!

…Весь следующий месяц превратился в сплошной сумасшедшийдом. Ольга категорически ничего не успевала, опаздывала на встречи, выскакивалас совещаний, прижимая к уху телефон, когда звонили из дому. По ночам сидела надэскизами, с утра подрывалась кормить и собирать детей, мчалась на работу, а вофисе лазала по сайтам агентств по найму, пытаясь найти детям нормальную няню,потому что Надежде пора было выходить на работу. Ольга давно уже говорилаГрозовскому, что им позарез нужен офис-менеджер, проще говоря – завхоз. В концеконцов Грозовский на офис-менеджера согласился при условии, что подходящуюкандидатуру Ольга подыщет сама.

Ясное дело, кандидатуры лучше, чем Надя Кудряшова, надолжность офис-менеджера просто не существовало. Услышав, что подруга нашла ейработу, Надежда тут же выразила готовность приступать к своим обязанностям.

– Ты, Оль, главное, скажи, что делать, а я хоть сегодняначну!

– На тебе – все дела конторы, – объяснила Ольга. – Машины,водители, компьютеры, кофеварки, уборщицы, цветы, ковры, лампочки, бумаги,ручки…

– А что с ними делать-то?

– Как что? – Ольга пожала плечами. – Руководить.

– А! Руководить! – Надежда махнула рукой. – Ну, это я умею!

Едва выйдя на работу, Надежда произвела в агентственастоящий фурор. Она явилась в офис в шубе до пят, в своей дикой мохеровойшапке, съезжающей на глаза, встала посреди большого помещения и оглянулась, какполководец перед битвой:

– Ребята! Доброго вам утра!

Слегка подобалдевшие ребята воззрились на тетку,растопырившуюся посреди офиса. Кто это, прости господи? Курьер, что ли? Илисанэпидстанция? Или городская сумасшедшая забрела ненароком?

– Вам кого? – холодно осведомилась Дарья.

– Нам никого, – широко улыбнувшись, сообщила Надежда. – Мысами по себе.

Гриша, занявший место уволенного Вадима Бойко, оторвался отэскиза рекламы пельменей, переглянулся с Дарьей.

– Вы… бумаги привезли?

Тетка между тем уже протопала к подоконнику, заглянула вгоршок с чахлым фикусом, потыкала в землю пальцем, недовольно покачала головойи направилась к посудному шкафчику.

– Бумаг я не привезла, – поясняла она зычным голосом. – Увас чего, своих бумаг мало? А чашки-то чего – никто не моет? Так из грязных идуете?

– Да вы кто вообще?!

Тетка уселась на свободный стул, размотала шарф и веселосообщила:

– А никто. Офис-менеджер я. По-русски говоря – завхоз.

Пару дней спустя с завхозом довелось познакомиться иГрозовскому.

Он бегал по кабинету из угла в угол, путаясь в набросанныхпо полу проводах, и орал в телефон:

– Что значит, курьер не явился?! Как он мог заболеть?!Значит, сам поезжай: сперва в типографию, а потом к заказчикам! Нет! Мы неможем распечатать и не можем отправить им по Сети, потому что у нас сервак нахрен сгорел и Сеть полетела, а компьютерщики второй день не могут все наладить,весь офис в проводах, у меня не кабинет, а логово человека-паука!.. Ладно,давай попробуем сейчас с диска распечатать, только у нас, кажется, бумагабольшого формата закончилась… Нет! Это же не открытки, блин! Им надо показать вполный размер, а полный размер у нас – семьдесят на девяносто! Погоди, щаз якого-нибудь озадачу!

Грозовский распахнул дверь и заорал в приемную:

– Есть кто живой?! Люда!! Мне бумага нужна плакатная впринтер! Алло! Кто-нибудь меня слышит вообще?!

В приемной появилась пышная веснушчатая девица с рыжимитициановскими волосами до попы. Она строго глянула на Грозовского и спросила:

– Что вы кричите? Вам плохо?

Грозовский от неожиданности на пару секунд даже дар речипотерял. Молча кивнул на стоящий в углу кабинета принтер.

– Что там? – спросила строгая девица.

– Там… Бумага нужна! Бумаги нет!

– Есть, как не быть? – сказала девица, отодвинула его иустремилась в кабинет. Решительно подошла к принтеру, выдвинула лоток,продемонстрировала Грозовскому толстую пачку бумаги: – Вот она, бумага. Полнакоробка. Вы ногу-то, ногу подвиньте!

Девица наклонилась, ухватила Грозовского за брючину ипотянула куда-то в сторону.

– Что… что вы делаете?!

Она пожала плечами:

– Разматываю. Вы в проводах запутались, не ровен час,упадете, ноги-руки переломаете. Да ногу-то подвиньте!

Грозовский неловко переступил ногами, выпутываясь изпроводов. Освободив его, Рыжая смотала провод, сунула моток Грозовскому в рукии по-прежнему невозмутимо направилась к двери.

– Да вы… Вы кто вообще?! – спохватился Дима.

Рыжая обернулась, глянула весело: