И новое потрясение ждало клан Горухов. И тут дядюшка Дэвид тоже не смог извернуться, сославшись на то, что убийца – рыжеволосый веснушчатый человек с квадратной челюстью, – никак не мог быть им, Дэвидом Горухом. Потому что бесстрастные камеры зафиксировали его истинную внешность, которую невозможно подделать, даже будучи мастером иллюзий.

Не первый раз кланник пачкал руки убийством. Да что там говорить, рептилоиды во все времена легко играли человеческими жизнями, и когда-то способность положить горы трупов ради достижения цели, особенно, если эта цель – благополучие клана, считалась героическим достоинством.

Но времена изменились. Не сейчас ввязываться в кровавые скандалы, когда человечество может объединиться со злейшими врагами чешуйчатых кланов, с драконидами. Не сейчас, когда под угрозой – само существование расы урргхов. Это понимали абсолютно все репти, кроме больных на всю голову.

В общем шоке никто не задался вопросом, почему видео смонтировано так, чтобы почти не показывать жертву. Только издалека, только через обычные камеры наблюдений, без инозвездных фильтров.

– Это… подделка! – выкрикнул Дэвид, перекрывая шум. – Монтаж! Трупа нет! Я… у меня есть алиби!

– А у нас есть свидетельница, – поднялся Габриэль и прошел к подиуму с кафедрой. – К счастью, мы можем инкриминировать сэру Дэвиду только покушение на убийство. Но этого достаточно, чтобы отстранить его кандидатуру, как несоответствующую кодексу клана и традиции. Кто за отстранение сэра Дэвида из списка кандидатур, его арест и помещение в изолятор до окончания следствия, прошу проголосовать по пунктам.

Единственным, кто оказался против, был сам сэр Дэвид.

Арестовали его тут же в зале, и репти не стал сопротивляться, но до последнего момента плевался слюной и угрожал расправиться с племянником.

Что ж, главная угроза планам Габриэля была устранена. Теперь оставалось выдвинуть нужную кандидатуру и убедить сокланников, что именно леди Ганновер – идеальная глава клана на данный момент.

Переворот в тысячелетних традициях кланов, всегда избиравших главой самого старшего мужчину, произошел почти буднично и совершенно незаметно для остального мира. А Габриэль умудрился не взвалить на себя ненужное бремя и сохранить свободу действий в тени узаконенной главы клана, и при этом фактическая власть будет сосредоточена в его руках, первого наследника по прямой линии, Принца Тени уже официально и со всеми регалиями.

Эту грандиозную победу стоило отпраздновать, но чем ближе к вечеру, тем тяжелее становилось на сердце.

И не грядущие общемировые соревнования, в которых собралась участвовать еще не выздоровевшая Адель на новеньком гравикаре, вызывали его беспокойство, нет. Что-то огромное, тяжелое как гора ворочалось на дне его души. Неясное предчувствие большой беды.

В день инициации на меня, обычно непробиваемо спокойную (сказывается обучение на ксенолога), напал мандраж.

Утро вообще не заладилось.

Потому что явился звезданутый. То есть, Аррадор. А звезданутым его не я назвала, а брат, когда этот адмирал немаленького флота, замершего на орбите, потребовал, чтобы я надела легкий скафандр, похожий на гоночную экипировку.

Зачем скафандр в лесу? Да еще и фирменного золотого цвета, чтобы посмотреть на это диво все зверье сбежалось?

В старину вообще ведьмам полагалось приходить на инициацию обнаженными, с распущенными косами, и в таком виде бегать по бурелому, распугивая волков и медведей и оставляя клочки волос на сучьях и иголках.

Потому что единение с природой должно быть полным, а одежда – это ничтожное, но препятствие для чувствительности.

А тут – скафандр. Он бы еще танк предложил!

– Наши планетарные костюмы из особой ткани, она не препятствует тонким энергетическим взаимодействиям, но защищает от грубых силовых потоков, – убеждал драконид, нервно теребя золотистую прядь, выбившуюся из низкого хвоста. – Таких, как удар пули или молнии. Я должен быть уверен, что девушка будет достаточно защищена от непредвиденных случайностей. Вы тут в своей берлоге в курсе, что на двойника Василисы было покушение?

– В нашей берлоге имеется спутниковая тарелка, – процедил оскорбившийся брат. – А к ней для сервиза – блюдечко с голубой каемочкой. Древненькое, правда, но еще работает.

– То есть, вам известно о преступлении, но вы отправляете сестру в лес без экипировки, совершенно беззащитную?

– Ну почему же, у меня есть спрей от комаров, – я покрутила перед глазами драконида баллончик и с трудом удержалась от того, чтобы не прыснуть в красивое, надменное и холодное лицо чужака, которого мне с каждой минутой все больше хотелось называть не Аррадором, а Аррадуром. Самодуром, если уж совсем точно.

– Таковы наши традиции, и не вам их менять, аль-тар, – в светлицу вошла моя прабабка с полотняной котомкой в руках. В ней, насколько я помню процедуру подготовки, травяные мази, обостряющие чувствительность тела, и корешки, снижающие чувство голода, он не должен меня отвлекать.

Золотоглазый не обратил на мою реплику никакого внимания, как и на замечание старой ведьмы. Он сел на скамью, вытянул ноги в сапогах на высокой рифленой подошве, которая больше подошла бы для лунного грунта, а не для дремучего бора. Шишки и мелкие сучки мгновенно забьются в подошву!

– Послушайте, прошу вас, – смиренно попросил гость, но его ярко горящий взгляд говорил о чем угодно, только не о смирении. Драконид был явно взбешен, что ему посмели возражать какие-то… лесные дикари из берлоги. – Я понимаю, что ваш род хранит традиции в неприкосновенности, но следование ритуалам не должно быть слепым. Традиция не должна затмевать дух и подменять суть, иначе теряется сам смысл. Ваш род и так немало потерял за века изоляции без патронажа дома Эретаров. Сила вашего дара ослабла, ведовство свелось к знахарству, если вам понадобились травяные мази, – и он покосился на мешок Даромилы.

Ну и нюх! – поразилась я.

– Может быть и потеряли, – спокойно ответила прабабка.

– Не может, а точно. Я напомню, что у вашего рода была, например, способность по управлению дикими животными. Вы считались лесными пастухами. Так написано в наших журналах наблюдений. Или способность летать.

– На метле? – фыркнула я. – Или в ступе?

– Смотря на какой предмет будет осуществлена силовая привязка, если она необходима, – Аррадор пожал широкими плечами. – Но мы отвлеклись. Дело не в самом ритуале. Дело в том, что призван он пробудить. Или кого. Способность к управлению телом и сознанием, как своим, так и чужим, не пробуждается только от того, что ведуны и ведьмы обнаженными бегают по лесу. Все это проделывалось вами раньше, потому что встреча с диким зверем или враждебным человеком была самым страшным, что могло случиться в мирное время в глухом безлюдном лесу. Так ведь? Только крайняя опасность могла поставить ведуна в безвыходную ситуацию, когда требовалось все напряжение существующих сил и даже больше. И вот это «больше» и должно было раскрыться и хлынуть, унося на следующую ступень силы. А если дар не раскрывался, то беззащитную нагую девушку насиловал и убивал разбойник, а безоружного мужчину разрывал или калечил медведь. Так?