и сказал негромко:

– Сейчас всё закончится. Осталось недолго.

В подтверждение его слов вспышки молний стали отдаляться, круговерть песчаных воронок стихала, и крупные капли воды просочились сквозь тучи. Вскоре ливень бушевал вовсю.

– Гляди! – не удержался, произнёс Синеглазый.

На ещё недавно казавшейся безнадёжно мёртвой земле под живительными струями дождя появились ярко-жёлтые ростки. С каждой секундой прибавляя в росте, они быстро поравнялись с юношами и устремились ввысь. От стеблей одна за другой отделялись ветви, покрытые почками. Почки набухали, лопались, освобождая золотые листья, и вот они уже стояли посреди густого леса, сверкавшего молодой мокрой листвой. Их окружили деревья всех оттенков жёлтого цвета: даже дождь, стекая с их листьев, казался золотым.

Засмотревшись на деревья, Дэриэн не заметил, когда успели вырасти кусты. Однако те уже удобно расположились у подножий стволов, и их ветки усыпали готовые распуститься бутоны. Цветы были повсюду: среди листвы, в коре деревьев, в траве, покрывшей землю плотным жёлтым ковром.

Ливень кончился столь же внезапно, как и начался. Тучи прошли, оставив за собой чистое небо, утратившее зловещий лиловый оттенок. Лишь солнца выглядели по-прежнему: четыре дрожащих бледных пятна, сбившиеся в кучу.

Вокруг был ликующий лес. Джэд снял ставший ненужным Барьер, и на Дэрэка обрушилась лавина звуков и запахов. Тёплый пар, исходящий от земли, обволакивал. Лёгкий ветерок тронул кожу, его прикосновение было особенно приятно после иссушающего жара Одигер. А как пахло свежестью, какой дивный аромат источали цветы!

Принц забыл, кто он такой и зачем явился в этот мир.

Дэйкен помедлил, выжидая, пока юноша освоится, затем махнул рукой куда-то в глубь леса:

– След ведёт в этом направлении, но конца ему не видать. Месяца два пути, не меньше.

– Что же делать?

– Поискать ориентиры для прыжка. Попробовать выяснить, где она жила. Она пользовалась магией, снискала репутацию колдуньи. Наверняка о ней ходят слухи.

– Не проще ли поговорить с Наблюдателем?

– Со времён Аржэна здесь нет Наблюдателей. Когда Мариник окончательно утратил понимание ценности жизни, Саор решил не рисковать и не посылать сюда даже добровольно вызвавшихся. Видимо, это вторая причина, по которой его выбрала Мэйлин.

– Значит, нам нужно добраться до ближайшего поселения и поговорить с его жителями.

Джэд усмехнулся:

– Это не так-то просто.

– Почему? – удивился Дэрэк.

– Скоро поймёшь. Впрочем, у нас всё равно нет другого выхода.

Он развернулся и, не тратя слов на дальнейшие разъяснения, направился в указанном направлении.

«Лучше бы ты меня выругал, высмеял, даже попытался отослать обратно в Саор, – с тоской подумал Дэриэн, – чем обращаться вот так – словно с посторонним, случайным, чужим человеком! Я виноват, слишком виноват перед тобой, мой Синеглазый… Но как я осмелюсь попросить прощения, когда ты смотришь так, что слова застревают на полпути?!»

Юноша тяжело вздохнул и отправился следом.

Они шли не спеша. С веток всё ещё капала вода, и трава была мокрой. Жёлтый лес необычностью своего появления невольно заставлял присматриваться к себе. Сначала он выглядел необитаемым. Но вот в шорохе листьев Дэрэк выделил негромкое жужжание и, поискав его источник, заметил рой мелких насекомых, вьющийся над россыпью цветов. Почти сразу же ему попалась на глаза бабочка, порхающая над головой Джэда и вскоре усевшаяся ему на плечо. В другое время он любовался бы этой картиной: сейчас он заставил себя отвести взгляд.

В вышине раздалось звонкое пение птицы, на него откликнулась ещё одна, за ней – третья, и птичий щебет заполнил лес. Склонившись над любопытным растением, принц разглядел чешуйчатую спинку убегающей ящерки.

Они совершили ещё один прыжок, о котором Синеглазый предупредил сухо и коротко, и лес изменился. Он уже не рос, но креп и набирал силу, обрастая птичьими гнёздами, папоротниками, мхом и паутиной. Грубела кора деревьев, резче обозначались корни. Дурманящее благоухание цветов дополнилось смолистыми, пряными ароматами.

Здесь было влажно и жарко. Непривычно густым, плотным казался воздух. Вскоре и он, и вездесущий жёлтый цвет, и четыре размытые тени, что отбрасывал любой предмет, будь то человек, дерево или куст, стали вызывать у Дэрэка раздражение. Это не было следствием необычности Мариника, наоборот, его несхожесть с Землёй или Саором как раз привлекала юношу. Настораживало другое – то, как бросались врассыпную при их приближении все обитатели леса. Едва почуяв людей, они в ужасе мчались прочь, не позволяя толком рассмотреть себя – лишь качающиеся ветки и неясные силуэты. Всё это заставляло задуматься о причинах такого поведения, и слова Синеглазого про жестокость жителей Мариника уже не казались преувеличением. Не то чтобы Дэриэн испугался – он давно отвык бояться чего бы то ни было рядом с Джэдом – но он внутренне собрался, готовый ко всему.

Беспокоило и ощущение, что они с Дэйкеном не одни в лесу. Пару раз принцу чудилось, что среди стволов мелькнуло нечто, правда, среди дрожащих теней он не вполне доверял своим чувствам. Иногда ему начинало казаться, что он слышит какие-то звуки, но не знал, придавать ли этому значение. Он поглядывал на Джэда: тот был совершенно спокоен. На время и Дэрэк перестал волноваться – до той минуты, пока за его спиной что-то не сорвалось, с треском обламывая ветки, и ударилось об землю. Судя по шуму, упавший предмет был увесист. Принц оглянулся.

Позади него пытался подняться человек. Когда ему это удалось, он замер, буравя юношу злобными, близко посаженными глазами. В правой руке упавший сжимал огромный нож, левая тянулась к поясу, где, кроме изогнутого меча, висело неимоверное количество острых, блестящих и пугающих предметов, о предназначении которых Дэрэку даже гадать не хотелось.

– Синеглазый! – окликнул он Дэйкена. – Тут человек!

Тот остановился, глянул из-за плеча и равнодушно ответил:

– Знаю. Они стали следить за нами сразу после прыжка.

– Они?!

Джэд бросил взгляд вверх:

– Они передвигаются по деревьям. Этот вот не рассчитал и выдал себя. А вот и его товарищи. Обворожительная компания!

Четверо здоровенных мужчин с лёгкостью, говорившей о привычке, спрыгнули на землю в паре шагов от него. Каждый представлял собой устрашающее зрелище – выше на голову, мускулистый, свирепый, вооружённый до зубов… Тем не менее принц заставил себя дружелюбно произнести:

– Привет!..

Договорить ему не дали.

Тот, что свалился первым, крикнул что-то громко и, как показалось Дэрэку, оскорбительно. Остальные захохотали и окружили юношей. Молодой нагловатый парень, чьи огромные кулачищи стягивали ремни из толстой кожи, выхватил громадный кривой нож, крутанул в воздухе и приставил к горлу Дэйкена. Всё ещё смеясь, он спросил о чём-то своих спутников. Голос у него был хриплым, а язык, на котором он говорил, грубым и подобным лязгу металла. Видимо, он был главным в этой пятёрке – так подобострастно зашлись в очередном приступе похожего на рёв громового хохота его спутники.

– Что их так развеселило? – спросил Дэрэк, с ужасом глядя на зазубренное лезвие в такой опасной близости от нежной бронзовой кожи.

– Чёрт, я