Скульптор добрался до главной дороги, по которой ему предстояло проехать несколько миль. Общее расстояние до цели было относительно небольшим. Значительную часть пути безопасности ради Скульптор собирался проделать по объездным дорогам, но здесь, на освещенной трассе, по которой время от времени проезжали машины, он был особо уязвим, в этих местах его с наибольшей вероятностью могла заметить полиция. Однако избежать этого риска не представлялось возможным, поэтому Скульптор подготовился надлежащим образом, сложив под соседним сиденьем внушительный арсенал заряженного оружия: «ЗИГ-Зауэр» сорок пятого калибра и двустволку, принадлежавшую еще его отцу. Кроме того, он захватил с собой шоковое оружие, а именно пистолет и снайперскую винтовку, из которой сразил Томми Кэмпбелла, просто на тот случай, если по пути наткнется на какой-то необыкновенный, прекрасный материал.

Однако Скульптор понимал, что вероятность этого, а также того, что ему придется воспользоваться оружием, крайне мала. Он не думал, что будет остановлен, даже если наткнется на полицию. Наоборот, на самом деле копы постараются уклониться от встречи с ним, ибо Скульптор, еще экспериментируя с женщинами, первым делом закупил дополнительно автоэмаль различных цветов, чтобы воспроизвести на бортах своего микроавтобуса точную копию эмблемы съемочной группы девятого канала.

Сэм Маркхэм сидел за столом в кабинете врача, в его усталые глаза бил резкий, быстрый пульс ламп дневного света. Войдя в поисковую систему, он ввел запрос «сад декоративных деревьев» и «Род-Айленд».

— Но, Сэм, почему вы думаете, что Микеланджело-убийца нашел место для своего «Вакха» через Интернет? — спросил Билл Беррелл, взглянув на экран.

— Преподобный Бонетти обмолвился о том, что на сайте их церкви была фотография украденной «Пьеты». Эти слова застряли у меня в голове, и вот теперь я пытаюсь проделать тот же самый путь в обратную сторону.

Маркхэм раскрыл пару ссылок, затем, неудовлетворенный, набрал «Эрл Додд» и «сад Уотч-Хилл», но опять не получил ничего дельного. Подумав немного, он раскрыл затрепанный экземпляр «Спящих в камне» на странице, посвященной истории «Вакха».

— «Первоначально скульптура была заказана кардиналом Рафаэле Риарио, — прочитал Сэм вслух. — Однако, когда работа была завершена, заказчик ее отверг под тем предлогом, будто она безвкусна. Известно, что в тысяча пятьсот шестом году „Вакх“ оказался в коллекции древнеримских скульптур, собранной Джакопо Галли, банкиром Микеланджело. В ней статуя оставалась около семидесяти лет, под открытым небом, в римском саду Галли. Лишь в тысяча пятьсот семьдесят шестом году семейство Медичи выкупило ее и перевезло во Флоренцию».

Маркхэм ввел в поисковую систему слова «римский сад» и «Род-Айленд».

— Есть! — воскликнул он, раскрывая шестую ссылку сверху.

Эта ссылка привела его на страницу, озаглавленную «Жилища элиты». Еще несколько щелчков «мышью», и специальный агент Сэм Маркхэм нашел именно то, что искал: фотографию сада декоративных деревьев Эрла Додда, без имени и адреса, с подписью, гласящей: «Очаровательный римский сад в Род-Айленде с видом на море».

— Господи, — пробормотал Беррелл. — Должно быть, убийца несколько недель разъезжал по всему штату в поисках этого долбаного места.

— Он, несомненно, принял это за божественное провидение, когда узнал, что владелец римского сада связан с финансами, как и Джакопо Галли. Подозреваю, меньшим преступник не удовлетворился бы. Вот почему он предпринял такие труды, чтобы выставить свою скульптуру именно в саду Додда.

Маркхэм раскрыл книгу Кэти на главе, посвященной «Римской пьете», пробежал текст глазами, потом снова прочитал вслух:

— «Таким образом, на своем первоначальном месте, в капелле Святой Петрониллы, где естественный свет проникал сверху и озарял тело Христа, „Пьета“ казалась зрителям физически доступной и в то же время неприкосновенной, материальной и, конечно же, сверхъестественной, подобно самому Спасителю, человеку и Богу».

— Вы ищете так же, как убийца, — сказал Беррелл. — Используете слова Хильдебрант, чтобы найти нужное место. Именно так, по-вашему, поступил убийца.

— Свет, — прошептал Маркхэм, стуча по клавишам. — Тут главную роль играет именно он.

«Естественный свет сверху часовня Род-Айленд».

Ничего.

«Свет сверху часовня Род-Айленд».

Ничего.

«Часовня Род-Айленд».

Ничего — слишком много ссылок.

Маркхэм еще раз пролистал книгу Кэти, водя по тексту пальцем, словно иглой детектора лжи.

— «Таким образом, „Пьета“ является выразительным надгробным памятником, но в то же время, возможно, величайшим религиозным образом из всех, какие когда-либо были созданы. Частный мемориал, посвященный одной конкретной личности, в то же время стал даром веры, предназначенным всему человечеству».

«Но, понимаешь, необходимо также помнить, что скульптура первоначально создавалась как надгробие, а не просто образ для поклонения», — прозвучал у Маркхэма в голове голос Кэти.

Сэм набрал: «Род-Айленд надгробный памятник частный мемориал».

Ничего.

«Надгробный памятник, — лихорадочно соображал Маркхэм. — Не то слово».

Повинуясь импульсивному порыву, он изменил запрос на «Род-Айленд кладбище мемориал веры».

Маркхэм раскрыл первую ссылку. Когда он увидел то, что было дальше, у него подскочило сердце.

Первой шла фотография небольшого круглого сооружения, судя по всему построенного из мрамора, напомнившего Сэму колоннады храмов Древнего Рима. Сами колонны были расставлены вокруг внутренней стены, в которой был всего один проход. Подпись под фотографией гласила:

«Храм Божественного Духа расположен в самом сердце кладбища Ико-Пойнт. В плане он круглый, навеянный таким же храмом Геркулеса в Риме. Так и должен выглядеть мемориал в память обо всех умерших, а также монумент тем, кто остался. Это место молитвы и размышлений открыто для верующих всех конфессий. Посетив кладбище Ико-Пойнт, вспомните своих любимых в храме Божественного Духа».

Под текстом была еще одна фотография, показывающая внутреннее убранство храма.

Маркхэм не стал терять время на чтение подписи.

Нет. Одинокий луч солнечного света, проникающий в круглое окно под сводами храма, сказал Сэму все, что ему было нужно знать.

Пока Сэм Маркхэм и Билл Беррелл спешно собирали агентов ФБР, а Рейчел Салливан лихорадочно предупреждала полицию, местную и штата, направляя их к уединенному кладбищу Ико-Пойнт в Эксетере, Скульптор под покровом темноты заканчивал установку своей «Пьеты». Дождь уже прекратился, но небо оставалось затянутым тучами. Во влажном воздухе лицо Скульптора вспотело под очками ночного видения. Расстояние, на которое ему нужно было пронести «Пьету», было значительно меньше преодоленного несколько недель назад, когда он тащил «Вакха», всего-то короткий прямой участок метров в двадцать пять. Но «Пьета» была куда тяжелее, да и нести ее мускулистому Скульптору было гораздо неудобнее, поскольку он боялся повредить тонкие складки накрахмаленной ткани. Однако после того, как Скульптор осторожно загрузил свой шедевр на тележку, которую год назад сделал именно для этой цели, ему уже не составило труда провезти «Пьету» по вымощенной каменными плитами дорожке и поднять по ступеням в храм Божественного Духа.