– Можно, прежде чем я отвечу на твой вопрос, задать свой? – несколько смущенно переспросил Сергей.

– Да. Задавай.

– Когда я подошел, ты, похоже, был готов к встрече. Как ты опознал во мне именно каллистянина, а не йосовца?

– У тебя запах мыслей кардинально отличается от типичного представителя Йос.

– Вы тоже, как и къери, можете передавать и читать мысли?

– Нет, но эмофон чувствуем, – ответил Илас и посмотрел на Сергея, повернув голову в сторону, одним глазом. Как ворон, приглядывающийся к добыче. – По твоему вопросу делаю предположение, что ты встречался и разговаривал с одним из «мозгов» къери. Так?

– Да. Так. И именно они навели меня на тебя, Илас.

Ящер покачал головой. Как помнил Сергей, этот жест у них обозначал смущение.

– Не хотят идти на контакт, хоть и засекли мое присутствие. Грустно. Но я упорный. Я постараюсь до них добраться.

– Но если они к тебе относятся не как к врагу, а как к другу, то почему бы тебе не пройти к ним напрямую?

– Есть специфика гнезд къери. Думают у них «мозги», а «солдаты», стоящие у входа, «думалки» не имеют. У них все на простейших рефлексах и приказах тех, кто ими управляет. У них интеллекта меньше, чем у ваших земных собак.

– Но как я понял, с помощью этих же «солдат» «мозги» могут наблюдать за обстановкой.

– Да. Могут. Если им это непосредственно нужно. Но между приказами «солдаты» полностью автономны. Они как роботы. Поэтому мне и нужно как-то прорваться на контакт хотя бы с одним «мозгом».

– …А они не хотят.

– В этом-то и проблема!

– Так в этом состоит ваша задача здесь?

– Да. Моя задача здесь – попытаться войти в контакт с къери. Прямой контакт. Также, если удастся, и с останками армии вторжения.

– Получается, что вторая часть этого задания у вас сейчас и осуществляется.

– Да. И, к сожалению, этот вариант не основной. Впрочем… У вас есть в составе спасшихся кто-то из высшего офицерства?

– Да, есть. Целый генерал. Донован. Подойдет для ваших целей?

Ирби разве что не подпрыгнул. Он выпрямился, и теперь его голова поднялась даже выше макушки скафандра Сергея. Ирби удивился? Обрадовался?

– Это большая удача! – подтвердил предположение Сергея Илас. – Надо с ним встретиться. Мне. Как парламентеру.

– Какие-то странные у вас, ирби, дипломатические подходы. А по-иному обратиться к этим придуркам никак не было возможности?

– Мы просчитали множество вариантов. И этот вариант получил наибольший процент вероятности успеха общей задачи.

– Вот как! А то, что генерал ранен? Ничего?

– Насколько серьезно?

– Не так, чтобы очень, но если его в ближайшие несколько дней не доставить в лазарет на корабль, то умрет. Сильно ослабел.

– Он может выдержать нормальный переговорный процесс?

Сергей задумался.

– Думаю, сможет.

– Вот и замечательно! Теперь я парламентер. Надеюсь, что под твоей защитой меня никто не застрелит?

– Постараюсь обеспечить безопасность, как смогу.

* * *

Их прибытие на базу вызвало немалый переполох. Десантники засекли бредущую по распадку троицу еще издали. И то, что один из идущих не являлся человеком, им стало ясно сразу. Только спокойствие Сергея удержало уцелевшего бойца от паники и беспорядочной стрельбы. Хотя каллистянин и предупредил его, что им придется сопровождать на базу и обратно парламентера от инопланетян к генералу, вид огромного ящера, шагнувшего навстречу из-за скалы, едва не вверг бедного парня снова в истерику. С трудом взяв себя в руки, он стал по другую сторону от Иласа, и они двинулись обратно. Даже по связи было слышно, как стучат от страха зубы десантника.

Приблизившись к пещере, они были окликнуты часовыми.

– Извините, сэр! Но что за хрень там рядом с вами скачет?!! – донеслось изумленное восклицание.

– Не «хрень», а парламентер от ИТИ, – спокойно поправил подчиненного Диего-Сергей. – К генералу. Передай Гарднеру: пускай немедленно организует запись прибытия, переговоров и убытия гостя. Охрану тоже.

– Есть, сэр!

– И еще… Очисти главную галерею от ротозеев. Чтобы никакой дурак по парламентеру даже случайно не шарахнул!

– Есть, сэр!

По прибытии в пещеру они тут же были отведены к генералу. Генерал, увидев, какой по его душу «крокодил» пришел, поначалу подумал, что у него горячка. Пришлось некоторое время убеждать его в обратном. Но когда все успокоились, а Донован в первую очередь, лишних попросили выйти и организовать «полог молчания», оставив парламентера наедине с генералом.

Через полчаса парламентер вышел от Донована, дождался, когда Сергей получит окончательные указания от того, и двинулся к выходу из пещеры. Как обратил внимание каллистянин, генерал после визита ящера выглядел изрядно напуганным и удрученным. Но что такое ему Илас сообщил, Донован умолчал.

У выхода образовалась заминка. Требовалось проводить парламентера от ИТИ до границы, контролируемой охраной временной базы. Но все почему-то наотрез отказывались идти, считая, что назад живыми уже не вернутся. Слишком уж жутким выглядел периодически меняющий окраску ящер, причем предпочитающий больше не хамелеонить под окружающие интерьеры, а окрашиваться в максимально мрачные тона (что характерно, скафандр ирби полностью повторял все, что вытворяла его кожа).

Насколько знал Сергей, для ирби такая гамма цветов была признаком хорошего расположения духа, вот только убеждать в этом десантников было никак нельзя. Как минимум нарвался бы на вопрос, откуда Диего Гонсалес, простой лейтенант армейской разведки, знает такие подробности о монстре, которого в жизни никогда не видел.

Посмеявшись в душе над создавшейся трагикомической ситуацией, каллистянин немедленно пресек перебранку, грозящую перерасти в мордобой, и с ухарским видом заявил:

– Я провожу!

На некоторое время десантников пробил столбняк. Все они смотрели на Диего-Сергея как на без пяти минут покойника. Да уж! Стереотипы кино сыграли свою роль. Вообще-то, этого ящера сюда Диего же и приводил – и до сих пор живехонек.

– Но… сэр!.. – не нашелся ничего сказать один из солдат, – в-вы нам нужны! А если вы погибнете…

Сергей вальяжным жестом руки прервал монолог.

– Я сказал! И всем заткнуться.

– Но он же ИТИ… – уже по инерции начал было другой, но тут до него дошел смысл последней команды, и он застыл с открытым ртом.

Десантники намекали на привычный стереотип, вбитый им в головы тупейшей йосовской пропагандой, в том числе и через кинофильмы. Он заключался в том, что будто бы все ИТИ без исключения вероломны и кровожадны.