— Посмотрим,сможет ли эта штука тебя утихомирить, — сказал он, набрасываясь на нее.

Он грубо проник внее одним жестоким ударом. Остальные возбужденно следили, окружив кушетку.

— Надо же!Она была целкой! — воскликнул первый, поднимаясь и застегивая брюки.

— Этоплохо? — засмеялся другой.

— В первыйраз вижу, чтобы шлюха была целкой, — развеселившись, заметил первый.

Все трое грубоизнасиловали ее по очереди.

— Нам надоизбавиться от нее? — спросил один из них, когда все было кончено.

— Онаполучила хороший урок. Как раз то, что нужно, — покачал головой Антонино,помня о приказе на сей раз не доводить дело до крайности. — Иглупринес? — спросил он.

— Конечно, —с готовностью ответил другой, вытаскивая из кармана шприц.

— Вкати ейдозу покрепче, да не перестарайся, — приказал Антонино.

Сообщник передалему шприц.

— Проспит доутра, — обещал он.

Антонино приблизилгубы к уху Марии и прошептал:

— Ты нас незнаешь, но мы знаем о тебе все. Не вздумай хитрить — пожалеешь. Только попробуйобратиться в полицию, мы тебя снова возьмем и все начнем сначала. Но ты уже невернешься домой. Мы тебя отправим прямо в ад. Надеюсь, ты меня поняла?

Мария его даже неслышала. Она лишь почувствовала, как игла входит ей в руку. Потом волнаблаженства мгновенно окатила ее с головы до ног, и все страдания исчезли.

Петер Штраус былодержим великой мечтой: построить самую прекрасную в мире клинику. Этот проектне был плодом внезапного порыва щедрости, он преследовал вполне эгоистическуюцель: создать хорошо укрепленный медицинский плацдарм, где можно было быукрыться в случае необходимости. Однако практическое воплощение идеи намногоперекрыло первоначальный замысел, и теперь клиник, построенных его финансовойкомпанией и оборудованных по последнему слову техники, насчитывалось уже околодесятка. Все началось с того, что его домашний доктор предупредил Петера оповышенном кровяном давлении. В то время ему едва исполнилось сорок лет, теперьбыло уже под пятьдесят. В его заболевании, несомненно, были повинны стрессы ибеспорядочное питание, а для решения проблемы достаточно было наладить строгийраспорядок жизни. Но Петер Штраус решил перестраховаться и обеспечить себе еслине бессмертие, то по крайней мере работоспособность на долгие годы.

План по укреплениюсобственного здоровья оказался делом фантастически прибыльным.

Петер Штраусбоялся болезней. Мысль о смерти временами не давала ему спать. Еще однойпанически пугавшей его перспективой было похищение. Преступный бизнес, имевшийцелью похищение людей, работал быстро и надежно. Штраус сумел на всю жизньсохранить почти полную безвестность. Его лицо никогда не появлялось настраницах газет. Его имя произносилось шепотом в международных финансовыхкругах и не было известно широкой публике. Криминальные организации были,вероятно, осведомлены о размерах его состояния, но никто не пытался покушатьсяна него, поскольку войти в контакт с человеком, подобным Петеру Штраусу, былоочень и очень непросто: для это требовалось собрать огромное количество самыхразнообразных сведений, но он окружил себя плотной завесой тайны. Проникнутьсквозь нее было невозможно.

Кроме того,Штрауса постоянно защищала целая армия телохранителей.

Он никогда не спалдве ночи подряд в одном и том же месте. Только в Чернобьо, на озере Комо, гдерасполагалась его постоянная резиденция, он позволял себе оставаться более илименее подолгу под защитой отряда охранников. В тот вечер он направлялся вБолонью на деловую встречу. Он ехал с шофером на бронированном лимузине«Альфа-Ромео», за ним следовал такой же автомобиль сопровождения.

Шофер первымзаметил неподвижное тело женщины, лежавшее на обочине дороги. Люди охраны вышлииз машины и приблизились к Марии.

— Она пьяна.Или наширялась, — заметил один из них.

— Что будемделать? — спросил другой.

Петер вылез измашины и попросил фонарь, чтобы получше рассмотреть девушку.

— Мы не можемоставить ее здесь. Отнесите ее в машину. Мы отвезем ее в клинику, — решилон.

Обе машины на полнойскорости помчались к клинике «Салюс», и Марию поручили заботам двух санитаров,которым сам Петер Штраус объяснил, при каких обстоятельствах ее подобрали.

— Сейчас мыее осмотрим, проверим, что с ней, — сказал дежурный врач, пока медсестрабережно вкатывала в медицинский кабинет носилки на колесиках, на которыеуложили Марию.

— Я подождуздесь, — решил Петер.

Обезображенноепобоями лицо девушки, выхваченное из темноты светом электрического фонаря,пробудило в нем глубокую жалость, и теперь он просто не мог оставить юнуюнезнакомку, не оказав ей помощи и участия.

Петер огляделся вогромном приемном покое пункта «Скорой помощи», где страждущие вверяли своездоровье и жизнь медикам, ожидая их приговора. Двое охранников встали у него заспиной. Он отпустил их взмахом руки:

— Встретимсяу выхода, когда я разузнаю побольше об этой девушке.

Затем он сталискать место, где бы присесть. Петер Штраус был не из тех, кто может где бы тони было остаться незамеченным. Сто двадцать килограммов его веса были гармоничнои пропорционально распределены на ста девяноста сантиметрах его роста, но всеже он с трудом устроился в одном из пластмассовых кресел, стоящих у стены. Емубыло непривычно находиться среди простых людей. Он жил в другом мире, миребизнеса, деловых встреч, конкуренции. В этом громадном холле он чувствовал себяпотерянным. Мужчины и женщины, в тревоге ожидавшие известий о судьбе своихродственников, знакомились, завязывали разговор, начинали делиться своимигорестями, заставляя его еще острее ощущать, насколько он далек от них. Вдругон вспомнил слова молитвы «Отче наш», и в эту минуту окружавшие его люди сталиему как будто ближе. Он понял, что слишком долго жил в разреженном воздухе,среди высокогорных льдов своей экономической империи, окруженный фальшивымиулыбками и льстивыми комплиментами завистников.

А ведь когда-то ион был одним из таких людей. Он создал свое колоссальное состояние практическииз ничего, в беспощадной и упорной борьбе за успех.

— Я родился вбедности, — с гордостью повторял он окружающим, — и всем, что у меняесть, обязан только самому себе.

Двери кабинета, вкотором находилась девушка, распахнулись, один из врачей сделал ему знак войти.Штраус был выше его на целую голову.

— Какона? — спросил Петер.

— Она внеопасности.

— Хорошая новость.

Врач кивнул,соглашаясь, но потом добавил: