— Нет. — Смерть наёмника Чёрного никак не отразилась на лице Иванова. — Я шёл по твоему следу, Андрюша. Семён был хорошим мужиком, хоть и не из наших, но я его уважал. Ты тоже был в хороших с ним отношениях. Как он погиб?

— Я приставил к его глазу пистолет. Сделал это вот так. — Боков взял трофейный Глок 17 и вдавил его в левый глаз Иванова. — Точно так же приставил, только вместо Глока был Пустынный Орёл пятидесятого калибра. Чёрный умер, не успев ничего понять. Башка просто взорвалась. Мне его не жаль. Он был проституткой, которая убивает за деньги. Ты точно такая же проститутка. Вы не относитесь к хорошим наёмникам. Я всегда вам это говорил. Всем вам. Нет в вас ничего святого. Младенцу за бабло глазом не моргнув горло перережете. Я ведь прав?

Иванов Лев промолчал. Андрюха продолжил:

— Если ты выложишь мне всё, что знаешь, то я дам тебе шанс. Мы не убьём тебя. Не оставим умирать связанным. Обещанный шанс будет дан. Слово держал и буду держать. Думай, Иван-Иванович.

Секунд десять тишины и Иванов заговорил:

— На тебя, Боков, и на Ермакова, объявлена охота. Заказ был дан всем наёмникам этого мира. За две головы живых дают ровно миллиард кредитов. За мёртвых половину меньше. Что такое миллиард ты сам понимаешь. Вас мечтают заполучить все. От мала до велика. Лакомый кусочек манит и зовёт… Кто дал заказ мне не известно. Одним из первых я нашёл вас потому что был близок к Черногорью на момент получения заказа. И у меня были проводники. Кто идёт по вашу душу мне так же не известно. Уверен, что идёт вся элита. Особые указания: взять вас живьём. Мёртвыми тоже можно. Работаю я не напрямую, а, как обычно, от Адриана Лейна. Пятьдесят процентов мои. Должны были быть мои… Ещё я знаю, что сам старик Лейн покинул Сан-Венганза и находится где-то рядом с Черногорьем. Он ждёт результата. Сейчас в Черногорье полно народу как никогда. Не пришёл я — придут другие. Горы огромны, но даже среди них вам не спрятаться. Лейн дал приказ убивать всех наёмников, которые не работают под его началом. Ваш заказ — самая настоящая война. Крови льётся много. Слишком много. Миллиард, или его половина, нужны всем. Это всё, Андрей. Больше мне нечего тебе сказать…

Большего от наёмника и не потребовалось. Мы начали собираться. Когда были готовы, Андрюха подошёл к Иванову и освободил от верёвок.

— Это всё? — спросил Лев, не показав удивления. — Ты говорил, что не оставишь меня умирать…

— Молчи! — потребовал Андрюха и бросил под ноги Иванова тот самый трофейный Глок, ему и принадлежавший. К незаряженному пистолету Андрюха добавил один патрон и спокойно сказал: — Я не оставляю тебя безоружным, Лев. Наличие одного выстрела лучше, чем его отсутствие. Везунчики и без оружия выживали. Пробуй…

— Не в Черногорье! — крикнул Иванов, когда мы выдвинулись. — В Черногорье с пулемётом не выживешь!

— Да мне плевать, — ответил Андрюха, но наёмник его точно не услышал. Странный он, этот наёмник. Медведь Угрх его совсем не удивил. Или он просто не до конца отошёл от шока. Впрочем, скорее всего виноваты наркотические стимуляторы, которые наёмники жрали в огромном количестве. Выхода у них не было. Догнать пытались и догнали. Вот только не повезло. Удача, она дама вредная. Не всем даёт…

Я мечтаю об окончании этого путешествия. Мне хочется спокойствия. Мне хочется тёплой кровати, женских объятий и, чёрт возьми, выспаться! Чувство усталости стало постоянным спутником и не собирается уходить.

Горы теперь наш дом. За их предел выходить опасно.

Горы теперь наша защита. Опасность пребывания в них без проводника, которым стал медведь Угрх, слишком высока. Опасность пребывания в Черногорье стала для нас большим плюсом. На равнине мы бы не выжили.

Горы теперь наша погибель. Не вижу выхода из сложившейся ситуации и всё больше думаю, что мы сгинем в этих горах. Черногорье, будь ты проклято!

Вторая группа преследования где-то рядом, но мы всё ещё в безопасности. Хребет тоже рядом. Спасительный хребет. Пещеры с огромным количеством монстров. Осилим ли мы этот путь?

Угрх не уверен в том, что группа преследования одна. Слишком много внимания нам уделяется. Нами интересуются многие. Слишком многие. И этот интерес постоянно усиливается. Черногорье совсем скоро будет просто кишить наёмниками. Началась самая настоящая облава. Нас пытаются выкурить из гор. Нас пытаются зажать со всех сторон. Нас уже нашли. В этом медведь не сомневается.

Никогда не был известным прежде. Став известным не могу порадоваться. Так себе известность, если честно. Я и Боков теперь желанны в этом мире как никто другой. Светлое будущее устроило нам эту известность объявив за наши голову неимоверного размера награду. Плохо, очень плохо. Бывать в подобных ситуациях прежде мне не доводилось и как выпутываться из них не знаю. Одно знаю наверняка — надо выживать. Выживать любым способом. О порядочности можно не задумываться. Уверен, что скоро придётся убивать. Убивать много и быстро, и при этом не быть убитым. Как же всё-таки тоскливо на душе. Хоть волком вой!

Для начала стоит понять, что хорошо, а что плохо. Понять, а затем думать. Думать, как правильно поступить.

Начало этого похода было налегке. Мы мечтали хотя бы о ножах, но при этом имели огнестрельное оружие. Сейчас всё гораздо лучше. Одежда вполне пригодная, а на снаряжение и оружие жаловаться вообще грех. Есть всё, что можно пожелать. В пределах разумного, конечно. Ещё у нас есть мохнатый проводник-локатор-знахарь-добытчик. Медведь приспособлен к жизни в этом мире лучше любого человека. Без него мы бы вряд ли выжили. Стенли не относится ни к плюсам, ни к минусам. Впрочем, он несёт тяжеленный рюкзак и это можно назвать плюсом. Стенли точно не ноль и, тем более, не минус.

Теперь о минусах, которых немного, но они значительны. Главный минус — охота, которая устроена на нас. Сотни наёмников идут по наши души и не остановятся ни перед чем. Справимся ли мы с ними? Не знаю… Хуже того, или лучше, но мы находимся в Черногорье. В горах, которые населяют жуткие монстры. Хоть мы и не встречали большинство из них благодаря медведю, но радости от этого мало. Всё ещё впереди. Путь обещает быть долгим…

Я ошибся и провёл бессмысленные рассуждения. Всё изменилось и не в лучшую сторону. Угрх, почему-то, промолчал. Первым неладное почувствовал Андрюха и, остановившись, требовательно сказал:

— Всем стоять.

Я и Стенли замерли. Медведь сделал несколько шагов и устало развернулся.

— Угрх, почему мы сменили маршрут? — тихо спросил Андрюха.

— Потому что путь к хребту отрезан, — спокойно ответил медведь. — Нас зажимают в кольцо. Погоня с двух сторон. Я взял направление в край живущих в облаках.

— Почему ты не сказал нам об этом? — тут же спросил я. — Ты уверен, что там нет преследования?

Медведь посмотрел на тянущийся вдоль всего горизонта величественный хребет и ответил:

— Преследование везде. Совсем скоро нас догонят. Я не всесилен, как оказалось. Мы проиграли.