Но если это действительно так, то кто же будет снабжать Лучезарный продовольствием? В их мире идёт война, пусть и не самая страшная, не тотальная, но всё-таки военные действия не способствуют нормальному хозяйствованию. С положением в Опорном следовало разобраться, чтоб хотя бы знать, будут ли оттуда в ближайший год поступать зерно, мясо, металлы и другие нужные товары.

Поэтому Конгвер настаивал:

– Известно ли в точности, что происходит в захваченных бестиями княжествах? Это крайне важно.

– Я понимаю, конечно. – Зигвальд даже засуетился. – Но беда в том, что никто не может сказать, как идёт война с захватчиками. Новости из Предморья доходят редко, с запозданием. Конечно, сейчас, когда принц серьёзно взялся за дело, есть надежда, что всё пойдёт на лад. Но вроде бы даже он говорит, что окончательно очистить Опорный от бестий можно только в том случае, если нам поможет Лучезарный.

– Постойте… Принц? Какой принц?

Торговец посмотрел на Конгвера удивлённо.

– Ну как же! Принц Роннар, я о нём говорю. Сын покойного государя. Тот, который родился у нас в Опорном, в Беотрайде, а сейчас собирает под своей рукой уцелевшие армии и начинает наводить порядок. В Предморье сейчас особенно трудно.

– Принц Роннар? Стоп-стоп! А кто говорит, что он – сын короля?

– Все об этом говорят. Это было известно ещё до его рождения, ведь государь признал сына в утробе его матери, в знак чего отдал ей для него гербовый перстень. Многие видели этот перстень. Я сам не видел, но мне достаточно свидетельств уважаемых людей.

– Чьих именно свидетельств? Тех, кто видел?

– Да, тех, кто видел, но в особенности – свидетельства её высочества.

Конгвер, окончательно сбитый с толку, уставился на собеседника в полном смятении.

– Её высочества? Стоп – ты говоришь про Ианею?

– Да, именно про неё. Принцесса взяла на себя труд съездить в Беотрайд и лично засвидетельствовать, что принц Опорного – законный сын короля и её брат. Ваш брат, прошу прощения. – Зигвальд смотрел на принца с огромным любопытством. – Должно быть, её высочество забыла вам сказать. Столько забот…

– Да, забот очень много. Расскажите мне про этого принца, я тоже хочу знать. – Конгвер выслушал всё, что подебрадский торговец знал о своём новом господине, уточнил, кто такие поборники, и подвёл черту: – Пожалуй, говорить о нём пока не стоит. Сейчас слишком много забот с моим братом, который пытается блокировать Лестницу. Как только решим эту проблему, я немедленно сообщу о нуждах Роннара, и мы их обсудим в кругу семьи. Разумеется, ни Опорный, ни нуждающийся в поддержке член семьи не будут обойдены вниманием и помощью. Но пока следует сосредоточиться на другой цели, и, чтоб не расхолаживать солдат и обывателей, о принце Роннаре лучше молчать. Вы поняли? – Он осознавал, что объяснение выдумано кривое, но ничего лучше ему в голову не пришло. Пусть хоть такое будет. – Отлично… Где, вы сказали, он живёт? В Беотрайде? И, значит, собирает армии Опорного под свою руку? Понимаю.

Когда Зигвальд ушёл, принц ещё долго стоял над картой Срединного мира и обдумывал ситуацию. Обдумывать получалось плохо – его охватила такая растерянность, что мысли просто расползались, как песок из пальцев. Первым побуждением было броситься в Энгильдей к сестре и расспросить её, потребовать объяснений, в конце концов! Но нужно было держать лицо. Конгвер, как и все представители высшей аристократии Лучезарного, каждую минуту помнил, что он не в одиночестве, что вокруг полно прислуги и прочего народа, который может услышать или увидеть что-нибудь важное, а потом разнести новость по округе. Он пока и сам не понимал, что для него и остальных может означать появление нового родственника, хозяйничающего в Опорном. А значит, сперва нужно обдумать и только потом – действовать.

Поэтому принц отправил Ианее любезное и нейтральное письмо, интересуясь, чем она занята, не нужна ли ей его помощь, и где они могли бы встретиться, чтоб обсудить дела. Принцесса очень быстро прислала ответное послание, приглашая брата приехать в Гильду, замок графа, и помочь ей уговорить упрямого вассала. Чувствовалось, что она сильно раздражена, но принцу уже не было до этого дела. Он слегка собрался с мыслями и хотел теперь только одного – объяснений.

Но всё же, подъезжая к Гильде, неосознанно отметил, что и укрепления находятся не в лучшем состоянии, и валы следовало бы подновить. Граф, конечно, принял гостя со всей учтивостью, однако у него с трудом получалось скрывать, как его беспокоит всё происходящее. Почти с самого начала он попытался оправдаться, но по его словам Конгвер понял только, что стены и башни замка требуют ремонта, а армия очень немногочисленна и плохо экипирована. Помочь он не может. И войны ему на своих землях не надо.

Пожав плечами, принц обошёл графа и отправился общаться с сестрой – слуга безропотно проводил его в донжон, где гостья с удобством разместилась прямо в хозяйских покоях.

– Он напирает на то, что Энгильдей сильно пострадает от войны, и пусть уж лучше остаётся так, как есть, – сказала брату расстроенная Ианея. – Полагаю, он больше рассчитывает на покровительство герцогини, чем на мою благодарность, и это чушь какая-то!

– Не обязательно. Полагаю, граф всерьёз рассчитывает, что Хильдар скоро уйдёт из Энгильдея куда-нибудь поближе к Лестнице, а если мы осадим его армию в Обломке, то дело затянется.

– Легко ли придумать расчёт глупее! – воскликнула она.

– Почему же… Если война начнётся здесь, Энгильдей будет разорён.

– Но если мы не выкинем отсюда Хильдара, случится то же самое!

– Давай-ка поговорим о другом. – Конгвер выставил вперёд ладонь, и этот жест удивительным образом показал Ианее, что разговор предстоит серьёзный.

– Что случилось?

– Почему ты не рассказала мне о поборнике Роннаре, который объявил себя нашим братом?

Принцесса глубоко вздохнула с оскорблённым видом, опустила глаза, словно раздумывая, что бы такое ответить. Она чуть приподняла изящный подбородок, и её осанка стала ещё царственнее. Требовать отчёта у такой женщины, аристократки до кончиков пальцев, воплощения изысканного воспитания и врождённого благородства? Немыслимо.

– А разве ты сам не понимаешь – почему?

– Хотелось бы услышать от тебя, – мягко, но настойчиво ответил принц. Он привык к уловкам представительниц высшей знати, а уж с сестрой ему было намного проще – их деловое общение давно уже стало предельно простым. Он больше не должен был принимать во внимание разного рода невинные манипуляции.

– Что ж… Изволь. Как понимаю, ты уже знаешь, кто он. Он – поборник, боец, наделённый частичкой силы, которой короли Лучезарного распорядились в пользу Срединного мира. Средство борьбы с бестиями.

– Да, я уже освежил свои знания в этом вопросе.

– Внизу сейчас всё очень плохо. И проблема не только в бестиях, но и в том, что каждый из князей предпочитает решать собственные проблемы и отказывается помогать остальным. У них ещё, кажется, и междоусобица идёт полным ходом…