Молебен длился почти два часа. Многие молящиеся вынимали из карманов небольшие листочки бумаги с записями имен друзей и родственников, от имени которых высказывалась просьба к святому. Это же сделал и капитан крейсера. Он просил Горо смилостивиться над большим грешником Сан-Комом, дав ему многие годы жизни, победу над врагами и помощь в достижении поставленной цели.

Плавная речь ведущего молитву пастыря временами прерывалась, давая возможность прихожанам высказать каждому свое обращение к святому, и начиналась вновь, направляя умы паствы в нужное русло, соблюдающее цель молебна.

И-Рид даже не сразу заметил, когда таинство обращения к святому было окончено и молящиеся умиротворенной, притихшей толпой потянулись к выходу из собора. Со скамьи он встал одним из последних. Приблизившись к выходу из храма, капитан весь подобрался, сосредоточившись на пути, который должен был проделать до встречи с другом. Он отчетливо понимал, что рискует жизнью, но ни малейшего сомнения в правильности своих действий не испытывал.

Сан-Ком не ошибался. Офицерская честь и кровная клятва не были основными причинами, заставляющими его идти на риск. Капитан был искренне привязан к другу.

Периодически при ходьбе его рука касалась кармана, в котором лежал согретый телом малый бластер. Он не задумываясь пустит его в ход, если Сан-Кому будет грозить опасность.

«Сделай проще морду лица, — мысленно просил Каянов И-Рида, отслеживая движение космопилота. — С таким сосредоточенным, злым выражением идут в атаку, а не на встречу с другом или просто посидеть в кафе. Расслабься».

Мысленные призывы остались без внимания. Слежки или засады разведчик тоже не обнаружил и сейчас спокойно двигался к припаркованному автомобилю, в котором занял водительское место, наблюдая за входом в кафе в экран заднего вида.

Сан-Ком, как и положено, появился с другой стороны улицы спустя две минуты после того, как в помещении скрылся И-Рид.

— Все чисто, — проинформировал имперца Каянов, выставив локоть из окна автомобиля.

На случай опасности и экстренного отхода с места встречи в ушной раковине Сан-Кома уютно устроилась маленькая горошинка радиомикрофона, но пользоваться ею разведчик не стал.

— Разрешите присесть за ваш столик, капитан, — раздался голос в ухе Каянова.

— Извините, лейтенант, я ожидаю своего друга.

— Он прислал меня. Сан немного занят и попросил отвезти вас к нему.

— Может, вы меня с кем-то спутали?

— Нет, капитан. Я с вашим другом недавно был в горах, и он слегка повредил при восхождении ногу. Если у вас есть время, мы можем его навестить.

— В таком случае, лейтенант, я еду с вами.

— Тогда прошу вас. Машина нас ждет.

Оба космопилота покинули кафе. Сан-Ком распахнул дверцу машины, в которой сидел Каянов, пропустил в салон И-Рида, одновременно отключая голограмму маскировки.

— Ты? — удивленно воскликнул капитан, повернувшись и увидев перед собой друга.

— А ты кого хотел увидеть? — улыбаясь, спросил тот.

— А где лейтенант?

— К Боту лейтенанта, дружище. Забудь о нем.

Друзья схватили друг друга за плечи и, уткнувшись лбами, застыли на несколько секунд в дружеском приветствии.

— А нам всем сообщили, что ты погиб, — оторвавшись от Сан-Кома, проговорил И-Рид.

— Как видишь, жив. Скорее всего, дядя устроил этот спектакль для того, чтобы показать империи, что его семья тоже несет бремя и утраты войны, как и весь остальной народ.

— Когда я получил приглашение на мессу, меня как током ударило. По тексту понятно, что это ты. Мало кто еще помнит тот случай. Да и шутить так никто не будет. Но и поверить, что ты жив, было непросто.

— Поверил?

— Теперь да. Но ты подвергаешь себя смертельной опасности. Никто не поверит, что император ошибался, что не мог тебя выкупить, спасти. Вообще скажи, как ты тут оказался?

— Это длинная история, когда будет время, я тебе все расскажу. Лучше спроси меня, почему я здесь и с тобой?

— А что тут думать. Тебе нужна помощь, и я весь в твоем распоряжении.

— Подумай хорошенько, одна только встреча со мной — это смертельный риск, если ты не доложишь о ней в контрразведку.

— О чем ты говоришь? Я обязан тебе жизнью, и если надо, возьми ее.

— Так много я взять не могу, она пригодится тебе самому. Сейчас мне и моему другу действительно трудно, и нам как можно быстрее необходимо покинуть Инфу.

— Нет никаких проблем. Мой крейсер в полном твоем распоряжении.

— Детство кончилось, И-Рид. Теперь за каждый свой поступок мы вынуждены платить порой очень большую цену.

— Я спрячу тебя и твоего друга на корабле и доставлю туда, куда вам надо.

— Спасибо. Мы принимаем твое предложение. Когда и куда отправляется ваша группа?

— Мы уходим через два дня. По крайней мере, такой срок установлен для устранения всех мелких неполадок, полной загрузки и доукомплектования экипажей. Группа только сформирована. Наверняка где-то недалеко с ней проведут тренировочные маневры, стрельбы и групповую слетанность.

— Скажи, что ты слышал о «Патриотическом фронте»?

— Болтают всякое. Вроде они против войны и напрасных жертв. Народ действительно устал от войны. Я сам участвовал в нескольких схватках с солнечниками. Воевать они умеют. Семью последний раз видел год назад. Скучаю. Но мы сами выбрали этот путь, наш долг — защищать империю.

— А можно защищать свой дом, не нападая на соседний?

Вопрос поставил капитана в тупик.

— Лучшая защита — это нападение, — поразмышляв с минуту, проговорил он.

— А сосед не нападает. Он живет рядом на своем участке, так же, как и ты, имеет оружие, но не лезет к тебе. Не мешает тебе жить так, как ты хочешь. Но если этот сосед нападет на твой двор, ты тоже вынешь оружие и сделаешь все, чтобы его убить.

— Намекаешь на то, что именно империя начала войну, и теперь мы за это расплачиваемся?

— Ты правильно понял мою мысль.

— Над этим надо подумать. А сейчас скажи, чем я могу помочь тебе конкретно.

— Не позднее завтрашнего утра я и мой друг должны быть на твоем корабле, минуя все виды контроля. Никто не должен знать, что мы там находимся, сколько бы это ни продолжалось. Кроме того, точно таким же способом мы должны будем покинуть корабль, где и когда нам это потребуется.

И-Рид задумался на несколько секунд, а потом весело хлопнул себя по лбу.

— Я действительно тугодум. Вас устроит, если в четыре часа утра мы встретимся в пяти километрах от космодрома? Место приметное. Рядом с трассой на холме стоит большое раскидистое дерево.

— Как ты собираешься доставить нас на корабль?