Пиппа крутанулась на месте, и ее руки на мгновение запутались в полупрозрачном облаке ее наряда, а маленькие красноватые камешки турмалина засверкали, когда она попыталась выпутаться.

– Да, – ответила она. – Я Филиппа.

Женщина перед ней была невысокой. Худенькой. На вид ей было не больше двадцати пяти лет, хотя ее карие глаза и выглядели мудрыми. Уверенная. Внимательная к любой детали. На ней были брюки цвета слоновой кости и сочетающаяся с ними рубашка, сшитая из ткани, напоминающей грубый шелк. Мантия тоже цвета слоновой кости с серебряной вышивкой красовалась за ее плечами. Ее черные волосы были собраны в утонченную шишку на макушке с помощью нескольких шпилек с бриллиантами.

Женщина-фейри молча окинула Пиппу взглядом, ее глаза медленно пробежали от верхушки головы до кончиков пальцев ног, украшенных серебряными босоножками.

– Ты хочешь выйти замуж за моего сына, – сказала женщина серьезным тоном. – Почему?

– Я… – Пиппа ахнула. Затем выпрямила спину, когда Нуэйла подлетел поближе и с воодушевленным ужасом уставился на них. Мысли Пиппы понеслись, перебирая возможные ответы, подыскивая верный. Может, сказать правду? Или нужно солгать? Какой ответ поможет Пиппе убраться подальше из Сильван Уайль как можно скорее? Можно ли вообще говорить правду, когда Нуэйла так близко и слушает каждое их слово?

И где, ради всего святого, Арджун?

– Нет. – Мать Арджуна подошла ближе к Пиппе, двигаясь быстрее, чем вспышка молнии. – Не раздумывай о том, что хочу услышать я. Отвечай правду, смертная. Если можешь.

Пиппа растерянно моргнула.

– Я… я хотела бы, чтобы жизнь, которую я выбрала, была ответом, а не вопросом. – Как только эти слова слетели с губ Пиппы, ей захотелось съежиться и спрятаться. Они прозвучали так банально. Она всегда думала о подобных вещах, однако никогда не произносила их вслух прежде.

На другом конце Великого зала начиналась церемония. Боковым зрением Пиппа с облегчением заметила, как Арджун проталкивается сквозь придворных фейри, которые собрались вокруг него, очевидно, чтобы специально преградить ему путь.

Мать Арджуна наклонилась еще ближе к Пиппе. От нее пахло вечнозелеными деревьями, лавандой и розой.

– Я слушаю, Филиппа Монтроуз, – сказала она. – Говори правду.

Пиппа прикусила губу и решила высказать свою версию правды.

– Большую часть жизни я позволяла обстоятельствам определять мою судьбу, – сказала она. – Больше я так не хочу. – Она уставилась генералу Рийе прямо в пронзительные глаза, оттенок которых казался очень похожим на оттенок глаз ее сына, однако в то же самое время казался совсем другим. В этот самый момент Пиппа ощутила странный покой на душе. Покой, который почувствовала, когда впервые встретила взгляд Арджуна Десая в толпе вчера вечером.

Когда она искала спасителя, а он без слов умолял ее спасаться самостоятельно.

– Мне не нужен партнер, который будет меня дополнять, – сказала Пиппа. – Я хочу чувствовать покой и взаимопонимание со своим будущим супругом. Чувствовать себя дома. – Именно такого супруга она надеялась найти в лице Фобоса Девере. Однако в этот самый миг – на короткую долю секунды – Пиппа задумалась, каково будет чувствовать себя дома рядом с Арджуном Десаем. – Мне спокойно, когда я с Арджуном. И я надеюсь, что он тоже ощущает покой на душе, когда он рядом со мной.

Генеральша Рийя продолжала молча таращиться на Пиппу, и выражение ее лица было непроницаемым.

Пиппа прикусила изнутри щеку. Ответ вышел очень многозначным и расплывчатым. Однако она не могла рассказать матери Арджуна всю правду. Чистокровные фейри не могли лгать. А значит, мать Арджуна могут вынудить раскрыть всю правду остальным придворным. И что произойдет с Пиппой, если покровительство семьи Арджуна больше не будет на нее распространяться? Увидит ли она когда-нибудь Лидию и Генри снова? Без них Пиппа точно не будет чувствовать себя дома, где бы она ни была, ни в одном уголке мира.

Генеральша прищурила глаза.

– Мама! – Арджун подскочил к ним, глаза у него были широко распахнуты, а на лбу блестел пот. Он едва не врезался в нее, резко остановившись. Затем натянул на лицо улыбку в ответ любознательным наблюдателям, собравшимся вокруг них. – Что ты делаешь? – спросил он сквозь зубы.

Генеральша продолжала молчать. Она лишь покосилась на сына и снова перевела взгляд на Пиппу. Затем сделала вдох через нос.

– Мне хотелось поговорить с твоей смертной невестой без тебя, чтобы ты не нависал над нами, как крылатое насекомое, выворачивая каждое сказанное слово в свою пользу.

Улыбка Арджуна дрогнула, но лишь на долю секунды.

– Мама, полагаю, ты можешь…

– Ты понимаешь, как я страдала из-за того, что решила выйти замуж за твоего отца, – сказала генеральша Рийя.

Арджун кивнул.

– Да, – ответил он.

Пауза.

– Ты понимаешь, что и он тоже страдал.

– Да.

– Полагаю, и ты сам страдал. – Последнюю фразу она произнесла таким недовольным тоном, что это удивило Пиппу. Разве мать не должна заботиться о боли сына в первую очередь?

– С чего ты это взяла? – Арджун непринужденно усмехнулся. – Неужели я вышел не столь хорошим, как ты ожидала?

Мать Арджуна нахмурилась, посмотрев на сына, а потом о чем-то задумалась.

Пиппа расслабилась с облегчением. Как Арджун и предполагал, его мать остановит их свадьбу.

Генеральша Рийя медленно вздохнула.

– Что за игру ты затеял, Арджун? – спросила она у сына.

– Никаких игр. – Он изогнул брови, взглянув на нее, и орехового цвета глаза блеснули.

– Я прибыла сюда в спешке, чтобы отменить этот фарс, который ты называешь свадьбой, а ты знал, что я так и сделаю. Нечестно тебе навязывать себя и весь наш мир этой несчастной смертной девчонке таким эгоистичным образом. – Она понизила голос, продолжив: – После всех переживаний, что ты испытал, после того, с каким трудом нашел место, которое можешь назвать домом, где чувствуешь себя нужным, тебе следовало бы быть умнее.

– Что там в таких случаях говорят смертные? – начал Арджун размышлять вслух непринужденным тоном. – Яблоко от яблони недалеко падает.

Генеральша Рийя опять взглянула на Пиппу.

– Ты хочешь выйти замуж за моего сына? – спросила она.

– Я… я… – Пиппа не знала, как лучше ответить на данный вопрос. Она посмотрела на Арджуна. Снова смущенно прикусила губу.

– Ну, разумеется, она хочет выйти за меня замуж, – соврал Арджун. – Точно как и я хочу жениться на ней. Мы не рассказывали бы об этом всему миру, если бы не хотели пожениться. Вопрос теперь лишь в том, что случится дальше.

– Всю жизнь есть вопросы, – тихо сказала генеральша Рийя. И вновь покосилась на Пиппу. – Всю жизнь нужно искать на них ответы.