Мейсон встал и принялся ходить из угла в угол. Остальныемолча следили за ним. Неожиданно он замер на месте, быстро развернулся иуставился на Пола Дрейка.

— Что с тобой, Перри? — спросил Дрейк.

— Пол, мы не учли другую возможность.

— Какую?

— События развиваются столь быстро, что у нас не хватаетвремени продумать все до конца, но стоит только это сделать, как возникаетвопрос: каким образом Лоррейн связалась с Эзел Гарвин?

— Ну, трудно сказать. В общем, так или иначе, она этосделала, — сказал Дрейк.

Схватив свою шляпу, Мейсон сказал:

— Мы едем в Тихуану. Делла, захвати блокнот. Они прошли вгараж, где заняли места в машине Мейсона, и отправились в Тихуану. В гостиницеони нашли обложившуюся газетами сеньору Инокенте Мигуериньо, которая удобноустроилась рядом с письменным столом. Ее лицо прямо-таки сияло от удовольствия,что в статье о судебном разбирательстве, где был замешан владелец горныхрудников, фигурировала ее гостиница — это было лучше всякой рекламы.

— Добрый день, сеньора, — поздоровался с ней Мейсон.

— Рада видеть вас, сеньоры, и вас, сеньора, — ответила та,улыбаясь. — Как идет ваш процесс? Вашего клиента оправдали, нет?

— Нет, — сказал Мейсон, — за этим я и приехал. Я хочу задатьвам несколько вопросов. Кто снял последнюю комнату в ночь убийства?

— О, эта была сеньора: очень красивая девушка, вот с такимиформами, — и хозяйка гостиницы движением рук обрисовала контуры женской фигуры.

— А какой у нее был цвет волос?

— Она блондинка. Ее волосы напоминали цветом платину, нет?

— Она зарегистрировалась? — задал Мейсон очередной вопрос. —Под каким именем?

— Сейчас я посмотрю регистрационную книгу. — СеньораМигуериньо полистала страницы и сказала: — Она записалась под именем ШарлоттыДелано из Лос-Анджелеса.

— Когда она приехала?

— Точно не знаю, сеньор. У нас, в Мексике, времени непридается такого большого значения, как у вас, американцев. Это было как разперед тем, как я выключила свет и пошла спать.

Мейсон повернулся к Полу Дрейку. По лицу адвоката быловидно, что его осенила догадка.

— Черт возьми, — выругался Дрейк. — О чем ты думаешь?

— Пол, — начал объяснять Мейсон, — давай проследим событиятой ночи. Я вышел из своей комнаты и отправился в номер Эдварда Гарвина. Пока ябыл у него, сеньора Мигуериньо, должно быть, сдала последнюю комнату этойбелокурой сеньоре. Затем она выключила свет и пошла спать. К тому времени,когда я шел в свой номер, свет был выключен, однако какая-то женщина находиласьв телефонной кабине, заказывая телефонный разговор. Сейчас можно предположить,что эта молодая женщина, звонившая из соседней кабины, и была тойпосетительницей, которой сеньора Мигуериньо сдала последний номер.

— Да, да, сеньор, это так! Она еще спрашивала меня, можно лией позвонить в Лос-Анджелес.

— Тогда, — сказал Мейсон, обращаясь к Полу Дрейку, —предположим, что этой женщиной была моя таинственная гостья со стройныминожками, привыкшая лазить по пожарным лестницам с револьвером в руке.Предположим, что это Вирджиния Байнам, звонившая в Лос-Анджелес заинструкциями. Пойдем, Пол, нам следует уточнить, кому она звонила.

Уже через сорок минут они узнали это.

Разговор был заказан вечером, без пяти десять. Женщина,сделавшая заказ, назвалась Вирджинией Колфекс. Она звонила Френку К. Ливсею.

Узнав это, Дрейк тихо присвистнул.

— Теперь, Пол, все проясняется, — мрачно сказал Мейсон. —Мне понятно, кто позаимствовал мою машину.

Когда помощник шерифа ввел Эдварда Гарвина в переполненныйзал суда, тот сердито шепнул Мейсону:

— Какого черта вы стараетесь подставить мою жену?

— Замолчите, — ответил адвокат тоном, не терпящимвозражений.

— Мне не нужна такая защита. Я попрошу у суда разрешенияназначить мне другого адвоката. Дьявольщина, Мейсон, вы не можете…

В этот момент вошел судья Минден, раздался легкий стуксудейского молотка, предлагавший присутствующим в зале суда занять свои места.

— Джентльмены, вы готовы продолжить? — обратился судья. —Подсудимый в суде. А присяжные все присутствуют?

— Я готов, — сообщил Мейсон.

— Все готовы, — согласился Кавингтон.

Судья Минден взглянул на поднявшегося с кресла Кавингтона ихотел было обратиться к суду, но его перебил Мейсон:

— Если суд не возражает, у меня есть несколько вопросов кФренку К. Ливсею. Вы позволите мне повторно пригласить его для перекрестногодопроса?

Вы хотите провести перекрестный допрос? изумленно спросилКавингтон. — Но его уже вызывали в связи с тем, что он держал в руках тотзлосчастный револьвер, а затем положил его в машину Гарвина.

— Значит, — улыбнулся Мейсон, — у окружного прокурора нетоснований протестовать по поводу повторного вызова?

— Нет, — сдался Кавингтон.

— Хорошо, — сказал судья Минден. — Мистер Ливсей, суд проситвас занять место на трибуне для дополнительного перекрестного допроса.

С кресла в заднем ряду поднялся Ливсей и направился ктрибуне для свидетелей, его лицо скривила недоумевающая улыбка.

Дождавшись, когда он займет свое место, Мейсон задалнеожиданно вопрос:

— Мистер Ливсей, вы знакомы с Вирджинией Байнам? Ливсейнахмурился:

— Я же говорил вам, мистер Мейсон, что. знаю так многолюдей, что…

— Да или нет? — жестко спросил Мейсон. — Вы знакомы или незнакомы с ней?

— Да, я ее знаю, — ответил Ливсей, пристально глядя в глазаадвоката.

— А теперь также коротко ответьте на следующий вопрос: выразговаривали по телефону с Вирджинией Байнам или нет около десяти часов вечерадвадцать первого сентября сего года?

Кавингтон мгновенно вскочил на ноги: он был взамешательстве, инстинктивно чувствуя, что назревающие события не сулят емуничего хорошего.

— Ваша честь, — обратился он к судье, — допрос ведется не поправилам. Нас уводят в сторону: эти вопросы к делу не относятся.

— Цель допроса — разоблачить свидетеля, — пояснил Мейсон.

Судья Минден с сомнением посмотрел в зал:

— Суду также кажется, что расследование уводится в сторону.Но для разоблачения свидетеля адвокату следует дать возможность продолжитьдопрос. Однако предупреждаю, что я не потерплю всяких попыток что-либо выудить.Протест отклонен.