— Куда собралась, тварь? — спросил маг с тиалем Омена.

Тот самый, что сжёг и убил Татя. Это и был Турген, быстро распознала я по голосу. Хлюпнула носом, оглядела троих и принялась снова отползать — уже инстинктивно. Упёрлась спиной в угол, прижала к груди колени, замотала головой. Вернулся страх — только на этот раз какой-то скорбный, обречённый.

— Я не в чём не виновата, — попыталась оправдаться перед людьми в армейской форме. — Ни в чём.

На меня смотрели чужие, равнодушные лица — каменное Тургена, сочувствующее — женщины-ментальщицы и любопытное — незнакомого мага Ревда. Последний разглядывал нахально и в подробностях, как гибридную веллапольскую зверушку. Ещё бы, девка из Ордена Крона! Беззащитная, почти голая.

— Кто вас послал? — незнакомец присел напротив, утёр краешек губ тыльной стороной ладони. Из его рта сильно пахнуло луком и дешёвым пойлом. — Где лагеря армии Ордена Крона? Где вы прячете оружие?

— Не знаю, — честно ответила я.

И сжалась в комок. Я ведь и правда никогда не знала о планах Демиурга! Он не рассказывал мне о лагерях. Только об одном-единственном, сейчас разорённом Гриффорде.

Толмунд! Я даже не была частью армии свободы… Первая же серьёзная битва оказалась мне не по силам и унизила перед самой собой. И мне даже не хотелось это исправить. Мне вообще больше не хотелось воевать. Хотелось забиться под одеяло или в объятия Джера и обиженно хныкать… Чтобы после больше никогда не связываться с Орденом Крона.

— Где на севере стоянки армии повстанцев? — мужчина сжал мои щёки одной руки, заставив смотреть в глаза. — Отвечай!

— Я была только в Гриффорде! — пробубнила я. — На острове Вдовий плач! Рядом с Кроу… — Хлёсткий удар сбил меня на бок.

— Ты кем себя возомнила? — навис сверху маг. — Дурить нас вздумала? Гриффорд давно зачищен.

— Там была армия! — заспорила я. — Зимой. Третий кроуницкий полк… Ай!

Меня снова схватили за волосы и потащили через всю комнату. Боль ошпарила череп, я вцепилась в мужские руки, взвыла и застучала ногами по полу.

— Отпустите! — брыкалась я. — Я правда больше ничего не знаю!

— Стязателям ты всё расскажешь, — злобно пообещала женщина, с каким-то извращённым удовольствием наблюдая за моим унижением.

Меня рванули вверх, перекинули через борт деревянной бадьи. В тело вгрызлись тысячи игл — ванна была доверху наполнена ледяной, колодезной водой. Я даже не успела завизжать от неожиданности — только хватанула ртом воздуха прежде, чем меня макнули в этот жалящий кошмар с головой. Троллье дерьмо! Я забарахталась, попыталась вырваться, но твёрдая рука держала крепко.

Вода обступила как могила, из которой не выбраться. Прозрачная и чистая, она сразу же помутнела, смывая с меня кровь и грязь, залилась всюду — в нос, в уши, в рот. В горло. Очень хотелось вдохнуть, но было нечем. Холод пронзил похуже града стрел. А ещё очень хотелось жить.

Мир внезапно вернулся: хлёсткие порывы сквозняка, шум таверны и воздух — такой сладкий, такой упоительно вкусный, с примесью ароматов еды и трав. Я закашлялась, отплёвываясь, и вдохнула полной грудью. Надышаться! Я всё ещё дышу!

— Как водичка? — насмешливо спросил боец и добавил: — Несёт от тебя, как от помойной ямы.

Он вывалил на мои волосы щёлок из глиняной тарелки и растёр так, что в глазах защипало. Я часто заморгала и зафыркала, силясь избавиться от жжения под веками. Зубы стучали от жуткого холода, но больше от страха. Что со мной будет? Что я могу рассказать им, чтобы меня перестали истязать? Хоть что-то? Я и правда ничего не знала…

— Кто твой ментор? — женщина с тиалем Мендэля склонилась ближе. — Он придёт за тобой?

— Не знаю. Он не виноват, — снова честно ответила я и постаралась набрать как можно больше воздуха перед следующим погружением.

Голову сжали ледяные тиски. Вода пошла пеной и мелкими пузырями. В этот раз я даже не сопротивлялась — сил не было. Только отрешённо подумала о том, что хотела бы, что Джер пришёл. Он всегда спасал меня от всего на свете. И сейчас, когда меня топили в ледяной купели, я тоже надеялась, что ментор уже где-то рядом и сможет помочь. Он же чувствовал страх… Только вот даже сейчас, теряя сознание от недостатка воздуха, я понимала, как наивно и нелепо моё желание.

Когда остаёшься наедине с палачами, есть только два варианта: смириться, покорившись мучителям, или послать их в пекло, рассмеявшись. Раньше для меня выбор был очевиден. Но, кажется, ту, старую Юну Горст вчера всё-таки убили под консульством, и ей на смену явилось трусливое, ничтожное и безропотное существо. Так, как сейчас, я себя не ненавидела даже после убийства Кааса.

— Всё равно не отмыть тебя от орденской грязи, — меня вытащили за шкирку, как щенка. Швырнули на пол. — Сделай милость отряду стязателей — сдохни до их приезда. Избавишь ребят от необходимости ехать в Зандагат. Там тебя всё равно не ждёт ничего хорошего.

Я бы и рада была — сдохнуть. Лёгкие горели огнём, меня трясло, как в лихорадке. Болело всё — от макушки до повреждённой пятки…

Частые вдохи были похожи на скулёж. Но я не плакала. Держалась. Покрепче закусила край ладони, чтобы остановить слёзы. Они душили не хуже отчаяния и чувства собственной беспомощности. Я боялась будущего и ничего не могла с этим поделать. Как два года назад — в день, маленькая Юна впервые выехала из Фарелби после смерти отца. Только теперь всё было гораздо страшнее…

— Шлюха Демиурга, — солдат несильно пнул меня носком сапога под рёбра.

А казалось — выбил из меня жизнь. Лёгкий тычок отозвался сильной судорогой во всём теле. Я только крякнула и задубевшими пальцами нащупала знак соединения.

— Не приплетай к допросу деревенские вымыслы, — скривилась женщина. — Демиурга не существует.

Сознание мутилось, и я слышала человеческую речь будто бы через глухую ширму — отдалённо, безразлично.

— Как тебя зовут? — Турген присел рядом.

Он поднял моё запястье, рассмотрел чёрные вены. Я не ответила. То ли от бессилия, то ли от безучастия к своей судьбе. Всё равно изобьют до смерти. И это ещё самый лучший вариант — не дожить до рассвета, когда моё измученное тело отдадут в руки стязателям.

— Не хочешь говорить, — хмыкнул он. — Он тебя напугал, да? — маг огня развернулся к своему напарнику. — Дол, ты её напугал!

Все трое засмеялись. Дол даже хрюкнул. А я закашлялась. Озноб пробирал до костей, мокрая сорочка прилипла к телу.

— Назову тебя Тори, — мужчина поднял меня, усадил. Я бы упала, но спина упёрлась в край кровати, и Турген осторожно придержал меня за плечо. — Тебе нравится имя Тори? — он приблизил ладонь к моему лицу, и я испуганно дёрнулась.

Но вместо удара Турген нежно погладил щеку тыльной стороной. Он казался добрым, а в глазах плескалась что-то едкое, перочинное — то ли похоть, то ли хитрость.

— В молодости у меня была девушка Тори. Такая же красивая, как и ты. Я её любил, — маг огня увлёкся рассказом и мазнул взглядом по моим губам. Облизнулся. — Вот что мы сделаем, Тори. Я велю подать тебе чистую сухую одежду и немного еды. И даже оставлю ненадолго в одиночестве. Ты переоденешься, хорошенько обдумаешь своё положение, и когда я вернусь — порадуешь меня ценными сведениями. И чем-нибудь ещё, хорошо? Если будешь умницей — стязателям не придётся вынимать из тебя органы по частям. Доживёшь свой век в камере Зандагата, может, даже выйдешь к концу жизни. Ты меня поняла, Тори?