В академии я привыкла к едким измывательствам студентов, к надменности и насмешкам. Но то что я видела в глазах солдат было ненавистью. Чистой, самой яростной ненавистью в отношении проклятой девки из Ордена Крона. Десятки жестоких, ненавидящих взглядов впивались иглами. Если бы могли — они бы разорвали меня прямо здесь, а куски скормили собакам. Впрочем, в Зандагате меня вряд ли ждала более светлая участь… Но я всё ещё дышала! Всё ещё дышала, и не собиралась идти покорной жертвой в лапы мучителей! Нельзя сдаваться!

Не раздумывая долго, я резко крутанулась и кинулась к ближайшему камню — укрыться от стрел и заклинаний. Огромный валун приближался так быстро, что на секунду показалось — всё получится! У меня получится! И почти получилось…

Вдруг перед самым носом земля взорвалась гейзером, отбросив меня назад. Я обречённо упала навзничь. Сверху посыпались комья влажной почвы и свежая трава.

Звёзды в небе светили спокойно, молчаливо. Их холодный свет закрыли возникшие надо мной тени. Кто-то засмеялся, кто-то заворчал проклятия. Но я не слышала — окружение погрузилось в туман, вечный туман Галиофских утёсов. Боль пульсировала кошмарным маятником, выдавливала жизнь. Всё тело превратилось в один сплошной синяк — даже мягкая земля с такой силой впивалась в рёбра, что, казалось, они насквозь вспорют грудь.

Из бледно-розового морока на миг выплыло женское лицо. Уставшее и безразличное. «Девейна» — пронеслось в голове. Я даже улыбнулась милостивой богине. Как смогла приветливо. Она заберёт меня отсюда, и исчезнет удушающая, жестокая боль, позор и сожаления…

Поверх армейской формы женщины слабым огоньком мелькнул тиаль. Но это была не змея исцеления, а серые кольца Мэндэля. Бледные тонкие губы его владелицы едва слышно воззвали к богу разума, и прежде, чем я успела попрощаться с жизнью, мои мучения прекратились.

Мир погрузился по тьму.

Противный скрип врезался в уши, как вой раненного животного в лесной ночи. «У-у-у» — зловеще гудело рядом. Я медленно и осторожно вдохнула, пробуя на вкус запахи неизвестного пока места — дерево, дешёвый щёлок, чистая постель. Дождь и горные травы. И среди них — невесомым шлейфом, аппетитной дымкой — охотничье жаркое. В животе заурчало. Я стиснула зубы и приоткрыла глаза. Совсем немного, только чтобы увидеть сквозь узкие щёлочки, как рядом суетится женская фигура над ворохом грязной ткани.

— Надо было послать с ним наших людей, — донеслось приглушённо, издалека. — Хоть бы идиота Вармока. Зря ты меня не послушал, Турген. Не доверяю я этому стязателю, слишком подозрительно всё выглядит, — женский голос раздавался из приоткрытой двери, но даже так было слышно, как сильно его владелица обеспокоена. — Теперь мы застряли здесь до рассвета из-за этой орденской шлюхи.

— Она права, — громыхнул кто-то в такт сквозняку. — Что, есл…

«У-у-у», — призраком завыл ветер, заглушив следующие слова говорящего. «Кррррркх», — отозвалась деревянная створка. Увлечённая уборкой женщина и ухом не повела, а я зажмурилась — голова раскалывалась неимоверно. К противным звукам добавился хор мужских голосов, смеющихся и горланящих на разные лады. Совсем далёкий, почти не настоящий.

— Стязатель Вилейн многие годы верно служил Квертинду, — это был явно командир, судя по слишком хорошо и чётко поставленной речи. — Сам Кирмос лин де Блайт доверял ему, будучи экзархом. Мы и так выказали неуважение, не позволив забрать пленницу. Вилейн доложит экзарху, и к утру здесь будет отряд стязателей для допроса и сопровождения преступницы. Орден Крона — дело ложи, а не наше. Они и займутся расследованием. Или вы хотите тащиться с ней в Астрайт через весь Квертинд? Для желающих я могу это устроить.

Собеседники в ответ промолчали. Или, может, заговорили очень тихо — завывания сквозняка снова приглушили звуки.

Я осторожно ощупала лицо — стянутое сухостью, всё в запёкшихся корках крови. Глаза удалось разлепить кое-как. В ушах помимо сквозняка стоял звон, в животе поселилась резь, а голова надулась так, будто над ней висела толща воды. Вдобавок я поняла, что почти голая — из одежды на мне осталось только белье и тонкая сорочка.

— Надо было убить мерзавку ещё у консульства, — заворчала тревожная женщина. — Сжечь, когда она улепётывала по склону. Может, ещё не поздно, а? Скажем, что она оказала сопротивление…

— Девчонка всё равно бы не ушла. Ты слышала, что сказал Вилейн? Она — ценный свидетель, — судя по гневным ноткам, Турген начинал раздражаться. — Вдруг её ментор тоже пособник проклятого Ордена, и она его сдаст? Или она обладает ещё какой-то информацией, которую охотно поведает? Зандагат и стязатели знают своё дело.

Я резко рванулась рукой к пауку на шее и часто задышала. Сердце заколотилось как бешеное.

Джер! Как же я могла забыть о связи… Резко села на кровати, преодолевая головокружение. С тех пор, как я увидела армию Квертинда, страх не покидал меня ни на мгновение. Он тянулся за мной, как зловещая тень и кровавый след. Это путеводная нить для ментора… По которой он меня найдёт. Уже ищет. Я сморгнула пелену перед глазами, отбросила взявшиеся сосульками волосы и дёрнулась от пронзительного, напуганного женского визга.

— Очнулась, очнулась! — верещала женщина.

Я узнала её — это именно она приглашала нас в таверну «Три хвоста», когда мы только вошли Эльце. Сейчас от радушного гостеприимства не осталось и следа — хозяйка поминала богов и звала на помощь армию, круглыми глазами пялясь… на мою ладонь.

— Кряхт, — выругалась я, когда поняла, в чём дело.

Чёрных вен было даже не две, а пять или шесть — на первый взгляд и не сосчитать из-за грязи. Маленькая сетка речушек разливалась между пальцами, безошибочно выдавая кровавого мага. И откуда только взялась? Я наивно думала, что они появляются по одной за каждое применение…

Не успела я вспомнить происходящее и осмотреться, как в небольшую комнату вместе со свежим порывом ворвались трое недавних собеседников — все боевые маги. Тёмно-синие плащи, два ряда пуговиц вдоль кителей, наградные нашивки на плечах и превосходная сталь обнажённых клинков. Я кулем рухнула с твёрдой койки и встревоженной мошкой поползла задом, сверкая голыми коленками.

Мимо мелькнули ножки грубого стола, табуретки, комод… Страх и отчаяние придали мне скорости, и я решительно метнулась к дальней стене, где линялая занавеска надулась парусом. Открытое окно! Это моё спасение! Не раздумывая, я рванула в приглашающие створки, почти вывалилась наружу, но в последнюю секунду уцепилась за подоконник.

Семеро богов! То есть… Восьмеро! Ни улицы, ни заднего двора — только пропасть без дна, бесконечная каменная глубина ущелья, такая же далёкая, как светлеющее перед рассветом небо. Окно нависало над огромным каньоном, по дну которого безмятежно тянулась узкая горная речушка. Я задохнулась от бескрайнего простора, от вида и от осознания неудачи. Ещё секунду я парила над пропастью, а потом меня резко дёрнули за волосы и рывком бросили на уже знакомый деревянный пол.