– С кем?

– С интернет-друзьями.

Нита моргнула. Она и забыла о них. Люди, с которыми он дружил много лет. Люди, которые понятия не имели, что он за существо, и заботились о нем.

Она отвела взгляд.

– О чем?

– О Генри.

Нита вскинула голову.

– Что?

Ковит сглотнул.

– Каким-то образом Генри узнал, что я жив. Только ты, я и они знали об этом. Я уверен, ты не рассказала бы ему. До недавнего времени ты даже не знала, кто такой Генри.

Нита закрыла глаза.

– И теперь ты хочешь выяснить…

– Не сделали ли этого мои друзья, – пожал он плечами. – Я хочу понять, не мог ли кто-то из них случайно выдать меня или не взломал ли Генри доступ к нашему чату.

Она снова закрыла глаза.

– И как ты можешь это узнать?

– Задавая вопросы.

Нита вопросительно склонила голову набок, и он пояснил:

– Они знают, что я рос в непростых условиях. Думаю, все они считают, будто у меня была неблагополучная семья. Впрочем, это достаточно близко к правде. Во всяком случае, на встрече с Анной и другими в Детройте я сказал им, что сбегу. Но теперь я пишу, что меня нашли, и спрашиваю, не подходил ли к ним кто-нибудь и не случалось ли чего-то подозрительного в последнее время.

– И?

Он покачал головой.

– Ничего. Если они и выдали меня, то сделали это случайно.

Она закрыла глаза.

– Это и так было маловероятно.

– Я знаю, – он отвернулся. – Но это стало бы лучшим объяснением.

Нита кивнула.

– Мне жаль.

Он тихо вздохнул.

– Я вел себя глупо, не отдав должное осторожности. Я хочу сказать, Генри любил управлять всем в моей жизни, почему бы и не этой частью тоже? Вероятно, он взломал чат несколько лет назад и с тех пор следит.

Нита вздрогнула. Когда Ковит впервые упомянул друзей в интернете, она задалась вопросом, почему никогда сама не задумывалась об этом. Но теперь поняла – где-то внутри она понимала, что ее мать обнаружит и все испортит.

Нет, друзья превратились бы в обузу.

Ковит убрал телефон.

– Неважно. У нас полно других дел, не терпящих отлагательства.

Нита вздохнула.

– Ты прав. Думаю, неважно, как Генри узнал. Теперь надо разбираться с последствиями.

Он засмеялся, легко и непринужденно.

– Вообще-то я имел в виду завтрак.

Нита уставилась на него. Это же шутка, правда?

Ковит кивнул в сторону стола.

– Я заглянул в «Тим Хортонс» через дорогу.

Это не шутка?

Нита подошла к столу, и, когда открыла бумажные пакеты, в нос ударил запах свежего бекона и поджаренных яиц. В животе заурчало, она набросилась на еду. Пока она ела, Ковит сидел напротив и барабанил пальцами по столу.

– Впрочем, нам действительно нужно с этим разобраться.

– Что конкретно было сказано в электронном письме от Генри? – спросила Нита, откусывая от бутерброда. – Он указал какие-то временные рамки или что-то еще касательно ответа?

Ковит моргнул.

– Я вообще-то не посмотрел. Думаю, мой разум отключился на полпути.

Он вытащил свой телефон и посмотрел электронную почту.

– Говорит, если я не отвечу в течение суток, он опубликует видео.

С тех пор как пришло письмо, минуло не меньше двенадцати часов, может, и больше. Ковиту предстояло ответить в ближайшее время.

– Есть еще что-то?

– Он пишет, что находится в Торонто, и предлагает присоединиться к нему. Купит мне авиабилет из любой точки мира.

Нита постучала пальцами по столу.

– Мы могли бы попросить его купить тебе билет откуда-нибудь издалека. Сингапур или что-то в этом роде. Выиграть немного времени.

Ковит покачал головой.

– Генри не поверит. Кроме того, что я вообще забыл в Сингапуре?

– Я не знаю. Может, ты практикуешься в… на каком там языке говорят?

– Английский.

– Ой.

Ковит вздохнул и откинулся назад.

– Отсрочка ничего не изменит.

– Ты прав, – голос Ниты звучал твердо. – Нужно его убить.

– Убить? – мягко переспросил Ковит.

– Убить, – подтвердила она.

Он посмотрел в сторону.

– Послушай, Нита…

От его тона она почувствовала, как на сердце ложится тяжеленный камень. Ничего хорошего он не предвещал.

– Да?

– Думаю, я не смогу этого сделать.

Точно. У него же правила. Ей хотелось, чтобы он проявил к ним бо́льшую гибкость, учитывая, что его жизнь была в опасности. Но хорошо, их можно обойти.

– Ладно, – сказала она, осторожно подбирая слова, будто канатоходец над пропастью – место для шага. – А если я убью его для тебя?

Ковит вздрогнул и отвернулся.

– Нет. Я…

– Ты не хочешь, чтобы он умер, – спокойно закончила она.

– Не хочу.

Нита уставилась на него. Ее мозг как будто залили цементом, и она пыталась вскрыть его, чтобы понять ход его мыслей.

– Он хотел мучить тебя. Хотел твоей смерти. Из-за него тебя отправили в Южную Америку.

– Да.

– А теперь он пытается шантажом заставить тебя снова стать его рабом.

– Да.

Нита продолжала сверлить его взглядом.

– Как ты можешь не хотеть убить его?

– Он вырастил меня. – Ковит встретился с ней глазами, в них читались спокойствие и непреклонность. – Возможно, он не любил меня, возможно, считал меня не более чем инструментом. Но это не значит, что он мне безразличен.

Нита вздохнула, внезапно почувствовав себя уставшей. Не время для демонстрации моральных качеств.

Нита стиснула зубы.

– Ковит. Ты хочешь жить?

Он уставился на нее.

– Конечно.

– Ты думаешь, тебе удастся выжить, если он опубликует это видео?

– Нет.

– Ты хочешь снова работать на него?

Он почти незаметно вздрогнул, и Нита не смогла бы сказать, было это проявлением предвкушения или страха.

Ему потребовалось много времени, чтобы ответить, но когда он заговорил, голос был твердым: