Вообразив, что его разыграли и перед ним, вероятно,сестра-близнец Александры, Родди машинально сжал ее ладонь.

– Почему вы так считаете? – осведомился он, злясь на себя зато, что не сумел сдержаться и не выказать удивления.

– Потому, – беспечно объявила Алекс. – что вы сделали меняпредметом насмешек и издевательств. Однако, вероятно, вы хотите исправитьсодеянное, с тем чтобы иметь возможность провести вечность в более приличномклимате?

Она чуть подняла идеально изогнутые брови, и Родди едва нерасплылся в улыбке, но вовремя спохватился. Энтони не вмешивался, с довольнойухмылкой прислушиваясь к перепалке. Значит, он недаром велел Хиггинсу прислатьгостя в бальную залу, как только тот приедет.

– Насколько я понял, вы вините меня за собственную э-э-э…непопулярность? – вставил Родди, пытаясь вернуть самообладание.

– О нет, я виню лишь себя, – покачала головой молодая дама смилой, неосознанно манящей улыбкой. – И прошу вас помочь мне все исправить.

– Но почему именно я? – вскинулся Родди. Александра чутьпожала плечами:

– Да хотя бы для того, чтобы доказать, что вы способны наэто.

Перчатка была брошена, но Родди не сразу решился ее поднять.Из чистого своенравия, каприза и невыносимой скуки он развлекался тем, чтоуничтожил репутацию не одной дюжины светских гордячек, но ни разу не пробовалвосстановить разрушенное. Подобная попытка, несомненно, подвергла бы егосерьезному испытанию в глазах общества. И если к тому же он потерпит неудачу…

Однако испытание было нелегким, а задача – интригующей.Вдовствующая герцогиня обладает достаточным влиянием, чтобы вынудить старинныхприятелей принять Александру, но только Карстерз мог сделать ее своей средиболее молодых членов общества, во всем подражавших ему.

Снова взглянув на Александру, Родди заметил, что она, в своюочередь, искоса наблюдает за ним. В уголках нежных губ играла едва заметнаянеотразимая улыбка. Он словно впервые поражение заметил, как невероятно длинныее ресницы, темными опахалами лежащие на щеках. Почти против воли и вопрекисвоим убеждениям Родди Карстерз протянул ей руку:

– Ну что же, обсудим нашу стратегию позже… скажем, сегоднявечером, когда я приеду, чтобы сопровождать вас на бал к Тинсли?

– Так, значит, вы мне поможете? Сэр Родерик загадочноулыбнулся и ответил философским изречением:

Нет преград для дерзости смертных. В безумье своем мыспособны Штурмовать даже небо само.

– Насколько мне помнится, это Гомер, – добавил онпоучительно.

Однако девятнадцатилетняя плутовка лишь покачала головой ипослала ему задорную, лукавую улыбку.

– Гораций.

Карстерз недоуменно уставился на нее, но немного подумав,кивнул.

– Вы правы, – медленно выговорил он, и в полуприкрытыхглазах впервые блеснуло нечто вроде восхищения.

«Все оказалось так легко», – думала Александра с улыбкой,стоя в бальной зале в окружении толпы обожателей и друзей. По совету Мелани оназаказала новый гардероб в более ярких тонах, подчеркивающих ее необычнуювнешность и оттеняющих цвет волос.

Кроме этого, для достижения успеха оказалось необходимымвсего лишь забыть внушенные герцогиней правила поведения, подобающего истиннойледи, и говорить все, что взбредет в голову, – каждое ее слово почтительноловили и передавали из уст в уста.

Остальное довершил Родди, появившись с Алекс на публике идав понять тем самым, что она приобрела друга и покровителя в обществе. Кромеэтого, он мудро посоветовал ей постараться поддерживать хорошие отношения сбывшими возлюбленными Джордана, леди Уитмор и леди Грейнджфилд.

– Учитывая вашу поразительно наивную убежденность ввоображаемых добродетелях мужа, – объяснил он, провожая ее на первый бал, – атакже абсурдные восхваления красоты его бывших увлечений, не остается ничегодругого, кроме как подружиться с этими дамами. И вместо того чтобы справедливопосчитать вас полнейшей простушкой, свет решит, что вы молодая леди сисключительным, хотя и не оцененным до сих пор чувством юмора.

Александра последовала этому и всем остальным советамКарстерза, и уже через месяц ее ждал оглушительный успех. На фоне юных,неопытных, по каждому поводу краснеющих девушек природный ум и врожденныйинтеллект делали ее куда более утонченной и изысканной, а неподдельнаяискренность, мягкая улыбка и женственность выделяли ее среди умудренных жизньюзамужних дам. Среди целого моря блондинок с молочно-белой кожей Александра с еепрекрасным цветом лица и роскошными волосами сверкала подобно драгоценности напоблекшем атласе.

Да, она была порывистой, остроумной и веселой, но завоевалапопулярность не только благодаря исключительной красоте и уму или огромномуприданому и даже не влиятельным связям семейства Таунсенд, которыми, конечно,не преминет воспользоваться ее будущий муж.

Главное заключалось в другом. Она стала поразительнойзагадкой, тайной. Эта женщина вышла замуж за человека, пользующегося печальнойславой самого известного ловеласа Англии, следовательно, ни у кого не осталосьни малейшего сомнения, что он успел посвятить ее в радости любви. Однако дажекогда она была в самом веселом настроении, ее окружало такое сияние свежести иневинности, что большинство мужчин остерегались допускать с ней вольности;некая атмосфера спокойного достоинства словно удерживала поклонников напочтительном расстоянии.

Лорд Мерриуэзер, один из многочисленных безнадежновлюбленных кавалеров, во всеуслышание признавался:

«Она заставляет меня страстно хотеть добиться ее и в то жевремя дает понять, что недоступна. Клянусь, никому не дано узнать, какая она насамом деле, проникнуть в ее мысли. Молодая вдова Хоторна – настоящий секрет.Все так думают. Чертовски интригующе, доложу я вам».

Когда Родди повторил ей эти слова, мягкие губы Александрычуть задрожали, словно она пыталась подавить неуместный смех. Она совершенноточно знала, почему элегантные светские джентльмены находили ее «таинственной»и непонятной, – под налетом утонченности и изысканности крылась обыкновеннаясельская девчонка, еще недавно сражавшаяся на рыцарских турнирах, удившая рыбуи охотившаяся на дичь.

Конечно, она сумела приобрести флер ленивой небрежности, нони строгие условности, ни сама Александра не смогли полностью подавить здравыйсмысл и кипучую энергию. Ее глаза по-прежнему весело сверкали, если кто-торассыпался перед ней в. цветистых комплиментах или предлагал на пари скакать вГайд-парке; она всегда с искренним интересом внимала рассказам известныхпутешественников о приключениях в джунглях далекого континента, где, по ихсловам, туземцы вооружены копьями, наконечники которых смазаны смертельнымядом.