– А как ваши друзья зовут вас? – осведомилась Мелани,пристально наблюдая за ней.

«У меня больше нет друзей», – подумала Александра иторопливо наклонилась, делая вид, что одергивает юбку, и старательно скрываяподступившие к глазам слезы.

– Они называли… называют меня Алекс. Решив, что лучшепорвать всякие отношения сейчас, чем вынести публичное унижение ледяного приемасо стороны Мелани при следующей встрече, Александра набрала в грудь побольшевоздуха и с мучительной неловкостью пробормотала:

– Я ценю ваше предложение дружбы, леди Камден, но, видители… последнее время я так занята… балы… обеды… и другие развлечения… оченьсомневаюсь… что вы сможете… найти время… и уверена, что у вас десятки друзей…которые…

– Которые считают вас величайшей простушкой из всех, которыекогда-либо появлялись на лондонских балах? – мягко договорила Мелани.

Но прежде чем Александра успела опомниться, на балкон вышелЭнтони, и она, с облегчением метнувшись к нему, быстро заговорила, боясь, чтотот возразит:

– Вы искали меня, ваша светлость? Должно быть, пора уезжать.Доброй ночи, леди Камден.

– Почему вы отвергли дружбу Мелани Камден? – рассерженнодопытывался Тони по дороге домой.

– Я… Все равно ничего не вышло бы, – уклонилась Алекс отпрямого ответа, не в силах забыть последнюю реплику графини. – Как говорится,мы вращаемся в разных кругах.

– Я знаю это и знаю также почему, – сухо процедил Тони. –Отчасти в этом виноват Родди Карстерз.

Александра встрепенулась, с испугом сообразив, что Тониосведомлен о ее печальной непопулярности. Она думала… надеялась… что никто изХоторнов не подозревает о ее унизительной участи.

– Я просил Карстерза приехать к нам завтра утром, – резкопродолжал Тони. – Необходимо предпринять что-то, попытаться изменить его мнениео вас и заставить забыть оскорбление, которое вы нанесли ему, покинув одногопосреди залы той первой ночью…

– Заставить забыть! – взорвалась Александра. – Энтони, онговорил ужасные, отвратительные вещи о вашей бабушке.

– Карстерз постоянно это проделывает, – рассеянно согласилсяТони. – И особенно веселится, стараясь шокировать, смутить или запугать женщин,и если это ему удается, начинает презирать жертву за глупость и трусость. Карстерзсловно птичка, которая перелетает с ветки на ветку и всюду сеет семена раздора.Большая часть того, что он изрекает, весьма забавна, правда, не для тех, о комидет речь. В любом случае вы либо должны были уничтожить его взглядом, либоответить чем-то столь же возмутительным.

– Мне ужасно жаль. Я не знала…

– Беда в том, что вы вообще многого не знаете, – выдавилТони. – Но как только мы доберемся до дома, я намереваюсь просветить вас.

Необъяснимое предчувствие ужасного несчастья, усиливающеесяс каждой минутой, охватило Алекс. Экипаж остановился у дома наАппер-Брук-стрит. Они вошли в гостиную. Тони, указав ей на обитоесветло-зеленой парчой кресло, подошел к буфету, чтобы налить себе виски. Привиде его разгневанного несчастного лица девушка тихонько охнула.

– Алекс, – резко начал он, – в этом сезоне вы должны былииметь ошеломляющий успех. Богу известно, что у вас для этого есть всенеобходимые качества, причем в совершенно греховном изобилии. Но вместо этоговы потерпели самый оглушительный провал за последние десять лет.

Александра едва не потеряла сознание от стыда, но Энтони,предостерегающе подняв руку, поспешно объяснил:

– Это моя вина, не ваша. Я утаил от вас истину, вещи,которые обязан был открыть раньше, но бабушка запретила мне, потому что бояласьлишить вас иллюзий. Теперь, однако, мы оба решили, что настало время открытьвам глаза, прежде чем вы собственными руками окончательно уничтожите все шансыобрести счастье… если, конечно, еще не очень поздно.

Подняв бокал, Энтони залпом осушил содержимое, словно срочнонуждаясь в подкреплении, и спросил:

– Со времени вашего приезда в Лондон вы, вероятно, не разслышали, что друзья и знакомые Джордана прозвали его Хок? Как по-вашему, в чемпричина?

– Мне казалось, это нечто вроде уменьшительного. имени, от«Хоторн».

– Многие тоже так считают, но для мужчин это слово, означаетнечто совершенно иное. Ястреб – хищная птица, обладающая острым зрением испособностью схватить добычу, прежде чем та почувствует опасность.

Александра взглянула на него с вежливым интересом иполнейшим непониманием, и Тони раздраженно провел рукой по волосам.

– Джордан получил это прозвище много лет назад, когдапокорил невероятно гордую молодую красавицу, по которой вздыхала половиналондонских холостяков. Хок добился своего за один вечер, всего-навсегопригласив даму на танец.

Энтони наклонился и оперся руками о подлокотники кресла, вкотором сидела Александра.

– Алекс, – настойчиво объявил он, – вы убедили себя, чтолюбили и были любимы человеком, идеальным во всех отношениях, почти святым. Ноправда заключается в том, что Хока, скорее, можно считать настоящим дьяволом,особенно во всем, что касалось женщин, и каждый знает это. Вы меня понимаете? –с горечью осведомился он, приблизив к ней свое лицо. – Все до единого, ктослышал, как вы говорите о Джордане словно о каком-то чертовом рыцаре всверкающих доспехах, знают, что вы были очередной его жертвой, одной избесчисленных женщин, поддавшихся роковому очарованию этого человека. Поверьте,чаще всего он не пытался их соблазнить и скорее злился, чем радовался, когдаженщины влюблялись в него, но это ничего не меняло. Однако в отличие от другихнесчастных вы слишком бесхитростны, чтобы скрыть от общества свою ошибку.

Александра порозовела от смущения, но посчитала, чтоДжордана нельзя винить за его чрезвычайный успех у женщин.

– Я любил его как брата, но факт остается фактом – онсчитался известным повесой, заслужившим вполне оправданную репутациюраспутника.

Проклиная про себя преданность и невинность Алекс, Тонивыпрямился.

– Вы не верите мне, не так ли? Хорошо, вот вам остальное: вночь своего первого бала вы при всех восхищались красотой двух женщин – ледиУитмор и леди Грейндж-филд. Обе были его любовницами. Вы, надеюсь, понимаете,что это означает?

Краска медленно отхлынула от лица Александры. Любовницаделит постель с мужчиной, и он… он делает с ней все то, что Джордан проделывалс Александрой.

Энтони заметил, как она побледнела, но все же не унимался,исполненный решимости расставить все точки над "i".