Я специально сделала паузу, чтобы мы вместе пришли к очевидным выводам. И судя по изменившемуся взгляду лэрда, мы к ним пришли.

– Я никогда не желал зла своему сыну, – процедил лэрд. – Я не знал, что на вас нападут.

– Ну, конечно, – не стала наставить я, – это просто случайность и несерьезно. Еще нескольким драконам сделают прически и отпустят.

– Ты хочешь, чтобы я уничтожил весь клан?!

– А что, убить Аодха и меня мечтает весь клан? Вот видите, – я не дала лэрду времени придумать новою отговорку, – когда хотите, вы прекрасно осведомлены.

Аодх напрягся, я уловила волны сожаления и решительности, а еще понимания, неловкости и… несмотря ни на что, несмотря на слова и поведение лэрда… любви. Я понимала, что мальчик, которого бросила собственная мать, голодный и считающий, что обречен умирать, по настоящему привязался к тем, кто его воспитал, приютил, не бросил, когда предлагали другие, но…

– Нет, что вы, – мой запал улетучился под гнетом эмоций Аодха, – я просто пытаюсь понять, куда делись драконы, которые не дали в обиду ребенка с пугающими способностями? Он тогда был чужим, ничего к ним не чувствовал, подозреваю, его кроме еды вообще очень долго ничего не интересовало. Но они не предали его, а сейчас, когда несмотря ни на что, этот мальчик не может вырвать их из своего сердца, их нет. Я просто пытаюсь понять, что с ними стало.

Сглотнув ком в горле, я повернулась к Аодху и обратилась уже только к нему.

– Ты рассказывал мне о храброй леди, которая залетела в клан врага, чтобы спасти ребенка. Ты рассказывал мне о благородном лэрде, которого так уважают в клане, что не взбунтовались против странного мальчика, играющего огненными искрами и магическими светлячками. Всего лишь посоветовали убить. Ты рассказывал мне о хмурых братьях, которые редко кого принимают. Ты рассказывал мне о своей доброй сестре, с которой мы непременно подружимся. Ты рассказывал, что у всех этих драконов большое сердце, и они с радостью меня примут в семью и клан, но… – Я прикоснулась ладонью к его груди, и мне стало легче закончить фразу в полнейшем молчании. – Но я увидела только братьев, верных, любящих. И еще двух настоящих друзей. Я рада, что познакомилась с ними и буду счастлива, если они примут меня, но… Больше я никого не хочу знать в этом клане, не хочу иметь ни малейшего к нему отношения, потому что других драконов, о которых ты мне рассказывал, здесь нет.

И, возможно, никогда не было…

Но вслух я этого не произнесла.

Я видела и чувствовала, как трудно Аодху принять правду о своей семье, но здесь не было вариантов: либо лэрд никудышный правитель, либо все происходило с его ведома. Битва подтолкнула не только к моему обращению, но и к тому, чтобы Аодх сделал выбор. Мы оба это понимали, и оказывается, не только мы.

– Я никогда не желал зла Аодху, – повторил лэрд, но мы с авантюриновым смотрели только в глаза друг другу. – Я никогда…

Под ропот и встревоженный шелест крыльев на землю упал деревянный браслет.

– Я никогда не желал тебе зла, сын, – повторил лэрд, уже без защиты, полностью открывая мысли и эмоции колдуну. – И я, клянусь, что ничего не знал о заговоре, и нападения не слышал. Мы летали в сокровищницу, чтобы выбрать ожерелье к помолвке Алин.

Сестра Аодха и Хэлл сделали шаг к нам, и на землю упали еще два браслета девушки.

– Аодх, поверь, – она устремила взгляд на меня, – я хотела бы узнать твою саинтэ лучше, я хотела бы с ней подружиться, если она позволит… Мы все летали в сокровищницу. Мама сказала, что на помолвке я должна быть самой красивой, а она видела там изумительное ожерелье, которое подойдет к моему платью…

– Как ловко, – улыбнулась я, – у всех есть алиби. Подозреваю, сокровищница так далеко, что оттуда и правда ничего не слышно?

– Да, сокровищница далеко, – Аодх обвел взглядом семью, мельком зацепил членов клана и посмотрел на мать.

Она стояла бледная, но с высоко поднятой головой. Они так долго всматривались друг в друга, что мне начало казаться, здесь и свечереет, но вот драконица сняла браслет с запястья и дрожащим голосом выдавила:

– Я ничего не знала, Аодх.

Я уловила волны облегчения и счастья, исходящие от Аодха, и уже сквозь слезы наблюдала, как высокий и уверенный в себе мужчина, мой мужчина, обнимает хрупкую светловолосую женщину. И как к ним присоединяется лэрд и Алин, и мнется рядом Хэлл, не зная, как вести себя. Мне тоже стало немного неловко, и я опустила взгляд, рассматривая брошенные браслеты. И вот они-то натолкнули меня на запоздалую, но светлую мысль.

Браслеты носят только члены семьи Аодха, верно? Но когда меня пыталась убить Кейтлин, отвлекая авантюринового, я четко рассмотрела у нее такой же браслет. И вот вопрос: кто именно ей его дал? Если ответить правильно, можно узнать, кто сладкой змейкой притаился за спиной Аодха, но, увы, на этом мои светлые мысли поглощала непроглядная тьма. А вот Аодх, похоже, знал это имя, потому что именно после его слов я обратила внимание на браслет у Кейтлин.

После бурного всплеска эмоций, все члены семьи обернулись ко мне. Ну да, я вроде бы как провокатор. Вот только мне ничуть не было стыдно, и я не собиралась притворяться, что всех простила и всем поверила. Кто-то из них знал обо всем, поэтому так вовремя лэрд и леди оказались далеко от водопада. Может быть, лэрд. Может, сама леди, она все-таки странная, очень странная, и этот ее смех за завтраком до сих пор забыть не могу. А, может, Алин или Хэлл. Но вряд ли я разберусь во всех хитросплетениях, потому что мы улетаем с Аодхом. Хватит! Спасибо за гостеприимство, но дальше мы как-нибудь сами.

– Ты злишься, – Аодх отошел от семьи, чтобы искушать меня взглядом.

– Ничуть, – воспротивилась я, но хвост-предатель снова заплясал из стороны в сторону.

– Девушка, – ну, это лэрд, ко мне, даже голову поворачивать не надо, что понять, – ты ничего не хочешь сказать?

– Вам?

– Можешь мне, – растянулся в улыбке предвкушения лэрд. – Можешь всему клану.

Аодх резко обернулся к отцу, но прежде чем его рычание перешло в угрожающее, я использовала проверенный метод и положила ладонь ему на грудь. Успокоился, только с силой втянул в себя воздух.

– Да собственно, – я посмотрела лэрду прямо в глаза, чему он явно был удивлен, – я все сказала, и за две минуты ваших обниманий ничего не изменилось.

– То есть… – он, кажется, не мог поверить, что я в отличие от некоторых дракониц не радуюсь предстоящему родству. – Ты хочешь, чтобы я молча проглотил твои слова? Ты думаешь, я могу спустить их тебе с рук?!

– Отец! – предостерегающе прорычал Аодх, но я покачала головой и отправила мысль, что позволю себя спасти чуть позже, если придется. Он сжал мои плечи, посылая потоки тепла и, если не ошибаюсь, энергии, потому что я ощутила заряд бодрости и глубокой уверенности, что одним жестом могу раскрошить горы.