Тут же боксер склонился над Рублевым. Раздался тихий щелчок.

– Вставай, руки за спину! – приказал боксер.

Он снова надел наручники и усадил Комбата на стул.

– Продолжим, – весело сказал Змей. – Тебе объяснить, для чего нужны эти вещи?

– Наверное, вы хотите сделать мне ими больно.

– Умница, соображаешь! Хочешь попробовать прямо сейчас?

– Не очень.

– Тогда говори! – рявкнул Змей что есть силы.

– Это я хотел поговорить с тобой, выяснить, зачем вы убили Юру Орехова и кто это сделал.

– Какого Орехова?

– Того самого охранника, которого вы застрелили, когда жгли машину Обреза, его «феррари».

– Мы сожгли тачку Обреза? Нет, мужик, ты что-то путаешь, – Змей даже не заметил, как сам начал оправдываться. – Мы – не тупые мокрушники. Только отморозок, козел последний, станет убивать человека из-за тачки. Но и ты, мужик, тоже козел! На фига нам было жечь Обрезов «феррари»? Типа из зависти? Так у Монгола тачка еще круче, «майбах». Просто «феррари» быстрый, потому что Обрез вечно опаздывает. А Монгол никуда не спешит, он везде успевает. Поэтому и тачка у него просто солидная.

В искренности Змея трудно было сомневаться. Зачем ему врать, если он является хозяином положения и может сделать с Рублевым все, что ему заблагорассудится. Кроме того, Змей напомнил Борису еще один нюанс. Преступники старой формации, к которым относился Монгол, старательно избегали лишних жертв. Некоторые, грабя квартиры, брали с собой сердечные лекарства, чтобы в случае необходимости дать пострадавшим. Конечно, это был не гуманизм, а въевшаяся в каждую нервную клеточку привычка, выработанная советской властью, которая за смерть человека наказывала гораздо строже, чем за хищение его имущества. Вплоть до высшей меры.

«Значит, Монгол не при делах, и я ошибся, пошел по ложному пути. Ладно, будем искать настоящего убийцу», – Комбат размышлял об этом так, словно не было у него на руках «браслетов», а у горбоносого – пистолета.

– Ты будешь говорить, на кого работаешь! – опомнился Змей.

– Я сам по себе. Кто-то убил сына моего лучшего друга. Я хочу найти мерзавца и наказать, – Комбат решил, что при новых обстоятельствах людям Монгола можно сказать правду.

– Сколько бабок тебе за это пообещали?

– Нисколько. Я никому не говорил о своем решении.

Борис не учел нрава преступников. Ну не мог Змей поверить, что Комбат совершенно бескорыстно взялся за такое опасное дело. Ему везде мерещилась выгода.

– Врешь, мужик. Опасную игру затеял, сейчас жалеть будешь! – Змей потянул с земли молоток.

– Ты не наклоняйся передо мной, а то сам пожалеешь, – предупредил его Рублев.

– Хотел ударить ногой?

– Нет, хочу в сортир. Я ведь здесь уже много часов торчу, едва сдерживаюсь.

– Дуй в штаны, – издевательски посоветовал Змей, но быстро изменил свое решение. Зачем работать с дурно пахнущей жертвой, если можно этого избежать.

С Бориса сняли наручники, зато к нему сзади пристроился горбоносый, держа в руке пистолет. Но бандит совершил детскую ошибку. Он уперся стволом в спину Рублева. Комбат знал, где находится оружие и сам горбоносый. Обильно оросив стенку подвала, он внезапно развернулся вокруг своей оси, ухватил горбоносого за шею и что есть мочи приложил лицом к неласковому бетону. Горбоносый, потеряв сознание, сполз по стенке на пол.

Времени, чтобы нагнуться и поднять оружие, у Рублева не было. На него, замахнувшись молотком, бросился Змей. Совершив обманное движение корпусом, Борис уклонился от холодного железа и ударил Змея в живот. Тот согнулся от боли, но времени добивать противника у Комбата не было. К нему устремился боксер. Плохо пришлось бы Рублеву, будь у того здоровая рука. Сзади вот-вот мог опомниться Змей, в паре метров от которого валялся оброненный горбоносым пистолет, и лишняя секунда промедления стоила бы Комбату жизни. Но боксер инстинктивно берегся, стараясь ужалить левой, и он имел слабое представление о работе ногами. Рублев пропустил удар по своему многострадальному носу, но ответный лоу-кик заставил боксера поморщиться от боли и затормозить новую атаку. Комбат сделал вид, будто еще раз собирается врезать противнику по бедру, а когда боксер поверил, нанес ему сокрушительный удар в челюсть. Тот упал, лишившись чувств.

Рублев мгновенно развернулся. Змей выпрямился, превозмогая боль. Он держал молоток, чуть отведя руку в сторону, готовый отразить нападение. Комбат не спешил атаковать, зная, чем чревато любое попадание железа по человеческому телу. Ситуация казалась патовой, но играла на руку Змею. Вскоре мог очнуться боксер, а там и горбоносый.

Но Змей, пытаясь оправдать свою кличку, решил схитрить и перехитрил сам себя. Он не стал долго ждать, а, замахнувшись, швырнул молотком в Комбата. Импровизированный томагавк угодил Борису в плечо, не нанеся серьезных повреждений. Бросок был относительно слаб. Змей и не рассчитывал своим орудием вывести противника из строя, он хотел на пару секунд остановить Рублева, чтобы за это время завладеть пистолетом. И Змею это почти удалось. Он уже нащупал цепкой пятерней рукоятку, но Комбат в последнее мгновение успел подскочить и, воспользовавшись тем, что противник склонился над оружием, нанес ему сокрушительный удар ногой.

Змей присоединился к компании боксера и горбоносого. Комбат на всякий случай забрал оружие. Мало ли, вдруг кто-то из бандитов очухается до того, как он успеет выбраться из дома.

Его «форд» был там, где Рублев его оставил. Бандиты не стали трогать машину. Комбат сел в салон и завел двигатель.

– Ну, папа, мы идем? – шестилетний сынишка принялся тормошить Сквознякова, едва продравшего глаза и блаженно валявшегося в постели.

Сегодня воскресенье, единственный выходной, можно было себе позволить. Но ребенок с присущей детям нетерпеливостью требовал немедленного исполнения обещанного. Что ж, даже самые лучшие вещи имеют обратную сторону.

Все началось с ошибки Сквознякова. Год назад его чадо принялось клянчить компьютер. И Олег просьбу его выполнил. Вроде знай наших! Пусть сынуля от горшка два вершка, мне для него денег не жалко. Если же он по малолетству свою игрушку добьет до ручки – ничего страшного, купим новую.

Но сын компьютер не поломал. Случилось кое-что более страшное. С удивительной быстротой освоив новую технику, он где-то раздобыл целую кучу игр. Наверное, взял у старших ребят во дворе. И случилось то, о чем давно предупреждают специалисты, мальчик подсел на разные стрелялки и догонялки.

Увидев это, Сквозняков хотел забрать компьютер, но жена попросила его повременить. Сказала:

– Всегда успеется.

На семейном совете они решили поискать игрушкам замену. И она на удивление нашлась. Конечно, поначалу пришлось ограничивать доступ к компьютеру, сократив его до часа в день. Для этого вызванный по объявлению компьютерщик установил специальную программу. На этот счет Сквозняков особо не обольщался. Наверняка во дворе отыщется какой-нибудь юный хакер, уже знакомый с подобной программой и научившийся ее взламывать. В эпоху поголовной компьютеризации, когда детишки выговаривают слова «файл» и «ввод» порой четче, чем мама и папа, такой умелец обязательно найдется. Но Сквозняков надеялся до этого времени переключить внимание сына. И этот замысел на удивление удался. Мальчика буквально заворожили фильмы о животных. Тоже не самый приятный вариант – просиживать у телевизора, но все же лучше, чем пялиться в экран монитора и при этом каждую минуту кого-то убивать, пусть и в виртуальном мире.