Как говорится в старом анекдоте, десять старушек – уже рубль. Так и Сквозняков. Вроде с каждого нелегала имел достаточно скромную сумму, но за всех вместе набегало изрядно. Как и предсказывал Виктор, уже через год Олег ездил на новенькой иномарке. При этом по некоторым мелким деталям случайно просочившейся информации он понял, какие серьезные деньги можно делать в запущенном, разваленном коммунальном хозяйстве. Начальник жилконторы ездил на «порше», главный инженер владел стотысячной «ауди». При этом зарплаты позволяли им накопить разве что на «Жигули».

Способов обогатиться имелось великое множество, и с каждым годом их число только увеличивалось. Вначале по неопытности Сквозняков изрядно побаивался, ведь его проделки с дворниками мог играючи разоблачить любой знающий человек. Но очень быстро выяснилось, что знающие люди ворочают своими, куда более серьезными делами и разоблачать Сквознякова им недосуг. Кроме того, они опасались эффекта бумеранга. Заставишь Сквознякова убрать нелегалов, а он накатает бумагу о твоих махинациях. Нет, ворон ворону глаз не выклюет, а если заведется случайно в их стае белая ворона, от нее главное вовремя избавиться.

Разные проверяющие-надзирающие тоже ведь свои люди. И с ними почти всегда происходила одна интересная вещь, до сих пор не изученная наукой. Стоило в их кармане оказаться некоторой сумме – и проверяющие внезапно теряли зрение, слух и умение логически мыслить. Ведь большинство махинаций были просты и незатейливы, как монгольский калькулятор. Допустим, выделялись огромные деньги на капитальный ремонт сразу нескольких зданий. И ремонт проводился – только на бумаге. На самом деле все ограничивалось косметическими работами. А разницу – миллионы рублей – клали себе в карман начальники.

Они же создавали некие фирмочки, оказывающие различные услуги. Фирмочки эти работали по заоблачным тарифам, более чем устраивавшим руководство жилконтор. Секрет был прост. Фирмочки возглавляли ближайшие родственники начальства: их дети, жены, братья. И такой паразитический симбиоз опутал сплошь весь одряхлевший организм коммунального хозяйства.

Сквозняков на фоне матерых расхитителей выглядел жалким неудачником, однако и ему хватало на кусок хлеба с маслом и икрой. Только красной.

Юрия хоронили в закрытом гробу. Безутешные мать с отцом не могли даже в последний раз поцеловать сына. Орехов, сохранивший остатки самообладания, как мог поддерживал жену. Геннадий прошел Афганистан, он видел смерть друзей, но даже этот горький опыт не шел ни в какое сравнение с потерей единственного сына.

Рублев находился чуть позади Орехова, в группе бывших «афганцев». Их собралось довольно много, хотя почти никто не знал погибшего. Сказывалось военное братство, готовность разделить боль с товарищем. Они молча стояли близ могилы, молча бросили по горсти земли на крышку гроба. Только затем, когда они вышли с территории кладбища и закурили, Подберезский скорбно заметил:

– Отец вон побывал в десятках передряг и благополучно вернулся домой, а сын погиб на своей земле в мирное время.

– Он хотел стать офицером, – заметил Комбат.

– Кто, Юра?

– Да.

– А я и не знал. Думал, что он пойдет по отцовским стопам, займется компьютерным бизнесом. Сейчас же все молодые мечтают о том, как бы побольше заработать.

– Как видишь, не все. Остались еще ребята, выбирающие сердцем, а не циничным расчетом. И очень горько, когда обрывается такая замечательная молодая жизнь.

На поминках, когда родственники чуть пришли в себя после выпитого, Комбат узнал некоторые интересные подробности случившегося. Юрий был случайной жертвой – в этом не было сомнений с самого начала. Но Рублев долго не мог понять: откуда такая жестокость? Разве стоила мастерская человеческой жизни? Если неизвестные хотели крепко насолить ее хозяину, они могли подыскать иной вариант. В крайнем случае имеются другие методы: запугать охранника, наставив на него оружие, связать, оглушить. Зачем убивать-то было? Ведь преступники должны были понимать, что убийство – гораздо более тяжкое преступление, чем поджог, тут и искать будут усерднее, и срок дадут больше. Неужели они полные отморозки?

Затем Комбату пришла в голову другая мысль. А что, если собирались именно убить Орехова, а поджог совершили для отвода глаз? Следствие кинется искать поджигателей, рассматривая этот мотив в качестве основного, а истинные причины преступления останутся неизвестными. И убийцы сумеют ускользнуть от правосудия.

Но эта версия быстро отпала. На поминках Борис узнал, что нападавшие сожгли очень дорогой автомобиль, по слухам принадлежавший матерому уголовнику. Вот теперь все, кажется, встало на свои места.

Нет, Рублев не исключал того, что поджигатели были тупыми отморозками, нанятыми для совершения преступления. Возможно, они действовали, одурманив себя наркотиками. Им было по барабану, что в мастерской стоит крутейшая тачка, они не догадывались, какие последствия вызовет ее поджог. Не исключено, что заказчик преступления сейчас рвет на себе волосы, проклиная тот день и час, когда связался с отморозками. Но куда более вероятно другое развитие событий. Целью нападавших был именно эксклюзивный автомобиль. И были они матерыми уголовниками, совершившими множество преступлений, оттого и с легкостью убили оказавшегося на их пути человека.

Это означало, что поджог организовал авторитетный урка, в грош не ставивший правоохранительную систему. Он считал себя неуязвимым для нее. Он не догадывался, что ему придется иметь дело с Комбатом.

Рублев связался с Бахрушиным. Полковник ГРУ Бахрушин был старым знакомым Бориса и его главным работодателем. Иногда Бахрушин выручал Комбата, но гораздо чаще Комбат выручал Бахрушина.

Просьба, с которой на этот раз обратился Рублев к полковнику, ставила того в затруднительное положение. Она вынуждала его перешагнуть грань закона. Но Комбат по заданиям Бахрушина почти всегда перешагивал эту грань. Кроме того, он был лучшим внештатным сотрудником полковника, и Бахрушин очень боялся его потерять. Полковник знал, что Рублева не соблазнить любыми деньгами, для него самое главное – честь и справедливость. Поэтому Бахрушин выполнил просьбу Комбата: припомнив свои многочисленные знакомства, он свел его с майором милиции, способным пролить свет на поджог мастерской и убийство Орехова.

Видимо, Бахрушин описал Комбата в самых лестных выражениях, поэтому майор счел возможным ответить на любые вопросы Рублева.

– Да, «феррари» принадлежал бизнесмену Кострикову, более известному в определенных кругах как воровской авторитет Обрез, – подтвердил он слова Комбата.

– Тогда другой вопрос. С кем враждовал или сейчас враждует Обрез?

– Есть такой уголовник по кличке Монгол. Раньше они с Обрезом были неразлейвода, но уже несколько лет живут как кошка с собакой. По версии, запущенной самим Монголом, он рассорился с Обрезом из-за того, что тот организовал себе прикрытие, подался в легальный бизнес. Но скорее всего, причина другая, стандартная для урок. Обрез кинул Монгола на бабки, вот они теперь и собачатся, – заключил майор.