– Ты че, обалдел! Мы за месяц спалимся и останемся с голой задницей, а наше место займут другие пацаны. Ты сам знаешь, что людям, на которых мы работаем, постоянно нужны тачки.

– А ментам нужна высокая раскрываемость, – мрачно дополнил Гусь.

– Ты это… не каркай!

– Я не каркаю, все хорошее рано или поздно заканчивается. А мы не на голое место садимся, у нас есть запасной аэродром.

– Ты типа о мастерской? – догадался Толкач.

– О ней, родимой.

– Так она принадлежит родителям Студента.

– Наша доля в ней тоже есть, а о родителях я побеспокоюсь, будь уверен.

– Я против, Гусь, это выйдет конкретный беспредел. Наш кореш сел, а ты хочешь кинуть его предков.

– Вот если ты будешь против, то и мы сядем. И никто не собирается кидать родичей Григорьева. Мы с ними честно расплатимся.

– Как? У тебя есть бабки? Лично я голый, босый, нос курносый.

– Ничего, найдем способ, – уверенно заявил Гусь.

В конце концов он уломал Толкача. Затем пришел черед родителей Игоря. Им принадлежала большая часть автосервиса. Если говорить точно, то корешам Григорьева досталась лишь десятая часть мастерских. Но Гуся это мало смущало. Он наметил цель и шел к ней, словно танк, напролом. Тут еще отец Игоря допустил стратегическую ошибку. Мало смысля в автосервисном бизнесе, он решил остаться на прежней работе, а управление мастерской задумал поручить компетентному человеку. Вот Гусь и подсуетился, беззастенчиво выдал себя за компетентного человека. Вначале с непривычки ему пришлось тяжеловато. Дело он знал плохо, учеба давалась тяжело. Выручил мастер автосервиса, который не хотел разорения фирмы. Ведь тогда здесь бы появились другие хозяева, а трудно предугадать, как станет мести новая метла. Около двух лет Гусь вживался в роль, прибирал к цепким рукам хозяйство. А затем сделал родителям Игоря предложение, от которого они не могли отказаться. Гусь предстал перед ними в новом обличье. До сих пор родители знали его как партнера сына по легальному бизнесу, которому Игорь оставил часть мастерской, и вдруг они увидели перед собой типичного уголовника. Гусь потребовал от Григорьевых отказаться от их доли, пообещав за это довольно скромную компенсацию. При этом он использовал жесткое давление, плохо завуалированные угрозы, которые и заставили отца с матерью согласиться на его требования. Уже на следующий день все документы на передачу автосервиса были оформлены у нотариуса.

Поначалу в своем новом статусе Гусь испытывал легкий дискомфорт. Еще недавно он был одним из правильных пацанов, относившихся к бизнесменам с некоторой брезгливостью и руководствовавшихся принципом: «Раз барыга, то должен нам платить». Теперь он сам превратился в типичного барыгу. Утешали Гуся примеры того, как вчерашние уголовники меняли масть. Причем это были люди – не чета ему. Гусь лично или через вторые руки знал многих видных деятелей уголовного мира. Не один и не два из них стали бизнесменами. Кто-то поменял деятельность, выйдя из тюрьмы, кто-то вовремя соскочил, избежав ареста. О ком-то из них писали газеты, причем отнюдь не в разделах криминальной хроники. Было даже забавно слышать, как вчерашний лидер организованной преступной группировки упоминался в статье, пестревшей мудреными словами вроде трейдеры, фьючерсы, консалтинг.

К тому же заниматься ремонтом автомобилей оказалось выгоднее, чем их угонять. Здесь следовало поблагодарить Григорьева, давшего успешный старт своему предприятию. Люди работали качественно, и сарафанное радио передавало от одного автолюбителя к другому, что на автосервис Гуся можно положиться. Заказов хватало. Причем сам Гусь ориентировался на подержанные иномарки, до которых не доходили руки у специализированных автоцентров. Со временем сотрудники мастерской досконально изучили слабые места заграничных легковушек, а поскольку их квалификация изначально была достаточно высока, смело брались за ремонт дорогих машин, если такая возможность им выпадала. Нарекания случались крайне редко, лишь в качестве подтверждения известного выражения: «Не ошибается тот, кто ничего не делает».

Имелся у Гуся и дополнительный заработок. Два его мастера продолжали заниматься угнанными легковушками, перекрашивая их и перебивая заводские номера или полностью разбирая на запчасти – в зависимости от заказа. Впрочем, эту работу полностью взял на себя Толкач, являвшийся совладельцем автосервиса.

С Толкачом вышла беда. Он быстро скис, не видя себе места в легальном бизнесе. Гусь попытался его приспособить для снабжения запчастями, но Толкач съездил разок в качестве ассистента и заявил:

– Че-та влом мне этой фигней заниматься.

После чего появлялся в мастерской, только когда туда доставляли угнанную тачку. Малейший аромат криминала пробуждал энтузиазм Толкача, куда только девалось его вечное полусонное состояние. Он становился бодр, энергичен и почти деловит. Но после того как напарники оставили криминальный промысел, угнанные машины доставляли им редко, и большую часть времени Толкач отсутствовал, возникая на пороге лишь к дележу денег.

На финансовой почве у них с Гусем возникли разногласия, увеличивавшиеся с течением времени. Однажды Гусь, не выдержав, бросил:

– Лафа тебе, даже тачек угонять не надо. Явился и положил бабки в карман.

Толкач мигом парировал:

– Хорошенькое ты себе нашел занятие – чужое бабло считать. А если я твое посчитаю, выясню, сколько капусты ты себе заныкиваешь?

– Ты сначала считать научись, – поддел кореша Гусь.

Дело шло к рукопашной, противники уже начали примериваться, как бы поточнее нанести удар. Однако Гусь, слегка поотесавшись в бизнесе, рассудительно заметил:

– Мордобоем вопрос не решить. Ты сам прикинь, я тут кручусь, а тебе остается только явиться на все готовенькое. На фига тогда ты полез в это дело?

– Могу и уйти. Дай только время отыскать толковых пацанов. Мне самому не в кайф этот паршивый бизнес.

– И долю свою продашь? – тут же уцепился за его слова Гусь.

– Элементарно, если заплатишь хорошие бабки.

На том и порешили. Через пару лет Гусь стал единоличным хозяином автосервиса.

Но, как и Толкачу, жизнь законопослушного бизнесмена ему иногда надоедала. В таких случаях Гусь не пытался вспомнить былое, отчебучить что-то из своих старых номеров, преследуемых по закону. Он действовал осмотрительнее, расслабляясь с корешами, которых знавал когда-то.

Вот и сейчас Гусь выцепил одного знакомца и забурился с ним в парк. Гусю вспомнилось, что когда-то, еще начинающим уркой, он обмывал одно из первых дел. Правда, тогда вместо виски у них была обычная водка, а компанию разбавляли две разбитные девицы. Но девицами, причем качеством получше, Гусь мог разжиться в любой момент. Он так и собирался поступить, если возникнет желание. А пока Гусь с удовольствием слушал рассказ кореша о последнем деле. Благодаря этому он словно перелистывал назад страницы своей жизни, окунался в хорошо знакомый ему и близкий мир.