В аэропорту я сидела рядом со Штефаном и терялась в ощущениях: мне хотелось и поцеловать его, и придушить. Он наверняка испытывал нечто подобное. Даниил, минуту разглядывающий наши угрюмые лица, только масла в огонь подлил:

– Добавлю-ка я вам определенности, чтоб от любопытства не свихнулись. Так вот, вы оба были готовы убить друг друга. Я имею в виду тот день. Сейчас не пойму… но можем выдать вам по ножу и проверить.

Мы сначала с ненавистью глянули друг на друга, а потом уставились на него. Даже какое-то единство почувствовали в синхронном раздражении. Я-то знала, что была готова, но в решимости Штефана сомневалась. Стало ли мне проще? Вряд ли. Штефану это тоже настроение не подняло, он буркнул свое обычное «So ein Mist», вскочил с места и отошел подальше.

Тогда Даня сел рядом и тихо сообщил:

– Он что-то скрыл. Когда про Ольгу говорил… но может, там просто какие-то интимные подробности, дела не касающиеся. Если спрошу прямо – не ответит. В общем, будь внимательна.

Я коротко кивнула, до сих пор немного злясь. А потом положила голову Дане на плечо и закрыла глаза. Пусть как хочет, так и понимает. Он, как погляжу, со Штефаном не помогает и со мной не церемонится, поэтому я имею полное моральное право использовать его плечо, как заблагорассудится. Вопреки ожиданиям, он не стряхнул меня, наоборот, сел поудобнее. Сегодня, видимо, красный день календаря – у Знаменателя приступ милосердия. Но рядом с ним и впрямь становилось спокойнее.

А еще приятности добавляла мысль, что Штефан это видит. И ему так же больно, как мне слушать про какие-то «интимные подробности» с Ольгой. Не потому ли Данька подыграл? С него станется лишний раз кого-нибудь разозлить.

Из аэропорта мы отправились сразу в квартиру Штефана. Ольга дожидалась там… Должна была дожидаться. Но на месте ни самой девушки, ни ее вещей не оказалось. На звонки Ольга не отвечала, поэтому еще через несколько часов мы решили связаться с ее отцом. Тот ответил, что дочь будто подменили: заявила ему, единственному родному человеку, что теперь намерена жить со своим парнем. Но представить парня отцу отказалась! Они сильно повздорили, но дяде Саше и двух дней хватило, чтобы все переосмыслить. Он долго-долго упрашивал меня поехать к этому самому парню, если тот мне знаком, и уговорить дочь хотя бы на звонок. Да, он отреагировал слишком эмоционально, но ведь это не повод так себя вести! Я клятвенно заверила бедного мужчину, что сделаю все возможное, повторила это еще раз двадцать и только после этого получила возможность закончить разговор.

Штефан был сильно озадачен. По короткому взгляду на Даньку я поняла, что тревогу тот не разыгрывает. Бледный, с испариной на лбу он теперь вообще ничего не говорил, садился, тут же подскакивал, шагал туда-сюда, снова садился и снова подскакивал.

Поскольку версий ни у кого не было, я решила перебрать варианты вслух:

– Во-первых, надо связаться с Дрю и Ричем. Разве ты не подозревал, что они в стороне не останутся?

Даня не сводил глаз с мечущегося Штефана, но ответил сразу:

– У меня нет с ними связи. Можно попытаться отыскать их на Кипре, но только если те захотят быть найденными. К тому же им вряд ли интересна Ольга – она ведь вне игры. Если бы они хотели привлечь ею Штефана, то оставили бы зацепки. Герр Беренд, что ты скрываешь?

– Ничего! Вы можете думать что угодно, но Оля мне нужна! Потому что она единственная, кто может отвлечь от тебя, – он с настоящей ненавистью ткнул в меня пальцем. – Понимаешь, Логика, потому что она настоящая! Та, которая сама, по доброй воле, приняла меня со всеми недостатками. Которая может удержать меня от дальнейшего – в одиночку я не справлюсь. Цель… вы оба не понимаете, она ест меня изнутри… Цель делает из меня убийцу, и только когда я с Олей, это можно вынести.

Он не обманывал, не преувеличивал. Почему Штефан раньше не говорил так прямо? Ведь и дураку уже было ясно, что он с ней серьезен, раз не смог расстаться даже ради меня. Из-за страсти ко мне бесконечно трепал ей нервы, но та и это выносила. Наверное, и правда, настоящее. Его состояние, конечно, видел и Даня, поэтому не стал сейчас давить.

– Мы найдем ее. Вместе, – он сказал это голосом, мягкость которого сразу притупляла волнение. Штефан не успокоился мгновенно, но перестал истерить. Устало рухнул в кресло, закрыл ладонями лицо.

Но я продолжила рассуждать – нам нужны были хоть какие-то идеи:

– А что, если это и есть любовь, Дань? Поэтому твое внушение не сработало полностью?

– Нет-нет, – он покачал головой. – Я как раз на настоящие чувства и давил. Убедил, что она не сможет сделать Штефана полностью счастливым, а он не сделает счастливой ее. Я не прокололся, ошибки быть не может. Кто-то перенастроил ее после, это точно.

– Маркос? До того как на него напали? – предположила я.

– Нет, – тихо отозвался Штефан. – Кто-то мог до нее добраться, пока я улаживал проблемы с полицией. Но его присутствие рядом я бы почувствовал.

Даня спрашивал его теперь спокойно, без напора:

– А как она отреагировала на то, что ты стартанул в Нижний Новгород?

– Разозлилась, конечно. Решила, что я не выдержал без Вики… Просила просто позвонить. Но я ее убедил и даже с собой позвал. Она отказалась, уже успокоилась к тому времени.

И тут разгадка показалась мне очевидной:

– Да просто не успокоилась! Смотрите, кто-то настроил Ольгу вернуться к Штефану. Но ведь и аргументы Даньки еще работали. И когда ты уехал, она снова засомневалась. Ольга обычная влюбленная девушка, у которой полный раздрай в мыслях! С отцом до этого разругалась, поэтому домой не вернулась. Она может быть у кого угодно из друзей. Наказать любимого, заставить пометаться, это ведь первое, что приходит на ум!

– Не думал, что ты можешь влезть в шкуру обычной влюбленной девушки, – улыбнулся Даня. Я не стала реагировать на укол. Хотя его ирония сейчас звучала двусмысленно. Мы ведь с ним так и не решили, что между нами двумя происходит, а тут я такая: «Обычная влюбленная девушка», – ну да.

Но моя идея Штефана сразу вдохновила. Он заметно воспрянул духом:

– Да ведь точно! Она так злилась, а потом неожиданно успокоилась. Наверняка уже тогда задумала отомстить. Вернусь, а ее нет – вот тогда-то и станет понятно, кто она для меня на самом деле.

Не знаю, как ему, но мне на этот счет уже все было ясно. И потому нерациональная ревность снова заполняла мысли – да как с этой глупостью бороться? Вот, кажется, мы оба могли быть счастливы… если бы не знали друг друга. Я попыталась говорить без злости:

– Если все так, то завтра в институте ты упадешь перед ней на колени и будешь говорить о своей любви, пока не поверит.

Сейчас это было единственным решением. Данька не вышел следом за мной из такси – и это разозлило еще сильнее. Разве не понимает, как мне необходимо уткнуться носом в его шею и просто помолчать? Для этого не обязательно чувствовать ко мне что-то – достаточно быть человеком. Но они ж не люди, они ж Знаменатели, куда им до душевных терзаний простых смертных?