Склонившись к налившимся полушариям, облизываю кончиком языка бесстыдно торчащий сосок, глотая рвущийся наружу голодный рык. Каждая секунда промедления, как адское пекло. В висках шумит, вены, опутывающие окаменевшие мышцы, вздуваются. Я веду ладонью вниз, считая рёбра, к плоскому животу. Мышцы пресса под моими пальцами судорожно сжимаются. Сдавленный стон срывается с девичьих губ, когда я всасываю твёрдую горошину в рот.

Ты тоже видишь порочные сны, сладкая? Не спеши открывать глаза. Продли не омраченное внутренними метаниями удовольствие. Подыграй мне, девочка.

Спи, tatlim, спи, беззвучно шепчу я, блуждая ослеплённым похотью взглядом по обнажённому телу Алисии Саадат, жадно изучая соблазнительные изгибы.

— Я дико хочу тебя, — а это уже вслух. Она хмурится, веки дрожат, на щеках лихорадочный румянец. Все еще спит или притворяется? — Очень сильно, tatlim. Ты тоже хочешь, Алиса, — я не оправдываюсь и мне не нужно позволение или разрешение, чтобы сделать то, что собираюсь. Снова касаюсь губами груди, лижу, кусаю, сползаю вниз, устремляясь языком во впадинку пупка.

— Сладкая, вкусная, одурманивающая, — бормочу хрипло, вжимаясь ноющим членом в матрас.  Мы оба дрожим, задыхаясь от возбуждения.  — Такая горячая Алиса, — хвалю я и решительно развожу ее бедра, не встречая ни малейшего сопротивления. Девушка тихо стонет, ерзая на шелковых простынях, позволяя моему языку бесстыдно ласкать идеально выбритую промежность. Аккуратная девочка. Влажная и готовая.

— Ты хорошо подготовилась, tatlim, — шумно выдыхаю, проникая в нее двумя пальцами. Черт, такая узкая, словно и, правда, девственница.

— Остановись, — сдавленный женский стон взрывает искрящуюся тишину спальни, и в следующую секунду чувствую, как она тянет меня за волосы.

Пробудилась спящая принцесса.

— Вовремя, сладкая. Уже начал думать, что ты проспишь собственный оргазм, — приподняв голову, смотрю в пылающее лицо, на котором горят огромные потрясенные глаза.

— Хватит, Ран, — беспомощно всхлипывает, тщетно пытаясь сдвинуть бедра, но ей не уклониться от моего жалящего языка, атакующего чувствительный набухший комочек и ритмично скользящих пальцев. Она сама хочет проиграть, потребность тела сильнее страха.

— Расслабься, я всего лишь пробую тебя. Это не секс, Алиса, — бессовестно лгу, ускоряя движения рукой и всасывая в рот пульсирующий клитор. Ее плоть послушно сдается на волю захватчика, издавая порочные голодные звуки.

— Не надо, — отчаянно просит Алиса, сражаясь со стремительно приближающейся развязкой. — Прошу, Ран.

— Просто сделай это, сладкая, — уговариваю я. — Тебе нечего стыдиться со мной. Не бойся. Твоей маленькой дырочке нужно кончить.

— Заткнись, — задыхаясь, шипит на меня Алиса, непроизвольным движением бедер насаживаясь на мои пальцы. Я послушно замолкаю, опуская голову и усиленно работая языком. — О господи, прекрати… — охает, стонет, царапает простыни, мои плечи. Сопротивляется до последнего. Упрямая дикарка.

— Ран! — испуганный полу крик срывается с наверняка искусанных губ. Она вздрагивает, всем телом, выгибается, громко стонет, проклиная меня. Физически я подыхаю, а мысленно ликую, ощущая, как сильно стенки ее лона сжимают фаланги, как она трясется, влажно кончая на мои пальцы.

Раздвинутые бедра мелко дрожат, когда я нежно целую припухший клитор и начинаю неумолимо продвигаться выше. Алиса не реагирует на ласки, находясь в нирване. Не отталкивает, когда я нависаю над ней, удерживая свой вес на локтях.  С секунду наслаждаюсь открывшимся мне зрелищем, пожирая взглядом разметавшиеся по подушке пепельно-белые волосы, раскрасневшееся лицо, зажмуренные глаза, припухшие губы, которые трогаю языком. Она выключена из реальности и слишком сосредоточена на своих собственных ощущениях, чтобы осознавать мои действия.

— Нет…, — издает жалкий писк, чувствуя между ног давление раскалённой головки, запоздало сжимая бедра, цепляется за мои плечи.

— А вот это уже секс, Алиса, — сообщаю я очевидный факт, резко заполняя ее своим членом. Замираю, позволяя удовольствию наполнить все мое тело, отозваться в каждой перенапряженной от длительного ожидания мышце.  — Открой глаза, — требовательно хриплю, почти касаясь ее губ. Алиса жмурится сильнее и отрицательно качает головой.

— Открой, tatlim, — гортанно рыкнув, прижимаюсь лбом к ее покрывшемуся испариной лбу, полностью выхожу и совершаю второй глубокий толчок. Потом еще и еще, и еще, не сбиваясь с ритма. Алиса упирается ладонями в мою грудь, упрямо держит глаза закрытыми, прячет от меня свои эмоции, доводит непокорностью до точки кипения. По щекам из-под сомкнутых век текут молчаливые слезы.

— Ты мокрая. Тебе нравится, — хрипло утверждаю я, каждой мощной фрикцией выбивая из ее тела влажные развратные звуки. Она снова мотает головой, пуская в ход коготки, тем самым подстёгивая мои животные инстинкты. Хочется трахать ее жестче, яростнее, чтобы выла, скулила подо мной, чтобы имя собственное забыла.

— Смотри на меня, Алиса, — повторяю приказ.

— Ненавижу, — шелестит в ответ ее голос. Она часто и прерывисто дышит, а внизу так мокро, что ее слова вызывают смех.

— Врешь, ты хочешь, — зарычав, я ускоряюсь, вбиваюсь в нее мощно и до упора. Пульс зашкаливает, сердце бьется быстрее, пот стекает по вискам и спине, характерные шлепки плоти оглушают. — Тебя приятно трахать, Алисия, — облизываю ее горячие плотно-сжатые губы. Соленые, дерзкие. Хочу увидеть их на своем члене, покорными, жаждущими, откровенными. Совсем скоро…  — Чертовски приятно. Ты сейчас снова кончишь, tatlım, — растираю кончиком носа ручейки от слез, ощущая, как туго сжимают мой вздувшийся член ее внутренние мышцы. — Второе свидание, девочка, — хрипло смеюсь. — Я говорил. Стоило поверить. Ты уже моя, — подтверждая каждое слово мощным проникающим ударом. — Была и будешь. Привыкай ко мне, Алиса.

Опустив руку между нашими телами, нахожу напряженной комочек чувствительной плоти, помогая готовому взорваться члену пальцами и приближая второй оргазм выгнувшейся подо мной Алисии. Она сдавленно и беспомощно мычит сквозь стиснутые зубы, распахивает затуманенные болезненным наслаждением глаза, до боли сжимает своими коленками мои работающие, как молот, бедра.

— Ненавижу, — задыхаясь, повторяет Алиса, первой доходя до финала и разбиваясь на осколки от предательства собственного тела. Ошеломлённый взгляд потемневших глаз застывает на моем лице, губы дрожат. Удовольствие в широких зрачках постепенно замещает ужас от осознания случившегося.

— Ты красиво кончаешь, Алиса, — тяжело дышу в ее пульсирующий висок, слизывая выступившие капли пота, продолжая двигаться в неистовом жестком темпе. — С этой минуты только подо мной. Поняла меня, tatlım? — сжав ее скулы пальцами, смотрю прямо в чернеющие тоннели, полные неприкрытого страха и остывающего наслаждения. Она не отвечает, не шевелится, только дышит, глотая слезы и всхлипывая от каждого удара моего члена. Острые ноготки глубже врезаются в мои плечи.

— Губы дай мне, — требую я, не дождавшись правильного ответа, и жадно целую ее, проталкиваю язык между жемчужными зубками. Беру ее рот в том же темпе, что и отверстие снизу. Гортанно рычу, чувствуя, как кипящее удовольствие заливает низ живота, взрывается в яйцах и извергается вглубь распятого женского тела.