когда Рейлан рассказал мне все, каждую деталь о том, кто ты и что планируешь сделать, я ни на секунду не усомнилась в этом. Я сказала ему, что пойду с тобой, но хоть он и верит в тебя всецело, больше, чем в кого-либо, все же не расскажет душераздирающую правду о затеянном тобой походе. За последние несколько веков ни одна душа не вернулась живой из путешествия на Нилтаинские острова. Шансов выжить, насколько нам известно, просто не существует. Итак, как и в любой битве, мы встретим все опасности вместе, но нужно примириться с тем, что прогулка на острова скорее всего окажется дорогой в один конец.

Сердце Фейт забилось быстрее при мысли о том, что ее вынужденная задача подвергает риску столько жизней. Но Ливия была права, и Фейт безмерно благодарна ей за честность. Только фейри не знала, что Фейт давно смирилась с вероятной смертью, и все равно планировала отправиться в это путешествие, чтобы забрать с собой нависшее над Унгардией зло. Лишь мысль о том, что жизни Рейлана и Ливии тоже окажутся под угрозой, причиняла невыносимую боль.

Она посмотрела в голубые глаза Ливии и увидела в них твердую решимость и ожидание, когда Фейт подтвердит, что принимает судьбу, на которую обрекает их всех. Но у нее не было выбора. Восхождение Дакодес должно быть остановлено прежде, чем она сможет проникнуть в их мир и присоединиться к Марвеллас, иначе все будет потеряно. Несколько жизней спасут множество, и Фейт придется смириться с этой жестокой сделкой. Поэтому она кивнула, принимая помощь Ливии, и почувствовала тяжесть на душе от осознания того, во что их всех вовлекает.

– Спасибо, – сказала Фейт, но слов благодарности казалось недостаточно за ее преданность и мужество.

Ливия коротко кивнула и весело улыбнулась:

– Хорошо. А теперь хватит о грустном. Похоже, мой дорогой кузен интересуется тобой не только поэтому. – Ее улыбка стала лукавой, Фейт приоткрыла рот, услышав намек в ее словах.

– Я? Я… Нет, Рейлан просто… Он просто… – Фейт густо покраснела, когда не нашлась, что ответить, чтобы опровергнуть замечание.

Ливия рассмеялась, и Фейт захотелось сброситься с балкона, чтобы спастись от растущего смущения. Но затем фейри перестала смеяться, и ее лицо смягчилось.

– За последний век ему пришлось нелегко. Уверена, тебе известны смутные подробности, но после Великих битв, после стольких потерь и пожирающего чувства вины, мы все беспокоились, что никогда не вернем его обратно.

Сердце Фейт болезненно сжалось. Она гадала, почему Ливия решила поделиться с ней. И хотя знала, что произошло и кого он потерял, но до сих пор верила, что Рейлан закалился, чтобы продолжать играть свою роль и жить.

– Фарра была милой. Честно, не могу сказать о ней ничего плохого. Но она совсем ему не подходила. Слишком нежная, слишком мягкая, она была очень дорога ему. После ее гибели в Фенхере Рейлан ушел. После тех сражений мы не видели его несколько десятилетий. Бесконечно искали вместе с Кайлером и Изаей, но он не хотел, чтобы его нашли, и умел отлично скрываться.

Было больно представлять это, слова разбивали сердце, и Фейт хотела остановить Ливию, но ей нужно было услышать это. Чтобы понять Рейлана, по-новому посмотреть на него.

– Как вы его нашли? – выдавила она, переполненная эмоциями.

– Мы не нашли. Он сам вернулся, ничего не объяснив, даже не сказал, где был… – Ливия посмотрела на нее, и в глазах было что-то похожее на недоверие. – В то же время Агалор встретил твою мать. Они с Рейланом стали довольно близки. Именно в этом он и нуждался, чтобы заполнить пустоту после потери его собственных родителей. Когда она ушла, Рейлан в очередной раз совершенно замкнулся в себе.

Фейт знала, что Рейлана и ее маму связывали какие-то отношения. Это было очевидно по тому, как он говорил о ней. В груди Фейт разлилось тепло от осознания того, что он был дорог маме, заставляя ее улыбнуться.

– Я искал тебя.

Они обернулись к воину с серебристыми волосами, о котором говорили, и ее сердце замерло при виде его в дверном проеме.

– А, да, кажется, я забыла упомянуть об этом, – сказала Ливия, одарив ее лукавой улыбкой. Фейт слегка усмехнулась, увидев хмурый взгляд Рейлана. – Приму это как сигнал к уходу. – Она подошла к стеклянным дверям, но остановилась и обернулась, чтобы добавить: – Я позабочусь, чтобы до ухода у нас было немного времени на тренировочный зал.

Фейт кивнула в знак обещания, уже предвкушая тренировку с командиром. Затем она ушла, оставив Фейт и Рейлана в умиротворяющей тишине вечера.

– Ты говорила с Агалором. – Нарушил молчание Рейлан, тщательно выбирая слова.

Фейт улыбнулась, и он слегка расслабился. Словно готовился помочь ей справиться с эмоциями, если бы все прошло плохо. На него падали лучи солнца, и Фейт не знала, чем именно заслужила его преданность с того самого дня, как они впервые встретились. Ей хотелось навсегда запечатлеть его образ, стоящего здесь и сверкающего в лучах солнца, защитника Райенелла.

Рейлан терпеливо ждал, пока она заговорит, и Фейт глубоко вдохнула прохладный воздух, прежде чем начать.

– Я хочу рассказать тебе все.

* * *

Фейт была полностью поглощена пересказыванием истории, которой отец поделился с ней, сидя в своих покоях за столом напротив Рейлана. Она почти не прикоснулась к изумительной еде, выражая свои чувства и мысли о Фениксах, которые занимали ее весь день.

Рейлан тоже сидел с почти полной тарелкой, добавляя что-то свое в некоторые истории, но в основном внимательно слушал, откинувшись на спинку стула и наблюдая за ней с редкой теплой улыбкой, позволяя ей говорить и говорить. Фейт не знала, сколько прошло времени, но была рада ужину из холодного мяса и сыра, поскольку все остальное уже точно остыло бы.

– Ешь, – приказал Рейлан, выпрямляясь и отдавая команду как раз в тот момент, когда она закончила одну мысль и собиралась сразу же перейти к следующей.

Он выжидающе посмотрел, когда она не отреагировала мгновенно. Фейт закатила глаза и, схватив вилку, наколола кусочек сыра и отправила его в рот. Рейлан недовольно усмехнулся ее детской выходке и потянулся за собственными серебряными приборами.

Когда ее возбуждение улеглось, на смену пришла жуткая нервозность. Одна мысль не давала ей покоя, пугая настолько, что заставила отложить этот разговор утром. У Фейт тут же пропал аппетит.

– Ты остался прошлой ночью, – выпалила она, когда больше не могла этого выносить. Ей нужно было знать, что он не жалеет о случившемся.

– Ты сама попросила меня об этом, – ответил он, словно защищаясь.

Фейт