– Каждый символ изображён с должной точностью и обязательным произнесением необходимых арканов, – секундой позже добавил Виктор.

– Круг Большого Ритуала завершён.

Они действительно постарались, изрядно преобразив скрытую кустами терновника поляну. Владеющий магией Вебер сначала удалил весь дёрн, а затем высушил размокшую под осенними дождями землю, превратив слякоть вокруг раскидистого клёна в площадку с твёрдым, будто асфальт, покрытием. После этого юноши споро нанесли белой краской Круг на образовавшуюся твердь.

– Хорошая работа.

– Спасибо, Жрец, – хором ответили чуд и люд.

Им нравилось подчиняться этому невысокому челу, внутри которого юноши чувствовали неторопливое, важное трепетание невероятно мощной силы. Они верили ему и верили в него. Знали, что Чёрный Камень сам выбрал Корнюшина, и не смели оспаривать это решение.

А Николай…

Никогда раньше скромный маг не чувствовал себя настолько хорошо. Даже убивая, в попытках утолить проклятую Жажду и уносясь после этого к вершинам блаженства…

Как тогда казалось – к вершинам.

Теперь же Корнюшин видел, что те чувства и переживания были всего лишь жалким отражением ощущений, которых он действительно достоин. Сила дарила очень много, а обещала ещё больше.

Сила удивительного Чёрного Камня, готовящегося поглотить весь мир.

– Невероятно…

– Что вы сказали, Жрец?

Николай стряхнул с себя наваждение и вновь оглядел помощников. И странное дело: он был много ниже обоих, но смотрел на них сверху.

– Виктор!

– Да, Жрец, – поклонился чуд.

– Приведи зверей.

– Обоих?

– По очереди.

– Слушаюсь.

Рыжий направился к землянке, а Корнюшин перевёл взгляд на Зорана:

– Зажигай факелы.

– Да, Жрец.

Сам Николай закрыл глаза и принялся «внутренним», магическим взором оглядывать окрестности, подыскивая ещё одного помощника, обладателя грузовой повозки нужной мощности…

* * *

– ФСБ, значит… – протянул Брагин, возвращая франту удостоверение и жетон.

– Тринадцатый департамент, – сухо уточнил тот.

– А здесь что ищете? Неужели старик был шпионом?

– Вас бы это удивило?

– Э-э… – Фёдор Семёнович хотел пошутить, но, разглядев прохладу в тёмных глазах собеседника, передумал. – Не знаю.

– Я видел разных шпионов, – без улыбки продолжил майор Терсов – так, во всяком случае, значилось в удостоверении. – Возраст предательству не помеха.

– Догадываюсь…

– Но чел… – Терсов кашлянул, – но человек, который сейчас спит в будке, в государственной измене не замечен. Я вообще контрразведкой не занимаюсь.

– А чем?

– Тринадцатый департамент, – повторил майор с таким видом, словно это всё объясняло. Выдержал паузу, после чего уточнил: – Неужели не слышали?

– Нет.

Но разъяснять Терсов счёл излишним. Вместо этого кивнул, принимая ответ полицейского как должное, и поинтересовался:

– В городе всё в порядке?

– А почему вы спрашиваете? – насторожился Брагин.

– Потому, что хочу услышать ответ.

– Я не уверен, что могу с вами откровенничать.

– А я могу позвонить своему руководителю, потратить время на объяснение обстоятельств, подождать, пока наши ведомства свяжутся и ваш руководитель разрешит вам быть со мной откровенным…

– Не надо, я понял.

В тёмных глазах франта появились весёлые, но по-прежнему холодные огоньки, видеть которые Брагину было неприятно. Полицейский вздохнул и сообщил:

– В городе действительно творится непонятное.

– Что именно? – Безопасник подобрался.

– А вы что, в нём не были? – огрызнулся Брагин.

– Хочу услышать вашу версию.

– Версий нет. – Подполковник понял, что придётся довериться Терсову, принял его в качестве «временного напарника», и потому речь полилась быстро и легко: – В настоящее время фиксируется повышенное число бытовых преступлений: драки, насилие…

– Массовые беспорядки?

– Пока нет, но если события станут нарастать, можно будет классифицировать именно так.

– Не хотелось бы…

– Согласен.

– Спецназ?

– Приведён в боевую готовность, но пока задействован частично. Основной отряд находится в резерве.

– Разумно, – одобрил Терсов. И быстро продолжил: – У происходящего есть организаторы? Хотя бы гипотетически?

– Нет, – твёрдо ответил Брагин. – Это именно неожиданно выросшая «бытовуха».

– Ага… Понятно…

– Вы понимаете, что происходит? – тут же отреагировал полицейский. – Понимаете?

Фёдор Семёнович догадывался, что ростовчане не могут вот так взять и спятить. Резко. Одновременно. Почти всем городом. Без причины.

Поправка: без видимой причины.

На самом деле должен быть какой-то «спусковой механизм», и кому, как не безопаснику, о нём знать.

«Уж не ваши ли это игры, господин франт из ФСБ?»

– У меня есть версия… – протянул Терсов.

– Я боялся услышать от вас эти слова, – не стал скрывать Брагин.

– Почему? – искренне удивился безопасник. – Я ведь, возможно, всё объясню.

И улыбнулся. На этот раз – опять жизнерадостно.

– Вы из ФСБ, – со вздохом объяснил полицейский. – И если у вас есть версия, значит, всё плохо.

– Не плохо. – Майор Терсов прищурился. – Но и не так уж хорошо.

– Говорите.

– Вы когда-нибудь слышали такое словосочетание – «психотронное оружие»?

– Только в кино.

«Я тоже», – уныло подумал хван.

Но вслух произнёс другое:

– Оно существует.

Сказал веско, очень уверенно, однако не смог одним лишь тоном убедить опытного собеседника.

– И его, разумеется, захватили террористы? – кисло продолжил Фёдор Семёнович, у которого понятие «психотронное оружие» стойко ассоциировалось с другим известным словосочетанием – «шапочки из фольги».

– Увы, не террористы, – с печалью поведал майор. – Террористов мои коллеги давно поймали бы и убили. Оружие, к сожалению, захватили идиоты, которые понятия не имеют о масштабах возможной катастрофы.

С одной стороны, верить словам «смежника» у Брагина не было никаких оснований, слишком уж фантастически звучала его версия. С другой, в городе действительно творилось непонятное, и слова Терсова хоть как-то, со скрипом и натяжкой, но объясняли неожиданный всплеск уличной преступности.