И Канцлер был вынужден подать голос, хотя каждое слово звучало неувереннее предыдущего, а интонация напоминала ту, что случается обычно при нападении икоты:

– Мы не должны… сразу… отрицать… версию… само… возгорания.

– Тогда позвольте узнать, по чьей вине оно случилось! – отчеканил Государь бешеным стаккато.

Советники по-прежнему молчали, и только следователь Кавиз Брийер, также приглашенный на это собрание, осмелился сейчас заговорить.

– Боюсь, слуги были причастны к делу, – кротко, но уверенно объявил он. – А теперь их… устранили. Вся наложившая на себя руки прислуга – Ядовитые люди, а это значит…

– Преступника искать среди них? – нетерпеливо бросил Ресильен.

Но прежде, чем Кавиз успел раскрыть рот, из недр комнаты раздался звучный старческий голос:

– Да черт его знает, где искать, Ваше Величество.

Самые трусливые советники расступились, и перед глазами де Брольи возник Лангерье Надаш. Допущенный сюда по просьбе Брийера, этот маленький крикливый старичок был честнее всех, кто когда-либо пересекал порог императорского кабинета. Открытость и простодушие его подкупали. На эту уловку попался и сам Ресильен, неожиданно для себя нашедший мнение отставного следователя приоритетным.

И здесь советники поняли, что если они промолчат еще секунду, то их реноме будет навсегда похоронено под авторитетом этого ненавистного Лангерье.

– Давайте отталкиваться от того, что к делу был причастен маг… – неуверенно протянул Штатгальтер Кемиантан де Паре (к которому Государь, в отличие от Надаша, относился не лучше, чем к бешеному псу).

Известный своей манерой говорить невпопад, де Паре терпел критическое фиаско и сегодня – ибо в ответ ему император взревел сильнее, чем когда-либо:

– Но нельзя же объяснять все непонятные вещи магией!

Остальные чиновники, как и в любом случае опасности, исходящей от государя, вытянулись безжизненными человеческими статуэтками. В таком инертном состоянии они находились до тех пор, пока не подал голос Советник по экономике.

– Нам следует придерживаться старого плана, – отважно заметил Итрих Ксавия.

Закончив, герцог даже не потупил взгляда, и Ресильен решил поставить его на место:

– Не можем же мы вынести официальный приговор подставному лицу, а потом предложить Ядовитым людям закончить дело!

Что бы ни думал Государь раньше, он уже успел понять, что более простой возможности подорвать свой авторитет перед Ассоциацией у Одельтера никогда не было.

Пока Итрих Ксавия и Ресильен де Брольи мерились тяжестью взгляда, Советник по внешним связям Гийом Дюпюи достал носовой платок и громко высморкался. Ведь не один только император имел обыкновение хворать от нервного истощения.

– Боюсь, у нас нет другого выхода, – едва только шум утих, продолжил Ксавия. – Нужно объявить свой приговор и надеяться, что следствие Тари Ашш ни к чему не приведет. Бездействие может обойтись слишком дорого.

– Дороже, чем мы все думаем, – вступился Ройем Исангар. – Но на этом плохие новости не заканчиваются. Позвольте сказать, Ваше Величество… Похоже, наши наследники Дуакроны – Дезире и Либертина – или кто-то, имеющий к ним отношение, навещал в ночь преступления Этидо! Полиция проверила все гостиницы в городе и в одной из них нашла упоминание о трех неизвестных, приехавших в Старую столицу под очевидно фальшивыми именами. Те искали номера без предварительного почтового согласования. Хозяйка отеля «Бержерон» уверяла нас, что они заселились в ее комнаты, но никто из них не пришел ночевать в первую ноябрьскую ночь. Неизвестные вернулись второго числа пополудни и спешно заказали экипаж до железнодорожного вокзала. Я выяснил, что время этого заказа было подгадано под отправление поезда в Цесс.

Император, услышав наконец достоверную версию, смягчился:

– Откуда же нам знать, что это Дуакроны?

– Они собирались в спешке, и некая вхожая в их группу женщина забыла в номере маленькое ручное зеркальце. Аксессуар нашли в «Бержероне» под кроватью – наверное, тот незаметно выпал из сумки и укатился по полу.

Ройем Исангар достал из кармана крошечную овальную вещичку – она состояла из двух расписных, украшенных камнями створок – и положил ее на ладонь правой руки. Здесь могли уместиться по крайней мере три такие штуковины, но эта существовала в природе в единственном экземпляре.

– Посмотрите! Это раритетная вещь, утерянная из коллекции драгоценностей королевской семьи вместе с побегом Дуакронов. Зеркальце полностью соответствует описанию, даже царапина на верхней крышечке. Смотрите, здесь секретная задвижка – только потяните ее, и… – здесь Исангар потянул левой рукой крошечную детальку, – в зеркальце откроется потайное отделение, где можно хранить яд или…

– Дагерротип императорской семьи, – выдохнул Кавиз Брийер, который позабыл о приличиях и вместе с императором склонился над реликвией.

Из недр безделушки на любопытствующих смотрели последние представители венценосной семьи Дуакронов: император, сидевший на стуле и опиравшийся ладонями о колени; его жена, прямая, словно палка, в платье с пышной юбкой; сын в костюме моряка и четыре дочери в премиленьких светлых платьицах. На груди у каждого сидела лента с регалиями, а во взглядах читалось неведение о событиях, что так скоро унесут в небытие их счастливую монаршую жизнь.

– И в заключение, прошу смотреть и наблюдать, – с наслаждением произнес Ройем Исангар, повернув раритет боком. – Здесь, на металлическом ободке, сидит незаметное клеймо ювелирного дома «Дерош» – известная фамилия, правда? А теперь вопрос: станет ли столь уважаемое заведение производить копии эксклюзивных творений даже за баснословные деньги? Уверен, что нет: остались еще в нашей жизни предприятия, в которых честь и совесть играют куда большую роль, чем материальные блага и быстрая нажива.

– Да кто угодно мог выкупить у несчастных Дуакронов зеркальце за несколько десятков экю, – качнул головой император. – Полагаю, какое-то время бедняги испытывали острую нужду в деньгах.

– Они так и сделали! Смотрите внимательнее, Ваше Величество: отсюда вытащили все драгоценные камни и заменили их стекляшками. При желании эту вещь можно выдать за подделку, но она настоящая, уверяю вас. Опытные мастера-ювелиры уже подтвердили это: десаринайскую роспись по керамике не подделать так качественно, а сама вещица очень стара. Да и напомните мне: публиковались ли когда-нибудь сведения об императорской коллекции украшений? Верно, нет реестра – нет и фальшивых копий.

– Допустим, это зеркальце некогда принадлежало супруге или матери Дуакрона. Но неужели его новые хозяева оказались настолько глупы, чтобы возить с собой настолько компрометирующую их вещь? – не выдержал Кавиз.

– Умоляю вас, – улыбнулся Ройем, убирая между делом улику к себе в карман. – Это была женщина, а они просто до смерти сентиментальны! Остается только понять, встречался ли кто-то из них с освобожденцами.