– А вот и клиенты, – удовлетворенно хмыкнул оружейник, наблюдавший за болотом в подзорную трубу. – Один, два… Да, двое. Вон, у тех бурых кустов, похожих на трезубец.

Пальба тем временем нарастала. Казалось, что на самой границе видимости бушует светопреставление. Там гремели разрывы бомб, рвали плоть картечные заряды, там пытались выжить люди, мечтавшие еще этим утром поставить Город на колени. Но сейчас собранная для атаки армия Теней рвала на куски своих несостоявшихся командиров. Без хитрых талисманов демонологов люди стали просто людьми. Людьми, мечтавшими об одном – дотянуться до узкой полосы из порошка, способной дать крохотный шанс на выживание. Добраться до узкой полоски, названной Шольцем «дорогой жизни». Или смерти, если не успел добежать.

– Сколько там их насчитали? Около трех сотен головорезов? Вся шваль, которую удалось собрать с округи? – переспросил сыщик, отобрав у Веркера подзорную трубу. – Наверное, треть из них дойти не смогла. По крайней мере, сколько я пытаюсь посчитать, больше двух сотен там вряд ли собралось…

Беглецы, далеко опередившие товарищей, так и не смогли добраться до полиции. В затихающей пальбе несколько раз громыхнуло, и изломанные тела неудачников повалились на траву.

– Укрыться! – заорал Шольц, подныривая под тяжелый щит, поднятый и подпертый распорками. В узкие бойницы уставились стволы ружей. Унтеры выискивали цели, храня молчание. Для прицельных выстрелов еще очень далеко, а противник не собирается атаковать. Грабители и жулики, купившиеся на посулы о богатой жизни, лихорадочно пытались перегруппироваться, отбиваясь от наиболее настырных тварей. Кому-то заматывали окровавленными тряпками раны, кого-то добивали, не имея возможность оказать другую помощь. Над болотом снова нависла хрупкая тишина.

– Вроде всех собрали, – сплюнул крохотную палочку оружейник, жевавший деревяшку все это время. – Будущие несостоявшиеся хозяева Города в одном месте, вместе с сектантами и Конструктором. А вокруг пляшут их друзья со всего болота. Пора поднимать занавес над последней сценой.

Рука дернула рубильник, и на месте ящиков с красными отметинами на крышках взбухли разрывы. Перепуганные бандиты дали залп в сторону Города, но укрытые за надежной защитой полицейские молчали. Прошла минута, пошла вторая, и со стороны пустоши на измочаленных людей покатил черный вал. В едином порыве на узкую припорошенную полосу пошла вся нечисть, которая до этого даже не помышляла об атаке. Казалось, болото исторгло из себя сам ад, заполонив кочки и лужи бесконечной вереницей черных тел.

Люди ответили разрозненными выстрелами, а потом побежали. Побежали к окраинам Барахолки, навстречу «погонникам», которых ненавидели и мечтали убить. Но которые сейчас были единственными, кто мог спасти. Потому что выстоять перед подобной атакой не смогли бы и не двести бойцов, и не две тысячи. На Город шла волна, способная снести его, будто карточный домик.

– Смотри, смотри, наша премия! – захохотал палач, возбужденно сжимая рукоять дробовика. Потом повернулся к испуганным унтерам и скомандовал: – Расчехляй!.. И без приказа – не стрелять! Держать дистанцию, парни, держать!.. Зато потом сметем сволочей одним махом!..

Брезентовые чехлы полетели на землю, обнажив оскаленные пасти пяти метателей – чудовищных порождений войны, добытых на армейских складах правдами и неправдами под личное поручительство Шольца. Загремели ленты с патронами, начали раскручиваться роторы стволов. Оборона Города готовилась достойно ответить на вызов Тьмы.

Не больше двух десятков людей с болот добежали к первым сухим проплешинам в ста метрах от выстроенных в ряд телег. Они еще неслись вперед, не разбирая дороги, они еще с ужасом слышали рев за спиной, но пока не знали, что мертвы. Что уже не важно, откуда придет смерть – спереди или сзади. Потому что были обречены. Обречены в тот самый миг, как первые монстры пошли в атаку. И отданная команда лишь поставила точку в этой агонии:

– Огонь!

Шквал свинца выбил первые ряды атакующих, не разбирая – кто попал под сокрушающий удар, зверь или человек. Перечеркнув голову колонны, стрелки метателей прошли по растянувшимся крыльям и снова свели смертоносные плети в центре. Вторя им, унтеры разряжали магазины ружей, стремясь задавить в душе нарастающий ужас перед все приближавшейся волной. Казалось, черная плоть Тьмы смеется над жалкими потугами людей, продолжая неумолимо накатывать все ближе и ближе. Уже сменили по две ленты на каждом из метателей. Уже испарилась вода из раскалившихся опреснителей, даруя роторным стволам лишний миг жизни. Уже полетели на дно телег последние ружья, даруя еще мгновение перед страшным прыжком оскалившего пасть монстра.

Но палач лишь дал отмашку Веркеру, и тот рванул еще один трос, пробуждая укрытые под днищами телег картечницы – оружие последнего шанса.

Залп миниатюрных пушек был страшен. Он вымел шрапнелью почти добежавшую нечисть, выкосив напрочь остатки монстров, стремившихся дотянуться до людской глотки. Приподнявшись над щитом, оглохший Клаккер проорал: «Добивай!» – и первым разрядил дробовик в ближайшего зверя, сумевшего каким-то чудом остаться на ногах. И перепуганные до смерти защитники Города последовали его приказу, выцеливая на заваленной телами болотине тех, кто выжил. Кто еще мог прыгнуть, дабы воплотить заветную мечту другого мира – убить человека…

* * *

Шольц запретил идти на болото без подготовки. Визжащую на разные голоса груду мяса сначала забросали издали канистрами с керосином и подожгли. А когда пламя погасло, засыпали остатками порошка. И лишь убедившись, что наиболее боеспособные монстры проявили себя и получили заслуженную пулю, люди медленно пошли вперед, обогнув по широкой дуге вонявший мертвечиной вал перед телегами.

Через несколько часов палач приволок то, что осталось от Конструктора. К обглоданному огрызку добавились останки человека, в котором Веркер смог опознать одного из сектантов. Остальные фрагменты тел собрать в одно целое не удалось бы никому.

Щедро заливая пересохшее горло теплой водой, Клаккер устало сидел на пустом ящике из-под патронов и хрипло ругался:

– Ты представляешь, босс?! Мы практически решили оставшиеся проблемы Города на всю весну, лето и осень, а эти гниды из ратуши орут, что мы превысили полномочия и поставили под удар их жизни… Я так думаю, если кое-кто не заткнется, так я точно поставлю под удар… Не успею вовремя на вызов, а потом еще снаружи подожду, пока там самым умным мозги вправят…

– Заткнись, без того тошно, – вяло отозвался Шольц, разглядывая дымящие останки. – Мы действительно не знали, с какой опасной хренью играем. Еще бы чуть-чуть, и история Города закончилась.

– С чего бы? Мы выкосили всех… Ну, хорошо. Даже если бы последние сволочи нас задавили, под удар бы попала Барахолка. Рабочих с утра предупредили, они бы дали отпор. А полицейские участки, которые были готовы прикрыть центр… Тварей прорвалось бы от силы с сотню. Эта сотня для горожан сейчас – на день работы… Да и что возмущаешься, ты же сам говорил – с местным криминальным гадюшником надо что-то делать. Вот бы и зачистили…