– Я вижу ты и в биологии силен, молодец. А рыбу мы сейчас закажем.

Иблис подозвал хозяина и, не говоря ни слова, взглянул на него.

– Сожалею, благородные господа, – в отчаянии сказал хозяин, – но рыбы нет.

– Что я тебе говорил, – сказал Иблис, – ешь креветки, они полезные.

Он наполнил чаши вином.

– Хлеб-то есть, – спросил Али, – сыр, оливки?

Хозяин взглянул на Иблиса, тот кивнул.

– Неси, – сказал тот, – уважим гостя.

– Чокнемся, – сказал Иблис.

Но Али, словно не слыша, осушил свой кубок. Иблис хмыкнул и выпил.

– Гнушаешься, – сказал он, поставив со стуком кубок.

– Нет, – возразил Али, – просто я не из твоей паствы.

– Но к Назару ты тоже не прибился, – заметил Иблис.

Али пожал плечами, и в этот момент услышал, как кто-то за соседним столиком сказал:

– Вот святой отец прикладывается, прямо оторопь берет.

Али обернулся и увидел, что это был один из венецианцев, их было человек пять, в расшитых добротных камзолах, в шапочках.

– Не обращай внимания, – сказал Иблис, даже не поведя головой.

Он сидел спиной к говорившему человеку.

– Это моряки торгового флота, боцман и старший матрос. А с ними приказчики-венецианцы. Не отвечай, и они угомонятся.

Но компания не думала успокаиваться. Другой венецианец сказал:

– А этот второй похож на мусульманина. Ей Богу, и одежда на нем мусульманская. Я видал такое платье на них, когда был в Египте. Что интересно он здесь делает?

Али взглянул на Иблиса, тот повторил:

– Не обращай внимания.

– А ты видел падение Константинополя? – спросил Али. – Как же это вышло, что крестоносцы напали на своих единоверцев?

– Это долго рассказывать.

– А ты коротко, в двух словах.

– Если в двух словах, то так вышло.

– Не настолько коротко. Нам спешить некуда, мне в особенности, а говорить нам с тобой особо и не о чем.

– Насчет последнего замечания, пожалуй, не соглашусь, я собеседник интересный. Занимательный. Но ладно, спешить действительно некуда, раз ты настаиваешь. Видишь ли, мой любознательный друг, до того, как царевич Алексей, сын свергнутого и ослепленного Исаака, привел крестоносцев в Константинополь, чтобы разобраться с дядей Алексеем III, он много чего наобещал. Крестоносцам двести тысяч марок серебра, продовольствия и десятитысячный отряд для экспедиции в Святую землю. Венеции единовременный взнос в десять тысяч марок и возмещение всех убытков, понесенных ею в Константинополе за последние тридцать лет. Дело в том, что Венеция благодаря тому, что была первой морской державой на Средиземном море, когда-то выговорила у Константинополя исключительные условия. Она издавна имела привилегии. Но византийские цари время от времени грабили венецианскую колонию, не платили долги и так далее. В 1172 году царь Мануил, желая наказать венецианцев, которые, пользуясь своим правом селиться в Константинополе и торговать беспошлинно, совершенно обнаглели, наложил арест на их имущество. Около двадцати тысяч венецианских купцов потеряли свои товары и строения. В последствии правительство обязалось возместить им убытки, но до этого не дошло. Через десять лет это повторилось. Но на этот раз все переросло в погромы и убийства, некоторых венецианцев продали в рабство. С этого времени Венеция жила жаждой мести. Царевич Алексей уверил крестоносцев в том, что народ только и ждет его возвращения, что в портах Константинополя его встретит флот из шестисот кораблей. И, что это чрезвычайно легкое предприятие. Он кичился своей роскошью, но поскольку денег у него не было, то раздавал денежные расписки, подкупая отдельных рыцарей. Всего векселей набралось на полмиллиона марок серебра. Это происходило на Корфу в начале апреля. В июне крестоносцы подошли к Константинополю, и здесь вождей крестоносцев ждал неприятный сюрприз. Оказалось, что возвратить трон Алексею будет не так легко, как он расписывал. Вдруг выяснилось, что греки относятся к нему почти враждебно, не хотят давать ему присяги. И, чтобы выполнять договоренности, крестоносцам надо начинать военные действия. Собственно Алексей III всерьез и не воспринял ни племянника, ни тридцатитысячный отряд крестоносцев. Могла ли эта горстка военных всерьез угрожать неприступному городу с высокими крепкими стенами.

Крестоносцы высадились у азиатского берега, разграбили все, что смогли и после этого двинулись на Константинополь….

Али вдруг обратил внимание на то, что Иблис говорит нарочито громко. Компания христиан, сидевшая неподалеку изредка переговариваясь между собой, тоже прислушивается к его словам. Это было чревато ссорой. Он хотел, было указать на это Иблису, но потом решил, что с таким попутчиком и сам черт не страшен. А не то, что несколько купчишек.

…Алексей III выставил против них войско в шестьдесят тысяч человек. Но это не помогло. Крестоносцы атаковали Галатскую башню, а также разорвали цепь, преграждавшую бухту Золотой Рог – самое слабое звено обороны города. Греки сделали вылазку и отбили нападение крестоносцев, но затем были вынуждены отступить обратно в город. После этой неудачи перепуганный Алексей III бежал из Константинополя, бросив жену и детей на произвол судьбы. Казалось бы, путь к престолу для царевича был открыт, но тут в городе начались волнения. Вместо сбежавшего Алексея III народ призвал на царство слепого Исаака из тюрьмы. Это было вовсе неожиданно для крестоносцев, ибо с одной стороны делало излишней дальнейшую осаду, а с другой стороны возникал вопрос об оплате векселей Алексея, который, не имея власти, не мог их обеспечить. Крестоносцы не отпустили Алексея к отцу. Но послали парламентеров спросить у Исаака, намерен ли он выполнить обязательства, данные сыном, и вознаградить их за оказанную услугу. Узнав о величине долга, Исаак ответил: «Конечно, вы оказали такую большую услугу моему сыну, что за нее можно было бы отдать всю империю, но я не знаю из чего вам платить». Исаак оказался в затруднительном положении. Он конфисковал имущество сторонников бежавшего Алексея III, переплавил некоторые памятники, взял деньги у церквей, таким образом, ему удалось собрать лишь сто тысяч марок. Эту сумму разделили между французами и венецианцами. Тогда дож Венеции Дондоло заключил с Исааком договор, согласно которому крестоносцы должны были остаться в Константинополе еще на год, якобы для охраны, но на самом деле, чтобы Византия смогла исполнить свои обязательства. Однако отношение к крестоносцам теперь изменилось. К ним относились как к врагам. Между греками и латинянами часто происходили стычки. Царевич Алексей вызывал у народа презрение, поскольку именно он привел чужеземцев в город. В городе вновь начались волнения. Исаак решил позвать крестоносцев для наведения порядка, а для переговоров с ними назначил царедворца Алексея Дуку по прозвищу Мирзуфл. Но тот выдал эту тайну народу и возглавил мятеж. Последовал дворцовый переворот, в результате которого царем провозгласили Алексея Дуку. Исаак, не выдержав нового горя, умер. Царевича Алексея поместили в тюрьму, где тихо умертвили. Видя, что выплата долга еще более усложнилась, предводитель крестоносцев и Дондоло заключили между собой тайный договор, в котором были следующие пункты: