Сейчас же я не хотела ни переходить на боевое направление, ни становиться «элитой» в чьих-то глазах, ни хоть как-то отдаляться от Киара Леру. Возможно, если бы я поверила в правдивость вчерашней голограммы, то с радостью рассмотрела бы представившуюся возможность, но это было не так.

– Извините, капитан, – отрицательно покачала головой, тщательно взвешивая каждое слово. – Я говорю «нет». Мне нравится моё направление, к тому же, командор Герман Крэн, как и Вы, видит во мне не меньший потенциал. Я считаю, что став бортовым механиком экипажа, смогу изучить космос не хуже, чем любой боевик, но буду существенно реже подвергаться опасностям.

Капитан Стивен неодобрительно поджал губы и несколько долгих секунд смотрел в мои глаза, будто пытаясь в них что-то отыскать, затем произнёс неожиданно жёстко:

– Да что вы все нашли в этом Киаре Леру?! Дело в том, что он командор, а я всего-навсего капитан? Да?! А ты знаешь, как он получил своё звание? Он трусливо отсиделся на корабле, как последняя крыса, когда все остальные, и я в их числе, приняли бой! Трус и последний ссыкун, который не достоин носить не то, что звание командора… простую униформу Космического Флота! А женщины? Посмотри, как он обходится с Аврелией! Она, между прочим, некогда была лучшей в своём выпуске. Подавала надежды, как талантливейший механик. И что ты думаешь? Вместо того чтобы стать членом элитной команды разведки, осталась здесь на станции. Выполняет распоряжения руководства из разряда «принеси-подай», а всё лишь бы быть поближе к этому проклятому цваргу! Да её чуть из Академии не выгнали, когда узнали об их романе. А командор лишь вытирает об неё ноги, словно об половую тряпку, ни в грош её не ставит! Тоже хочешь стать его очередной подстилкой, пожертвовав своим будущим?! – в словах мужчины сквозила затаённая горечь обиды и не выплеснутая боль.

Капитан вцепился в мои плечи, изо всех сил тряся меня. Молча отметила, что уже все кадеты покинули полигон, и не без усилия отцепила от себя руки куратора боевого направления.

– Капитан Стивен Валлуни, – произнесла как можно холоднее и отстранённее. – Вы говорите сейчас под действием зависти и ревности к более успешному сослуживцу. Мне жаль, что в своё время майор Кларк не ответила взаимностью на Ваши чувства, предпочтя другого мужчину. Однако это ровным счётом не даёт Вам прав оскорблять меня и грубо отзываться о командоре Леру. Он – герой войны, так же участвовал в операции «Андромеда» и рисковал своей жизнью, как и многие другие. Насколько мне известно, Киар Леру продержался в реакторном отсеке без еды и воды двое суток, пребывая на границе жизни и смерти, и спас всех, хотя мог бы сдаться в плен. Что касается майора Аврелии Кларк, то встречаться с командором, не имея офицерского звания – было её собственным решением, ровно, как и остаться на станции вместо того, чтобы заниматься карьерой и стать, как Вы выразились, половой тряпкой. Мне здесь нечего добавить. А теперь, когда все Ваши претензии в адрес моего куратора…

– Что, и ты за него будешь заступаться?! – лицо капитана преобразилось настолько, что теперь в нём сложно было узнать добродушного и улыбчивого мужчину, запомнившегося мне по первой встрече в баре «Три пингвина».

Раскосые, как у всех таноржцев, глаза сузились до маленьких щёлочек, плотно сжатые губы побелели, а ноздри, наоборот, покраснели и увеличились почти вдвое.

– Ты тоже в него влюбилась? В этого ублюдка и чистоплюя? Да ты хотя бы в курсе, что цварги считают всех, кроме своей расы, недоразвитыми обезьянами? Отвечай! – несколько капелек его слюны попало на мою форму и лицо.

Отчаянно хотелось отстраниться и протереть эти места, вместо этого я подняла подбородок ещё выше.

– Командор Киар Леру – благородный цварг, который первым понял, что со мной и кадетом Даффи произошёл несчастный случай. Он фактически спас нас, хотя, следуя Вашей логике, в его глазах я всего-навсего «недоразвитая обезьяна». Кроме того, я ни разу не видела с его стороны манипулирования чужими чувствами.

– То есть?! Вы намекаете, будто я являюсь манипулятором?

– Бросьте, капитан Валлуни, – кровь в моих венах кипела от негодования, меня несло. – С самого первого дня Вы всячески пытались втереться в моё доверие. Я помню, как Вы дали кислородную маску после первого занятия исключительно мне, но не другим кадетам, попросили наедине называть Вас по имени, нарушая субординацию, и даже то, что Вы зачем-то соврали, будто сурово наказали кадетов Раймона, Трайна и Ригора, также не прошло мимо моих глаз, ушей и интеллекта. Сейчас, когда у меня уже действительно неплохая физическая подготовка, я понимаю, что Ваши «отлично», поставленные мне в начале учебного года – это плохо скрытые издёвки. Именно из-за этих отметок начались первые недопонимания между мной и куратором, Вы специально стремились к тому, чтобы нас поссорить. Скорее это Вы, а не командор Леру считаете меня недоразвитой обезьяной, неспособной на простейшие умозаключения.

Капитан хватал ртом воздух. Я поняла, что своим заявлением выбила почву у него из-под ног. Да и нечего ему было сказать мне в ответ, не на такую реакцию он рассчитывал, пытаясь убедить меня, что Киар Леру – плохой куратор.

Уже почти перед самым выходом меня нагнали на первый взгляд нейтральные, но полные затаённой обиды слова капитана:

– Видимо, я провалил задание с тем, чтобы убедить Вас по доброй воле перейти на боевое направление. Но уверяю, кадет Радосская, если не сегодня, то в другой день, но Вас заставят это сделать. И вот тогда Вы действительно пожалеете о том, что наговорили мне.

Я обернулась к крепкой фигуре офицера.

– Х-м-м-м… не удалось очернить в моих глаза командора, поэтому решили прибегнуть к угрозам слабой девушке и служащего, заведомо находящегося ниже Вас по рангу? Похвально, капитан, очень похвально, – неприкрытая язвительность так и сквозила в моей интонации. – Если это Вы называете высоконравственностью, то вынуждена признать, командор Леру действительно не обладает этим качеством.

Побагровевший капитан зашипел сквозь зубы:

– Не передёргивайте, Анестэйша. «Слабая девушка» в Ваших устах звучит смехотворно.

– О, так Вы знаете? – почему-то эта новость совершенно не удивила меня. Я потратила весь свой запас эмоций на ссору с капитаном, и уже была просто не способна чему-либо удивляться. – Зачем же тогда дали Дику штрафной круг?

– А Вы бы хотели, чтобы я признал, что поражение ларка с боевого направления от руки захухри-технаря – это норма? Может, тогда стоило бы во всеуслышание прокричать о Ваших новых способностях?

Я пожала плечами.

– Отрадно слышать, что благородство хотя бы в такой форме Вас ещё не покинуло.

На душе скребли кошки. Ссориться с капитаном Валлуни я не планировала, и в целом, до сегодняшнего дня вполне нейтрально к нему относилась, но все эти оскорбления в адрес Киара… будто лопнула струна в моей душе. Слишком близко к сердцу приняла его слова на счёт командора, не смогла стерпеть, и, шварх меня задери, кажется, раскрыла свои чувства к цваргу. Наверно, стоило сдержаться, вежливо улыбнуться и ответить на предложение капитана дипломатичным «я подумаю», как это делают большинство девушек, но промолчать не получилось.