Голого туземца подбросило вверх и швырнуло в сторону, поскольку корпус судна одновременно ещё и поворачивал. Абориген с гортанным воплем полетел в воду, из которой тут же появились глаза каймана. Но ненадолго. В руках мамы Кати сработала СВД, после чего под водой началась агония, а парень выбрался на берег и что-то всё так же гортанно закричал.

– Это мой муж – Лук, – произнесла освобождённая. Почему-то вся команда «Утюга» решила, что находилась здесь она не по своей воле. Имя её тоже сомнений не вызывало – Татьяна. Та самая, что пропала больше года тому назад. Других людей, говорящих по-русски, здесь оказаться просто не могло.

Маша провела её в рубку и усадила на скамью, на которой любил сиживать Тим. И конечно, собиралась начать расспросы. Но Дэн немилосердно её обломал, послав на корму, следить, что делается сзади. А мама Катя и до этого там находилась, держа наготове свою СВД. Обстановка была неясна, а намерения дикарей пока никак не проявились. Неудачливый преследователь отошёл от кромки воды и сел на песок. Остальной люд к нему потихоньку подтягивался.

– У меня там дочка осталась, – Таня сразу выделила главное. – Её нужно выкупить. Но, чтобы выкупить её, нужно подраться из-за меня. Ведь я в глазах местных похищена. Есть среди вас крепкий мужчина?

– А выкупить тебя можно? – не вдаваясь в детали местных обычаев, спросил Дэн. – А то самый сильный мужчина здесь я, но зато у меня есть пистолет. Только убивать или даже ранить человека мне не хочется.

– И не нужно. Местные не убивают друг друга. У них даже войны состоят из ритуальных плясок с дракой в финале. Просто, если драться выйдешь ты, то бока тебе намнут от всей души. Могут рёбра сломать или нос своротить. А уже поверженный ты сможешь предложить за меня выкуп.

– А за себя? – не понял мальчуган.

– Ты тут никому не нужен. Тебя даже подлечат, если сам не сможешь уйти, или соплеменники тебя не заберут. Но с соплеменниками не всё так просто, потому что тогда драться положено стенка на стенку.

Дэн уже сообразил, что сегодня будет бит, и порадовался, что тут сейчас нет Маши с мамой Катей – уж эти бы наверняка раскудахтались. Или ещё хуже, устроили бы дознание о местных обычаях и правилах поведения, которое растянулось бы не на одни сутки. А для него сейчас всё просто – есть мать, которая без своего чада никуда не поедет. Она – зоолог. Очень нужный для колонии человек. Чтобы забрать её с собой, нужно огрести люлей. А вот чем платить выкуп после получения по мордасам? Паренёк на мгновение призадумался и сообразил: разумеется, кастрюлями. Они блестящие и полезные в хозяйстве – местные их оценят мгновенно!

– Пук! Одолжи мне свой медальон, – к реализации намерений парень приступил не мешкая. Получил радиофицированную бляшку, которую подвесил на шею – местные какой только фигни на это место не цепляют! Наушник в ухо, штекер в гнездо. Проверил по удалёнке степень разряда аккумулятора медальона – сойдёт. Обменялся через это устройство парой слов с Татьяной – нормально, всё работает.

– Пойду подерусь за тебя. А ты подсказывай, что говорить. И переводи то, что мне будут отвечать. Маха! К штурвалу! Подгоняй наше корыто туда, где было. Катя! Приготовь две кастрюли для торга.

– Как тебя зовут, жертва тестостерона? – поинтересовалась Татьяна. – Так-то, по меркам местных, конечно, ты давно взрослый, но Лук крупнее и старше. Он же сделает из тебя отбивную! Он вообще сейчас сильнее всех в племени.

– Денисом зовут. Если бы бой был до смерти, я бы взял «Вереск» с двойным боекомплектом и решил проблему прямым воздействием. Но, поскольку исход будет без смертоубийства, просто вовремя сдамся и начну откупаться.

– От кого ты собрался откупаться? – немедленно спросила Маша.

– От моего мужа. И нужно готовить две кастрюли – за меня и за дочку.

– Миски из нержавейки отдадим. Они блестящие, – вмешалась подошедшая Катя, – нечего кастрюлями разбрасываться!

Всё-таки дисциплина в экипаже – великое дело. Особенно если женщина-подчиненный не в курсе всех обстоятельств. А главное – у неё нет времени на препирательства, поскольку она озадачена исполнением чёткой команды.

Кораблик вновь ткнулся носом в песок и спустил трап. Дэн сошёл на берег и демонстративно снял трусы – ритуальная схватка проводится между голыми, ничем не вооруженными соперниками.

Вышедший навстречу Лук ничего с себя не снимал, потому что на нём ничего и не было. Произнесенную им речь Таня перевела – это было требование вернуть жену.

Следуя подсказке, прозвучавшей в наушнике, мальчик произнес совершенно непонятную для себя тарабарщину, после которой ему немедленно пришлось уворачиваться от удара в голову. То есть переговоры успешно завершились, и стороны принялись выяснять, какая из них более другой права. Местный оказался капельку ниже ростом, но был шире в плечах и имел массивные мышцы взрослого мужчины. Поэтому его шансы оказаться правым выглядели предпочтительнее. Дэн, прекрасно владевший главными приемами самбо – убежать и спрятаться, не имел возможности их применить, поэтому уклонялся и уворачивался – этому их учили и серьёзно натаскивали. Правда, после ухода от атаки полагалось выстрелить или пырнуть клинком. Но тесака не было, поэтому «пырнул» кулаком. Удачно пырнул, не слабее, чем по боксёрской груше – сопернику стало больно. Он даже отшагнул назад и тут же сделал замах, перенеся вес на отступившую ногу. А потом, когда собрался двинуться вперёд, тут-то и получил подсечку в стиле капоэйры, после которой рухнул вперёд, спружинив широко расставленными руками.

Не мудрствуя, успевший уйти назад кувырком через голову Дэн вспрыгнул обеими ступнями на локти соперника, толкая их от себя, отчего эти локти послушно и безболезненно подломились, вынудив местного ткнуться лицом в песок. Откуда мальчишке, прибывшему издалека, было знать, что это считается чистой победой. Причём очень красивой.

В это мгновение собравшиеся вокруг мужчины подняли одобрительный гомон.

– Неладно выходит! – воскликнула в наушник Татьяна. – Они тебя зовут брататься на их мужской ритуал, который дадут в честь восхитительной победы, которую только что лицезрели.

– Разве это плохо? – удивился парнишка.

– Это коллективный прием галлюциногена, вызывающего агрессию. К нему очень быстро привыкают. Тебе нельзя его даже пробовать!

– А своим галлюциногеном я их могу угостить?

– Это в рамках обычаев.

– Тогда я иду за спиртом. Буду учить этих «индейцев» пить огненную воду.

– Сначала дочку мою с них стребуй. Повторяй за мной, – и в наушник пошёл поток непонятных звуков, которые Дэн воспроизвел с максимальной точностью.

Последовали ответные реплики, такие же непонятные, на которые пришлось отвечать, по-прежнему не понимая