я познакомился лично с ведущими специалистами в этой области – Людовико Балдуччи, Биллом Эршлером, Генри Питотом, Харви Коэном, Томом Слагой, Розмари Янчик. На следующий день после моего доклада ко мне подошел Билл Эршлер, директор Института старения при Университете Мэдисона в штате Иллинойс, и пригласил прочесть лекцию в его институте. Я поблагодарил за приглашение и спросил, как быть с билетами и визой.

– Американцы дают визу, по которой можно беспрепятственно находиться на территории США по крайней мере месяц, а с билетами проблем не будет – мы об этом позаботимся, – ответил Билл.

– Кто это мы? – удивился я. Мне после Тампы нужно было лишь посетить лабораторию Джерри Райса, находившуюся в отделении Национального института рака во Фредерике (штат Мэриленд).

– Сейчас узнаешь, – сказал Билл и достал лист бумаги, на котором было написано мое имя и подробное расписание моего дальнейшего пребывания в США. Оказывается, еще несколько участников конференции решили пригласить меня с лекциями, согласовали график между собой и с международным отделом Национального института старения США, забронировали авиабилеты, гостиницы (все это за один день) и уже после всего этого обратились ко мне с предложением, от которого невозможно было отказаться.

Итак, маршрут мой после Тампы выглядел так: из Тампы я лечу в город Чапел-Хилл в Северной Каролине, где читаю лекцию в Агентстве охраны окружающей среды США (U. S. Environment Protection Agency) по приглашению Линды Бирнбаум. Затем читаю лекцию в отделе онкологии Университета Дюка в Дурэме, что недалеко от Чапел-Хилла, куда меня пригласил Харви Коэн. Затем меня ждет Том Слага в Центре научных исследований Центра изучения рака им. Андерсона в Смитвилле (штат Техас), после него мой маршрут на север, в Университет Мэдисона (штат Иллинойс), где моим хозяином будет сам Билл Эршлер, а затем, уже перед возвращением в Россию, я лечу в Вашингтон, где читаю лекцию у Джерри Райса. Я был потрясен оперативностью моих новых американских друзей – ведь они даже успели согласовать вопрос с дирекцией Национального института рака. Поездка была просто феерическая. Я увидел настоящую и разную Америку, был принят в домах своих гостеприимных хозяев, познакомился со многими, известными мне ранее лишь по работам, учёными. Некоторые из них стали моими друзьями и соавторами. Б. Эршлер пригласил меня написать главу в руководство по гериатрической онкологии[67], которое затем вышло двумя изданиями под названием «Исчерпывающая гериатрическая онкология»[68],[69]. В Мэдисоне я посетил знаменитую Лабораторию исследований рака им. МакЭрдла, где встречался и беседовал с её директором Генри Питотом, супругами Пюльман, нобелевским лауреатом Говардом Тёминым. На лекциях и при встречах мне задавали множество вопросов, горячо обсуждали результаты моих собственных опытов и данные, которые я привлекал для аргументации своих предположений и выводов о связи между старением и канцерогенезом. Мне было всё страшно интересно, я впитывал, как губка, новую информацию, знакомился с принятой в лабораториях США технологией проведения хронических экспериментов, протоколами, методами.

На вулкане

В мае того же 1990 года В. М. Дильман и я приняли участие во II Конференции «Рак и старение: физиологическое старение и его замедление. Теоретические подходы и рациональные вмешательства», организованную Вальтером Пьерпаоли. Конференция проходила на острове Стромболи, расположенном к северу от Сицилии и знаменитом своим постоянно «дышащим» и выплевывающим лаву, дым и пепел вулканом, а также фильмом Росселини «Стромболи», в котором он снимал Ингрид Бергман. В память о бурном романе актрисы и режиссера на скромном домике, в котором они останавливались во время съемок фильма, установлена мемориальная мраморная доска. Пьерпаоли, живший близ города Белинцона («итальянская Швейцария»), купил заброшенный дом на Стромболи, реставрировал его и решил регулярно проводить на этом экзотическом острове, который любили посещать туристы, научные конференции по раку и старению. Участники конференции прилетали в Рим, затем на автобусе ехали до Неаполя, откуда небольшой, но мощный корабль на подводных крыльях, построенный по советской лицензии, выходил из гавани в открытое море. Через час он «пролетал» мимо острова Капри, на котором поправляли свое здоровье Максим Горький и Владимир Ленин, а еще спустя три часа подходил к пристани острова-вулкана, грозно нависавшего над небольшим поселком из белых домов с плоскими крышами, цепочкой вытянувшихся вдоль берега, и двумя католическими костёлами. Небольшая, но уютная, увитая виноградом и цветами гостиница «Сиренетта» на пять дней принимала участников конференции. На открытом воздухе стояли столики для завтраков, обедов и ужинов, в небольшом зале проходили научные заседания. Черный вулканический песок, изумительно чистое море необычного изумрудного цвета, обволакивающая сицилийская музыка, возможность утром до завтрака, в обед и вечером окунуться в море, поплавать, вместе с очень высоким уровнем докладов участников конференции создавали ощущение нереальности происходящего.

Состав участников конференции 1990 года был также «звёздным»: Ричард Катлер, Джон Мартин, Жорес Медведев, Ян Вийг, Эд Мазоро, Джон Папаконстантину, Никола Фабрис, Джордж Рот. Я жил в одном номере с Владимиром Винницким из Киевского института проблем онкологии АН УССР. Приехал Владимир Лесников – сотрудник профессора НИИ экспериментальной медицины АМН СССР Елены Андреевны Корневой, работавший с Пьерпаоли в итальянском Национальном центре по изучению старения в Анконе. Владимир имел «золотые руки» – он умел удалять эпифизы у молодых и старых крыс и трансплантировать их реципиентам разного возраста. В один из дней Вальтер пригласил всех участников к себе на дачу, показал дом типичной средиземноморской архитектуры с плоской крышей. С крыши, овеваемые легким бризом, мы любовались вулканом и морем, грядой островов, тянувшихся цепочкой до самой Сицилии, пили терпкое домашнее сицилийское вино. На стене висела гитара, принадлежавшая дочери Вальтера. Он разрешил мне взять её, и допоздна три Владимира (Лесников, Винницкий и я), Марина Лесникова, жена Вальтера ленинградка Лиза и старавшийся подпевать нам Джордж Рот оглашали сицилийскую ночь непривычными для жителей Стромболи и большинства участников русскими песнями. Вальтер утверждает, что он записал этот концерт на видеомагнитофон и у него где-то есть пленка, вот только найти её он никак не может. В 2003 году, когда я гостил пару дней у Джорджа Рота в его в доме в штате Вирджиния, он все просил меня спеть «Отчи чиорные, отчи страстныя…».

Вальтер Пьерпаоли вместе с Джорджем Маэстрони в 1987 году опубликовали статью, в которой впервые было показано, что введение в ночные часы мышам мелатонина увеличивает продолжительность их жизни[70]. Я думаю, подтолкнул его к изучению влияния мелатонина на продолжительность жизни В. М. Дильман, который рассказал Вальтеру о наших