Таргитай со страхом глядел вслед исчезнувшему всаднику,откуда еще доносился гул, грохот.

— Малость передохнуть бы… У меня ноги трясутся, упаду впропасть.

— Подумаешь, ноги, — отмахнулся Мрак. — ВонОлег весь трясется, но глядит соколом. Верно, Олег? Отдохнем, когда чего-нибудьдобьемся. А со Святогором… так, почесали языки.

Он тащил их через гребни скал, россыпи гигантских валунов,что сдвигались с места при любом сотрясении воздуха, заставлял подниматься поверевке, прыгать через широченные пропасти. Тени от гор удлинялись, в воздухепотянуло вечерней свежестью.

Трехглавая гора приближалась, но Мрак орал, заставлялбежать, прыгать, и Таргитай в панике думал, что вот-вот глазомер подведетоборотня, а ширина расщелины окажется такой, что одолеть ее удалось бы лишь вдва прыжка…

Внезапно над ними прогремело:

— Здр-р-р-равствуйте!

Эхо заметалось от стены к стене. Таргитай завис на кончикахпальцев. Рядом пронесся громадный камень, обдав его ветром, и Таргитай сорвалсяследом. Он летел вдоль стены розового камня, а со дна пропасти злорадноподнялись остроклювые камни.

Вдруг нечто огромное перехватило его, как падающий орех.Бока сдавило, Таргитай, уже закрывший в страхе глаза, теперь распахнул их вовсю ширь, но перед глазами замелькала стена розового камня.

Его поставило ногами на твердое, ладонь — это оказаласьвеликанская ладонь! — разжалась. Таргитай шагнул навстречу белым, как мел,Олегу и Мраку. Мрак схватил его за плечи, с силой прижал к своей груди. Сердцеоборотня стучало, как молот в кузнице. Ребра Таргитая затрещали, он задохнулся,выпучив глаза.

— Ты… что ты…— выдохнул Мрак. — Чур бы тебя… ВонОлег уже…

Страшный голос над их головами повторил:

— Здр-р-р-р-равствуйте…

Таргитай с трудом выдрался из железных рук Мрака. То, чтовыглядело гранитной скалой, оказалось великаном. Горыня сидел неподвижно,темный, как камень, грузный, на его груди курчавились длинные волосы. Рукисвисали с коленей, одна лежала кистью вверх рядом с неврами. Таргитай покосилсяна чудовищную ладонь, пальцы — что бревна. Как только не раздавили? Мрак и товон ребра помял…

— Добр-р-р-ро жаловать…— проговорил Горыня, двигаягубами с явным усилием. — Исполать гостям… Давно не видел людей… давно неглаголил…

Он был обнажен до пояса, портки из медвежьих шкур, чтовыглядели лоскутами, ступни босые, темные, мозолистая подошва толще дубовой коры.Меж колен стояла торчком, упершись в землю, огромная дубина из столетнего дуба.Голова Горыни блестела, чисто выбритая, с макушки свисал клок длинных волос,небрежно завернутый за ухо.

Олег покосился на друзей. Только он, читавший книгу, зналзначение этой пряди. Народ, в который Род вдохнул душу и дал солнечную кровь,заключил союз с этим главным богом и поклялся следовать его заветам. В знаксоюза с богом они носили клок волос на макушке, чтобы во время огненногопотопа, где сгорят все нечистые народы, Род вытащил своих за волосы.

Мрак потрясенно уставился на серьгу в левом ухе Горыни. Изжелтого металла, небольшая для Горыни, размером с колесо. В серьге яркосверкает изумруд с голову быка.

— Мы — люди, — торопливо сказал Мрак. Голос егосорвался на хрип. — Мы пришли с добром.

— С добром? — удивился Горыня. От его грохочущегоголоса сорвалась глыба и унеслась в пропасть. — А я думал, просить что-тоявились… Идите в мою пещерку…

Он качнул головой, медленно сдвинулся. За его спинойоткрылась в горе черная нора, на входе которой поместился бы дом Боромира. Мраккивнул изгоям, пошел вперед. Олег и Таргитай переглянулись, пошли следом.

Камень под ногами был ровный, словно вытертый. Невры сделалинесколько шагов в полумраке, внезапно сзади тяжело грохнуло, под ногамикачнулась земля, стало темно.

Таргитая схватили за плечо сильные пальцы, голос Мракапроизнес торопливо:

— Где Олег?.. Я его не вижу!..

— Что случ-чилось? — пролепетал Таргитай.

— Горыня загородил камнем выход. Олег, Чур тебяпобери!.. Не отставай.

Рядом с Таргитаем в темноте зло ругался Мрак, мол, раньше вловушки не попадался, что значит — покинул родной Лес, а в Степи да Горах…

Пискнул поблизости Олег, голоса в пещере отражались от стен,сталкивались, метались во тьме.

Позади вспыхнуло красное пламя. Быстро разгорелось, постенам скользнули темные гигантские тени. Горыня двигался согнувшись, почти начетвереньках, в руке у него — полыхал факел — смолистое бревно.

— Идите, — бухнул он гулким голосом. — Тампещера… А то здесь я вас по стенам размажу.

Невры бегом бросились по широкому тоннелю. Даже стены ипотолок были ровными, словно Горыня сгладил и отшлифовал твердые камни своимибоками и головой. Сзади слышалось тяжелое дыхание великана, похожее на ревогромного зверя.

Внезапно стены ушли в стороны, свод взмыл ввысь, растворилсяво тьме. Горыня вылез из тесного для него входа, встал во весь рост, с трескомвсадил факел в трещину на стене. Бревно полыхало ярко, но пещера была таквелика, что невры видели только ближайшую стену розового с голубыми жилкамикамня и пол. На стыке стены и пола слабо блестела вода — подземная речушкапрогрызла даже неглубокое ложе в камне. В пещере было чисто, пахло свежестью.Посредине, если то была середина, высилась широченная гранитная плита, на нейчто-то бугрилось, но что, Таргитай не разглядел.

Изгои жались к Мраку. Горыня отряхнул ладони, с кряхтениемсел на пол. Таргитай смотрел со страхом, даже так его голова Горыне на уровнегруди! Горыня был чудовищно тяжел в плечах, у него была огромная грудь, новозраст и огромный вес еще больше утяжеляли ноги — бедра вдвое ширеплеч! — а живот был чересчур велик. Горыня оглядел их, его лицо оставалосьв тени, а неврам факел светил в лицо, спросил грохочущим голосом:

— Ну… с коим добром пожаловали?

В пещере заметалось, словно летучая мышь в поисках выхода,насмерть перепуганное эхо. Мрак раскрыл рот, но оттуда вырвался лишь сип. Олеготтолкнул Таргитая, выступил вперед, заговорил дрожащим голосом:

— Ты прав, могучий… Мы пришли с добром в сердцах, но намнужна помощь. В страну, что лежит у подножья Гор, вторглось жестокое племя.Очень жестокий народ…

Горыня не дослушал, махнул рукой, а его голос громыхнул, каксталкивающиеся горы:

— Опять ваши насекомые драчки… Никак не повзрослеете.Нет, я в таких делах не помощник.

Таргитай вскрикнул невольно, позабыв страх:

— Почему? Святогор сказал, что ты можешь подраться засправедливость…

Горыня повернул к нему огромную, как башня, голову. Глазауставились с непониманием, голос громыхнул тише: