Линнея осторожно опустила руку девушке на плечо. Селеста позволила подруге утешить ее. Не отрывая взгляда от матери, она благодарно сжала руку Линнеи.

– Лорд Эмир, Натаниэлю нужна помощь. Его отвели в сад, с северной стороны здания, – настойчивым и громким голосом сообщила Селеста.

Она еще слышала звук торопливо удаляющихся шагов, когда закрыла глаза и дала волю слезам.

* * *

Натаниэль

Натаниэль бросился на Мануэля изо всех сил. Удивительно, но лезвие в руке атеиста даже не коснулось избранного. Мануэль оттолкнул его. Шаги Селесты затихли. Она была в безопасности. Нат почувствовал неладное еще до того, как Мануэль поднял нож и бросился на него. Натаниэль нырнул вправо, перекатился по земле и тут же вскочил на ноги, следя за тем, чтобы оставаться между Мануэлем и домом. Нат не позволит ему догнать Селесту. Сначала ублюдку придется пройти мимо него.

Натаниэль оглянулся, не зная, стоит ли ему сразиться с Мануэлем или лучше побежать за Селестой. В этом доме Мануэль был не единственным чудовищем. Но как только Нат решил развернуться и бежать к дому, Мануэль набросился на него. Спасаясь от опасного клинка, избранный упал на землю.

– Ты куда это, а, мальчик? – глаза Мануэля наполнились гневом и безумием.

Нат стиснул зубы. Он ненавидел, когда его называли «мальчиком». Он не мальчик. И, возможно, никогда им не был.

Натаниэль поднялся с земли. Шанс победить Мануэля был только в том случае, если Нат будет двигаться. Он снова помчался к дому, желая добраться до Селесты. Любой ценой.

Нат услышал, как в воздухе просвистел нож. К сожалению, слишком поздно. Этого он не ожидал. Не предполагал, что Мануэль выпустит из рук свое оружие. Натаниэль оказался недостаточно быстр и, когда клинок ударил его по лбу, рухнул на землю. Густая кровь из раны стекала по лицу парня, заливала глаза, а он пытался ее стереть. Но все равно видел все, как в тумане. Он провел рукой по лицу и вздрогнул. Боль пронзила тело. Рана на лбу пульсировала. Нат попытался встать. Остаться лежать значило обречь себя на верную смерть. Он вслепую искал нож, который бросил в него Мануэль. Но кровь, заливавшая глаза, мешала ему это сделать.

Когда, наконец, Нат снова встал, Мануэль набросился на него. Дезориентированный, Натаниэль попытался отбиться от противника, но не смог. Мануэль уложил его на лопатки и прижал тело Ната коленом к земле. В его челюсть врезался кулак атеиста.

Голова Натаниэля метнулась в сторону. Рот заполнился кровью, и Нат ощутил ее металлический привкус. Мануэль потянулся за еще одним ножом, который носил за поясом. Нат увидел, как блеснуло острое лезвие. В этот момент он понял, что проиграет бой. Мануэль был слишком зол, чтобы выслушивать громкие речи Натаниэля, которыми ему до этого удавалось выигрывать время.

Мануэль хотел его убить. Нат видел это в холодных глазах преступника. Атеист хотел выместить на Натаниэле всю свою ярость. Но Мануэль не станет наслаждаться моментом. Он сделает все это быстро. Чем быстрее он уберет Ната с дороги, тем скорее сможет сделать то же самое с Селестой. Нат стиснул зубы. Он все еще ощущал во рту вкус собственной крови.

– Даже если ты убьешь меня, ты не будешь властвовать над атеистами. Тот, кто не справляется с собственной женой, вряд ли получит контроль над целой армией.

И Нат мрачно усмехнулся. Зубы его окрасились кровью.

В глазах Мануэля он заметил мерцание. Атеист колебался. Это был тот краткий момент, когда мужчину переполняли эмоции. Нат быстро схватил камень, который нащупал на земле, и изо всех сил обрушил его на голову Мануэля. Удар оказался недостаточно сильным. Не смертельным. Мануэль пошатнулся. Его колено соскользнуло с тела Ната. Вес, который удерживал Натаниэля на земле, исчез.

– Бастард! – Мануэль сплюнул кровь.

Нат горько рассмеялся. Его противник и сам не знал, насколько был прав. Нат являлся бастардом и, вероятно, останется им навсегда.

Мануэль крепче сжал рукоять ножа и занес лезвие над Натаниэлем, но тот рывком остановил руку Мануэля. Нат окровавленными пальцами крепко сжимал руку противника.

Нат стиснул зубы и усилил давление. Тот втянул воздух сквозь зубы и использовал для помощи вторую руку. Лезвие зависло всего в нескольких сантиметрах над грудью Ната.

– Когда я покончу с тобой, придет очередь этой стервы, которая называет себя моей дочерью.

Широко распахнув глаза, Нат уставился на Мануэля, который победно возвышался над ним. И все же, собравшись с силами, он испустил громкий яростный крик. Нат напряг каждый мускул в своем теле. Образ Селесты придавал ему столь необходимую силу.

Натаниэль крепче сжал руки преступника своими руками и с силой развернул их в противоположную сторону. Паника отразилась в глазах Мануэля, когда клинок внезапно нацелился в его собственную грудь. С искаженным от гнева лицом Нат вонзил нож в плечо Мануэля, едва не задев сердце. Тот громко завопил. Но в ушах Ната это звучало как музыка. Пока Мануэль кричал, он не мог навредить Селесте. Он никому не мог навредить.

Руки обоих мужчин судорожно обхватили рукоятку ножа. Мануэль пытался выдернуть нож из своего плеча, а Нат все сильнее давил на него, заставляя клинок резать мышцы и плоть противника. Мануэль все еще кричал. Нат надавил на лезвие и рывком вывернул руки. Он услышал треск костей прежде, чем новый крик Мануэля достиг его ушей.

Атеист выпустил нож, прижал сломанную руку к телу и отшатнулся от парня. Натаниэль тяжело дышал. Силы грозили покинуть его. Он взглянул на фигуру мужчины, корчившегося на земле. Рана на голове Мануэля сочилась кровью. Рука торчала под неестественным углом, а плечо выглядело так, как будто его порвала собака.

Нат не чувствовал ничего, кроме удовлетворения. Этот человек заслужил каждую из своих ран. Натаниэль уже собирался встать и довести дело до конца, как вдруг услышал шаги.

Мануэль вскинул голову. Страх, застывший в его глазах, казалось, затмил всю его боль от полученных ран. Атеист вскочил на ноги прежде, чем Нат смог собраться с силами и встать. И когда королевские солдаты оказались в саду, Мануэля уже не было.

* * *

Садык

Он видел, как Мануэль взбирался на холм. Задыхаясь, истекая кровью. Садык покачал головой. Некогда такой великий Мануэль, потомок одного из основателей атеистов, теперь, абсолютно ничтожный, валялся на земле. Королевская армия разрушила планы предателя и теперь штурмовала старое здание. Это был плохой план. Неорганизованный и глупый. Бездумный, как и сам Мануэль.

Никто из них не мог объяснить, почему Мануэль нарушил соглашение. У каждого из них была своя теория. Но Садык увидел причину в глазах Мануэля: алчность, жажда власти – в тот день, когда Мануэль освободил его из тюрьмы. Он помнит ту победную усмешку и искорки в холодных голубых глазах Мануэля.

Он считал себя вождем, героем и воплощением зла, но крупно ошибался. Воплощением зла был Садык, а Мануэлю для этого кое-чего не хватало.