— Что ты нашла?

— Я только сейчас поняла, что имела в виду леди эль Рисс, — задумчиво проговорила девушка, дотронувшись рукой до одного из символов. — Это и впрямь совершенно незнакомые руны, не в том смысле, что я какую-то из них забыла. Нет, эти руны просто… иные?

Я удовлетворенно кивнула.

— На самом деле они все те же. Просто использованы малоизвестным способом.

— Это как? — заинтересованно обернулся Винз.

Я разгребла ногой оставшийся после пентаграммы мусор и, закрыв рукой одну из «неправильных» рун, вкратце сообщила то, о чем не так давно узнала от Красавчика. Даже продемонстрировала на той же руне, которую мы разбирали с ним в пещере. Просто и наглядно. Так, что даже дурак бы сообразил, в чем дело.

— Вы снова правы, миледи, — медленно проговорил эль Гарр, когда я закончила с объяснениями. А затем настороженно оглядел пол под ногами. — Мы не придали этому значения в прошлый раз. Но, думаю, их тут немало. Давайте попробуем найти их все.

— Вот! — буквально через пару мгновений воскликнула Анна, а я, выудив из саквояжа рабочую тетрадь, поспешила взглянуть на указанное девушкой место. Все верно: на одном из лучей гексаграммы и впрямь нашлась еще одна сдвоенная руна. Я добросовестно ее перерисовала. Затем нашла еще одну. Потом последовала за Винзом, который углядел третью… и где-то через час в моей тетради оказались зарисовки по девятнадцати, вернее, по тридцати восьми сдвоенным рунам, которые образовали девятнадцать совершенно новых, обладающих непонятными свойствами символов.

— Винз, смотри: еще одна, — с укором сказала я, когда целитель неосторожно наступил на двадцатую полупару.

Винз неловко кашлянул и тут же отступил в сторону.

— Простите, не заметил.

Я быстро перерисовала последний символ, и мы втроем уставились на исписанные карандашом листы в попытке понять, что бы это означало.

— Руны огня и воды… вместе, — озадаченно произнесла Анна, ткнув пальцем в один из спаренных знаков.

— А тут земля и воздух, — согласилась я, указав на другую.

— Жизнь и смерть, — так же медленно наклонил голову эль Гарр и показал на последнюю полупару. — Зачем некромант использовал руны, которые считаются несочетаемыми?

— Скорее, они противоположные по знаку, — не согласилась я. — Смотрите, они все здесь такие: руны усиления и ослабления, руны крови и воскрешения, стихийные руны… абсолютно все!

— Но зачем?!

И тут до меня начало, наконец, доходить.

— Затем, что, соединившись вместе, они ломают наши представления о магии. Они ломают саму основу магии, а вместе с ней и разрушают границы нашего мира!

— Границу? — вздрогнул эль Гарр.

— Вы так считаете? — недоверчиво пробормотал Винз, неподвижным взором уставившись перед собой, словно вспоминая о чем-то или лихорадочно перерывая известные с учебной скамьи сведения.

Одна Анна прерывисто вздохнула и, пошатнувшись, медленно отступила к двери. Пораженная, казалось, до глубины души. Бледная как полотно. И какая-то… потерянная.

Я заметила это краешком глаза. Лишь потому, что при этом девица неосторожно задела меня локтем. А потом мне в голову пришла еще более неприятная мысль, от которой по спине пробежал холодок.

— Коллеги, я тут подумала… а почему мы решили, что тот некромант купил у кого-то защитные артефакты? Разве у него не могло быть сообщника?

— Кого? — эхом отозвался Винз.

Эль Гарр поднял на меня горящий взгляд и вдруг переменился в лице.

— Анна, что ты делаешь?!

Я тоже обернулся и вздрогнула, увидев, как девчонка жутковато оскалилась и, искривив губы в злобной усмешке, подняла объятые пламенем руки.

— Сообщника? — переспросила она, в мгновение ока окутываясь огнем уже вся, с ног до головы.

Винз испуганно выдохнул и попятился, не сводя с подруги расширенных глаз. Эль Гарр беспомощно выругался, а я непонимающе замерла.

— Хорошая мысль, ведьма, очень хорошая… — прошептала преобразившаяся Анна. А затем стекающий с ее рук огонь принял образ огромного шара и с ревом метнулся в нашу сторону. — Жаль, что она пришла в твою голову так поздно!

* * *

Всего за одно мгновение у меня вся жизнь перед глазами пролетела. Я ведь не боец. В реальном мире я, можно сказать, даже не маг в полном понимании этого слова. Да и защита у меня довольно слабенькая. От всего по чуть-чуть, конечно, но слабенькая, особенно против громадного огненного сгустка, который швырнула в меня Анна. Эль Гарр тоже сейчас не воин. С заблокированным даром проку от него никакого. А Винз оказался настолько выбит из колеи поступком подруги, что бессмысленно вытаращился на нее и, кажется, никак не мог прийти в себя.

О том, зачем и почему Анна нас предала, времени подумать не было. Меня не все устраивало в этой нехорошей истории, кое в чем я до последнего сомневалась. Некоторые вещи и вовсе показались мне неправдоподобными. Но Анна, молчаливая, язвительная, непримиримая Анна, ее поступок не просто в голове не укладывался — он не укладывался ни в один из моих расчетов вообще!

Наверное, со мной в этот момент случилось то же самое, что происходит с неопытными бойцами на поле боя — от растерянности и непонимания ситуации я впала в ступор. Огненный шар летел мне прямо в лицо, а я не могла ни крикнуть, ни пошевелиться. И это было страшно… действительно страшно, потому что шансов уцелеть под такими ударом у меня совершенно не было.

— В сторону! — вдруг гаркнул над ухом чей-то злой голос, и меня с силой швырнуло на пол. От сильного удара мгновенно помутилось в глазах, ушибленное плечо отчаянно заныло, опаливший лицо огонь заставил инстинктивно зажмуриться и вжаться всем телом в мгновенно разогревшийся пол… Но шар, на мое счастье, прошел мимо. Только грохнул так, что у меня заложило уши, опалил веки, да сквозь ревущий вой пламени послышались короткий вскрик и звук глухого удара, словно на пол бросили тяжелый мешок.

Когда в глазах перестали плясать разноцветные искры, я приподнялась на дрожащих руках и с замиранием сердца обернулась: противоположная стена, пол и потолок вокруг меня горели. Пылали камни, тлели разметанные в щепы деревяшки, докрасна раскалились валявшиеся на полу железяки. Пылала также и вычерченная на полу гексаграмма, словно огонь Анны напитал ее силой. А в ней лежало скрюченное, отчаянно дымящееся тело, при виде которого у меня болезненно сжалось сердце.

Эль Гарр…

Маг не шевелился. Кажется, он едва дышал. На его груди все еще тлела одежда, закопченное лицо как никогда выглядело изможденным и болезненным, на покрытой ожогами шее мелькнула покрасневшая от жара цепочка, но защитного амулета я на ней не заметила. Вероятно, расплавился от огня. И только поэтому ларанец остался жив.

Правда, то, как он лежал, мне не понравилось. Вернее, не понравилось, где он лежал — удар Анны отбросил мага прямо в центр пылающей гексаграммы. И увидев это, я торопливо повернулась к девице в ожидании еще одного, по-настоящему последнего удара…