– Ливси! – крикнула Анна.

Джеймс и сам видел дракона. Пусть он валялся в отключке во время боя с русалками, но наслышан о драконьем облике доктора, так что узнать его не составило труда. Матерь Божья, какой он огромный. Проглотит батискаф и не подавится…

Рядом с драконом мелькнула яркая вспышка. Ливси развернулся и завис в воде, словно что-то разглядывая.

– Джеймс, ты это видел?

– Да, но что это?

– Похоже, что русалка. – Анна прильнула к иллюминатору, глаза расширились, рот приоткрылся. – И не одна. Да! Они снова напали!

Она обернулась к нему и зачем-то прошептала:

– Наверное, следили.

– Как? Мы же прошли через портал!

– Я видела одного из них, в стороне от боя. Помню, как он смотрел мне прямо в глаза, а потом нырнул куда-то под лодку. Может ли быть такое…

– Что эта дрянь проехала на судне зайцем и позвала подмогу уже здесь? – закончил Джеймс.

Анна кивнула, в глазах мелькнул испуг. Да – русалки, это не те существа, с которыми хочется связываться…

Впрочем, русалки плевать хотели на батискаф, их волновал только дракон. Вспышек прибавилось, бой набирал обороты, морской змей вертелся угрем, отбиваясь от стаи нападающих. Беглецы неумолимо отдалялись, в то время как Ливси атаковали со всех сторон. Разряды электричества проносились в толще воды, маленькие черные тени сновали, как мальки вокруг матери-рыбины, и жалили, жалили, жалили…

Джеймс отвернулся и занялся рычагами. Стоит позаботиться о себе и поскорее уносить ноги, пока Госпожа Удача снова с ним.

***

Джеймс откинул крышку люка, вылез на крышу батискафа, подал руку Анне. Судя по положению солнца, скоро закат, а они у черта на рогах. Впереди неизвестность. До берега было далековато, но ближе не подплыть – батискаф сел на мелководье. Придется идти. Как там Анна сказала? Ногами по воде, аки святые?

Аннабель нашла равновесие на скользкой поверхности, вдохнула полной грудью и лучезарно улыбнулась:

– Мы выбрались!

Они обнялись. Джеймс зарылся носом в волосы Анны, вдыхая ее аромат, на минуту расслабился, забыв о яде в крови, социальных статусах и ворохе маячащих проблем.

Он не заметил, как солнце закрыла гигантская четырехкрылая тень. Не заметил, как она спикировала вниз, могучими взмахами крыльев поднимая волны. Все органы чувств Джеймса пали под натиском единственной потребности – насытится моментом. Сейчас существовали только его леди и свобода.

Удар в спину застал врасплох. Джеймс невольно выгнулся в безуспешной попытке удержать себя и Анну на батискафе. Доли секунды на свободное падение, вокруг тела словно обвились железные обручи и они взлетели. Аннабель придушено вскрикнула, вцепившись в его плечи. Джеймс выгнул шею под немыслимым углом.

Чешуя.

Крылья.

Дракон, пропади он пропадом.

Судя по бурлящей воде и практически нулевой видимости за пределами кольца нападавших, русалок было больше, чем в прошлый раз. Тем хуже для них. Безмозглым тварям следовало прятаться, завидя приближение «Призрака», и пугать его именем мальков, чтобы не проказничали и не уплывали далеко. Но они раз за разом собирались в стаю и бросались в самоубийственную атаку, надеясь отомстить за родичей.

Сегодня Ливси слишком зол, чтобы дать им шанс.

Батискаф на всех парах уходил из зоны видимости, унося на своем крошечном борту двух очень важных людей. Дракон опоздал дважды: первый раз – когда не заметил странное поведение Джеймса, второй – когда задержался, перекусывая нападающими. Он успел увидеть сквозь толщу воды знакомый силуэт многокрылого дракона, пикирующего на всплывший батискаф. Дракон с четырьмя крыльями – ах, с каким удовольствием доктор впился бы в глотку неосторожно снизившегося врага! И как он только умудрился здесь очутиться?

Удача отвернулась от Ливси.

Бой вымотал почти до изнеможения, нападавшим даже удалось его ранить. Слишком частыми стали нелюбимые превращения. Парочку оглушенных русалок он все же дотащил до «Призрака» – будет на ком сорвать злость. Эти создания оказались удивительно восприимчивы к обращению, создать полноценного дракона пока не вышло, как и заставить русалку выносить драконьего детеныша, но он не оставлял попыток. Главное – вырвать языки, чтобы лишить их главного оружия. И на наркозе можно сэкономить: те, кто нападал на дракона, явно стремились к особо мучительной смерти, так зачем же лишать их удовольствия?

Ему едва хватило сил на обратное превращение, позаботиться о себе самостоятельно он был не в состоянии, не говоря уж о пленниках. Но капитан учел опыт прошлого боя, а может, решил выслужиться, и в отсеке, странно пустом без батискафа, доктора уже ждали. Подхватили под руки, помогли добраться до каюты и улечься – ноги противно дрожали, и это невероятно бесило.

И не только это.

– Какого черта? – едва слышно проговорил Ливси, едва дождавшись, когда матросы выйдут.

От капитана пахло страхом: не так, как предположительно могло пахнуть от человека, нарушившего приказ дракона и выпустившего пленников, на это Эрни вряд ли бы пошел. Однако какой-то подвох был – скорее всего в том, что кое-кто слишком часто общался со старым приятелем и сболтнул лишнего. Доктор услышал, как капитан нервно вздохнул, явно собираясь оправдываться…

А потом его запах резко изменился, и Ливси едва не застонал.

Ну конечно.

Он открыл глаза, чтобы увидеть, как капитан медленно стягивает с головы повязку. Родной серый глаз Эрни слепо уставился в пол, зато второй, ярко-золотой в обрамлении синевато-белой чешуи, глядел прямо на доктора. И запах, драконий запах…

– Пленники могли повредить нашим планам, – негромко произнес капитан. В такие моменты его голос странно смягчался, становился выше, не оставляя сомнений, что говорит кто-то другой. – Их разыскивал Болотный дракон. Вам не стоит с ним встречаться.

Ливси выругался про себя. О том, как именно Серый Эрни связался с Орденом Белого гребня, он не слишком интересовался. С кем и когда капитан «Призрака» поменялся глазами, доктор тоже не знал – впрочем, на тот момент ему было плевать на такие мелочи. Неизвестный дракон через Эрни мог наблюдать за происходящим на лодке, отдавать распоряжения, получать донесения. Первое время связь устанавливали раз в месяц, потом все реже – человеческому телу подобные превращения давались нелегко, а Эрни был полезен и в другом. К тому же, Ливси удалось заслужить доверие руководства, в прошедшие полгода Ордену хватало его отчетов…

И вот снова.

Неизвестный каждый раз будто нарочно выбирал для связи моменты сразу после обращения Ливси. Это ненавистное состояние, когда в крови бурлит магия, запахи сводят с ума и хочется не то убивать, не то… Обуздывать свои желания невероятно сложно, в такие моменты Арчибальду казалось, что все его чувства и мысли видны насквозь. А может, именно этого и хотели хозяева капитана – говорить с ним именно в минуты физической слабости, когда сложно выдумывать и лгать?