следаков, которые вели дела. Насколько я понимаю, два убийства пока не раскрыты, по одному человечек сидит в ИВС.

— Ты чудо, Олежек, ты об этом знаешь?

— А как же! Только меня никто не ценит… ну кроме тебя, пожалуй.

— С меня блины!

— Само собой.

Повесив трубку, Лера набрала Суркову: в конце концов, пора заканчивать с неопределенностью! Но начальницы на месте не оказалось. Дежурный внизу сказал, что она куда-то выехала с Дамиром Ахметовым, и Лера испытала облегчение: что ж, она пыталась, но не получилось! А теперь можно со спокойной совестью заняться убитыми экстрасенсами, ведь завтра — очередной выпуск «Третьего глаза», а они по-прежнему топчутся на месте! Кроме того, Лере вовсе не хотелось подвергать Романа Вагнера большим испытаниям, чем требуется: ей хватило предыдущего раза и она до сих пор чувствовала себя виноватой. Как сказал Роман, чувство вины — самое ужасное!

* * *

Роман с удовлетворением рассматривал оправу, которую только что закончил: она выглядела просто и элегантно. Для крупного сапфира «падпараджа» не нужно множество завитков — ничто не должно отвлекать внимание от центрального камня, пламенеющего оранжевым, словно костер! Оставалось лишь вставить его в оправу, но Роман пока не решил, что делать с ним дальше: оставить себе или сказать Эдуарду, чтобы тот предложил его кому-нибудь из клиентов, знающих толк в камнях.

Зазвонил мобильный, и молодой ювелир, отложив оправу, взял его в руки и с удивлением обнаружил, что звонит продюсер шоу «Третий глаз» Наталья.

— Роман, это просто невероятно: наше шоу признано самой кассовой развлекательной программой недели! — выпалила она, не успел он ответить.

— Поздравляю, — пробормотал он. — Полагаю, это хорошо?

— Хорошо?! Да просто здорово, и в этом ваша заслуга! Честно признаюсь, когда Валерия сказала, что у нее есть кандидат на участие, чтобы заместить выбывшего экстрасенса, я решила, что речь идет об одном из ее коллег, и не представляла себе, как он впишется в съемочный процесс. Теперь я думаю, что вы — наше самое ценное приобретение!

— Я действовал по вашей «шпаргалке», ничего больше! — возразил Роман.

— Глупости! Вы знаете, сколько зрителей проголосовали за вас? Тридцать восемь процентов!

— Это много?

— Сразу за вами Зарета — у нее тридцать пять процентов, а третий — Никита, сибирский знахарь: у него четырнадцать процентов голосов! Нас буквально завалили электронными письмами и звонками, девушки просят-умоляют дать им ваш номер телефона.

— Ни в коем случае! — испугался ювелир.

— Да не волнуйтесь вы так, — успокоила его Наталья, — у нас такое не практикуется: мы никому не даем контакты участников!

— Какое облегчение!

— В следующий раз нас всех ждет еще более интересное испытание! — сыпала словами продюсер, то ли не замечая, то ли намеренно не желая замечать сарказма в его реплике. — Я уже выслала вам на почту новые «вводные», там очень много подробностей: попытайтесь подготовиться так, чтобы ваши «видения» выглядели правдоподобно, хорошо?

— Положу на это все свои силы!

— Надеюсь! Ну, до встречи!

Роман повесил трубку и поднялся. В мастерской окон не было, а ему сейчас требовались естественный свет и воздух, поэтому он запер дверь и поднялся к себе на шестой этаж. Вид из окон гостиной всегда действовал на него успокаивающе: купола Исаакиевского собора тускло поблескивали в осенних солнечных лучах, хоть и с трудом, но все же пробивших себе дорогу сквозь низко нависающие облака. Чуть поодаль справа и слева возвышались другие соборы и телебашня — созерцание такого вида вдохновляло и позволяло, хотя бы временами, считать себя счастливым человеком. Даже в пасмурную погоду, даже когда шел дождь, город, как на ладони лежащий у твоих ног, производил впечатление. Когда же солнце освещало верхушки исторических зданий и кресты храмов сияли в рассветных или закатных лучах, словно зажженные изнутри, казалось, что ты стоишь на крыше мира!

Роман сварил себе кофе и вышел на балкон: отсюда открывался еще более впечатляющий вид. Смешиваясь с ароматом кофейных зерен, запах недавно закончившегося, как-то не по-осеннему короткого ливня щекотал его ноздри и создавал атмосферу покоя и умиротворения. Однако атмосфера эта существовала снаружи, а внутри у Романа царили полный хаос и раздрай.

Зачем он согласился на эту авантюру с шоу экстрасенсов?! Он и сам не ожидал, что испытает столь сильные эмоции и они надолго буквально вышвырнут его из состояния равновесия! Роман так старательно избегал общения с людьми, пытаясь свести к минимуму риск душевных потрясений, что совершенно отвык «возводить стены» между собой и окружающим миром, чему так долго обучал его доктор Сапковский. Для тренировок нужна практика, а Роман, боясь психологических срывов, почти прекратил контакты с внешним миром… Видимо, это было ошибкой?

Первым посторонним человеком, прорвавшимся сквозь его плотную и казавшуюся глухой оборону, стала Валерия Медведь: он даже не заметил, как пропустил ее сквозь свои «заслоны» и она оказалась в пространстве, которое со времени гибели деда не нарушал ни один человек! И как Роман ни убеждал себя, что дал добро на участие в шоу лишь для того, чтобы больше не гибли люди, на самом деле он знал правду: он согласился из-за этой девушки. Даже понимая, что между ними ничего не может случиться — хотя бы потому, что у нее уже есть жених, который подарил ей кольцо, по иронии судьбы сделанное Романом! — он все равно дорожил моментами, проведенными рядом с ней. Удивительное дело: в компании Валерии он не ощущал ни малейшего дискомфорта, и это было для него внове. Ему не требовалось отгораживаться от нее эмоционально, даже несмотря на то что она бесцеремонно вторгалась в его личное пространство! Но долго ли он так выдержит? Нужно отыскать злодея как можно скорее, иначе можно снова загреметь в психушку с куда более тяжкими последствиями!

Солнце медленно опускалось за горизонт, словно раздвигая тучи в последней попытке осветить город слабеющими лучами. Мокрые от дождя крыши домов сияли, лужи внизу, на асфальте, переливались, словно большие куски слюды, и, огибая их, люди спешили куда-то по своим делам. Те самые люди, которых Роману надлежало сторониться.

* * *

— Значит, внучок мой преставился?

Интонация была вопросительной, однако старуха Аничева просто уточняла факт, о котором ей только что сообщили. На