она весила не больше пёрышка. А она в последний раз отчаянно осмотрелась вокруг в поисках Энцо, но нигде его не увидела.

Глава 22

Они спустились в недра дворца по коридорам, которые Элара узнала бы даже с закрытыми глазами. Воздух становился всё более холодным и влажным по мере того, как они спускались. Струйки воды стекали с потолка. Отперев дверь в камеру, Ариэт грубо швырнул её внутрь и зашёл следом.

— Знаешь, я не хотел, чтобы всё было именно так, Элара. Я не хотел убивать твоих родителей. Разве ты не видишь, что мне пришлось это сделать?

Он сгрёб её в охапку, и она скривила губы, когда он обхватил руками её лицо.

— Я должен был заставить тебя ненавидеть меня достаточно сильно, чтобы твоё маленькое пророчество никогда не сбылось. А теперь, пока ты не научишься со мной взаимодействовать, ты останешься здесь. В темноте, как подобает такой ведьме, как ты.

Он прижался губами к её щеке, по которой стекала кровь из той раны, что оставило его кольцо. Ариэт провёл языком вверх, не обращая внимания на её сопротивление.

— На вкус ты как ночь, — проговорил он.

А затем, отстранившись от неё, он провёл пальцами, которые были покрыты татуировками, по своим губам, наслаждаясь вкусом её крови.

— Жду не дождусь, когда мои друзья найдут тебя, — огрызнулась она. — Я так хочу увидеть, как ты умрёшь от их рук.

Ариэт холодно усмехнулся.

— Звезду нельзя убить.

Элара попыталась вложить в свой голос весь ужас и кошмары, что в ней остались.

— Я бы не была так уверена, — сказала она и улыбнулась.

Лицо Ариэта исказила ярость.

— Ты покоришься моей воле. Я сделаю так, что у тебя не останется выбора. А теперь, — он толкнул её в сторону стула, и красный свет вырвался из его рук, связав её и заставив оседлать стул так, что её грудь оказалась прижата к его спинке. — Ты расскажешь мне, кто тебя скрывал.

Он дёрнул за платье и пуговицы рассыпались по каменному полу. Она почувствовала прикосновение холодного лезвия к своей коже, когда оно разрезало корсет надвое, обнажив её спину прохладному и влажному воздуху подземелья. Она закричала, молясь о том, чтобы кто-то её услышал, а затем услышала, как расстегивается пряжка ремня. Но веселье наверху было в самом разгаре. Приглушенное звучание музыки и смех были как жестокая симфония, аккомпанирующая всему происходящему.

Ариэт хрустнул костяшками пальцев.

— Ты расскажешь мне. Либо будешь умолять меня о смерти.

***

Ремень хлестнул в шестой раз, разрезая спину Элары. Она подавила крик, проглотила его и почувствовала, как тёплая кровь потекла по её спине. Она знала, что Ариэт питается болью, и не собиралась доставлять ему удовольствия.

Холодные руки погладили её по волосам, и она начала тяжело дышать, вцепившись в спинку стула и стараясь не потерять сознание.

— Элара, — проговорил голос. — Скажи мне, где ты была, и я перестану делать тебе больно.

Она приподнялась на стуле, пытаясь избавитьcя от его руки.

— Ладно. Но не говори потом, что я не пытался.

Ремень снова ударил её, и на этот раз Элара закричала, так как холодная металлическая пряжка врезалась прямо в открытую рану, хотя той силы, с которой Ариэт ударил её, хватило бы для того, чтобы рассечь здоровую кожу. Она в отчаянии попыталась призвать свою магию, но ничего не получилось из-за действия магического барьера и его крови.

Ремень снова щелкнул, она изогнулась, и с её губ сорвался стон. Она сжала челюсти и постаралась сосредоточиться на шуме, доносившемся сверху, который становился всё тише и тише.

В конечном счёте, в глазах у неё потемнело, звуки наверху стихли, и только удары ремня Ариэта пронзали теперь тишину. Её тело начало содрогаться, а бесконечная боль всё не утихала. Это было похоже на горячий огонь, который прокатывался вниз по её телу. Такая боль, которую она никогда не чувствовала прежде. Она начала трястись и плакать, умоляя о том, чтобы это закончилось. Но Ариэт продолжал. И только когда её голова упала на грудь, и она потеряла связь с реальностью, Ариэт остановился.

Её веки дрогнули, а сознание попыталось защитить её от боли. Ариэт нежно приподнял её подбородок, а затем погладил Элару по щеке.

— Я уничтожу тебя прежде, чем всё это закончится, Элара.

Он поцеловал её в щёку так нежно, как сделал бы любовник, а затем оставил её. Склонившись вперёд, Элара заплакала, и слюна закапала с её рассеченной губы.

***

Время как будто не проникало сквозь стены камеры, в которой оказалась Элара. Тьма так сильно давила на неё, что она не могла понять, который сейчас час. Мерный стук капель воды о каменный пол заставил Элару очнуться после того, как она потеряла сознание от боли. Она напряглась и попыталась сдержать крик, так и норовивший слететь с её губ из-за боли в спине. Она попыталась сдвинуться, но любое движение заставляло её едва зажившие раны вскрываться. Она выругалась и безвольно повисла на стуле.

Сосредоточившись на плеске воды, она начала считать каждую каплю, падающую на холодный грязный пол подземелья. Зная, что она может умереть от инфекции, она надеялась, что её раны загноятся. Она надеялась умереть раньше, чем Энцо или кто-то другой рискнут своей жизнью и попадут в ловушку, которую явно устроил для них Ариэт. Она молилась об этом, зная, что сможет забрать Ариэта с собой, если он решит её убить. И хотя бы так исполнить пророчество.

Она сухо рассмеялась, начиная сходить с ума. Эларе было очевидно, что хотя его главной целью было схватить её — единственную девушку в Селестии, представляющую опасность для Звёзд — но Ариэт также не любил проигрывать. Сама мысль о том, что кто-то помог ей спрятаться, сильно уязвила его эго, и Звезда Мести собиралась добиться своего любой ценой.

Поэтому Элара ждала, сидя в этой бесконечной ночи, словно в невесомости. При мысли о том, где мог бы находиться Энцо, её внутренности сжались. Она надеялась, что он сбежал. Он должен был знать, что делать, только если его не поймали. И ей стало немного легче, когда она осознала, что если бы его поймали, она узнала бы об этом. Ариэт использовал бы это против неё. Она вонзила зубы в эту крошечную надежду и проглотила её, чтобы осветить потаённые уголки своей души. А затем Элара осмотрела камеру, заставив себя поднять голову. Она не нашла ничего, что могло бы послужить оружием, ни гвоздя, ни камня. Ариэт убедился