– Рядового Штурма.

– А! Отлично, – Владимиру показалось, что собеседник зевнул при этом. – Как он? В порядке? Готов вернуться в строй?

Локиса охватило чувство негодования. Как он мог сидеть там, в Хуле или где-то еще, и спокойно рассуждать о судьбе своего снайпера, в то время как… Неужели Джавлат прав? Влад для израильской армии – не человек, а боевая единица. Пушечное мясо…

– Вы меня не поняли, господин майор, – боец сумел скрыть свои эмоции. – Влада еще нет рядом со мной. Я узнал, где его держат.

– Он все еще в плену?

– Да. Но он жив. Это достоверная информация.

– И где же его держат? – Оптимизма у Залинтайна не прибавилось ни на грамм.

– В Марун-эр-Расе.

В трубке повисла напряженная тишина. Майор осмысливал услышанное.

Из туалета вышел мужчина в черной куртке, перебирая четки пальцами левой руки. Локис нахмурился. Мужчина мимоходом скользнул по нему взглядом и направился к выходу из заведения. Владимир посмотрел ему вслед. Он не был уверен в том, что туалет рассчитан на одного посетителя… Но точно так же он не был уверен и в обратном. По всем раскладам Джавлату пора бы уже вернуться за столик.

– Это скверно, – выдал Залинтайн, нарушая затянувшееся молчание. – Марун-эр-Рас для нас закрытая территория. Она полностью контролируется ливанцами. Хм… Неудивительно, что Штурма переправили именно туда.

– Мне известно конкретное место, в котором его держат. Влада можно вытащить без всяких потерь…

– К чему ты клонишь, Локис?

– Мне нужна помощь, господин майор. Помощь, чтобы спасти друга.

Последовала еще одна пауза, но не такая длительная.

– Боюсь, что здесь я бессилен, – вынужден был признать Залинтайн.

Локис поднялся на ноги. Его взгляд был буквально прикован к двери туалетной комнаты. Свободная от телефона рука машинально нырнула в карман. Владимир нащупал оружие. «Давай же, Джавлат, черт тебя подери!»

– Послушайте, господин майор… – Теперь Локису было трудно сосредоточиться на разговоре. Он обернулся через плечо. Мужчина с четками уже вышел на улицу. – Я не прошу вас брать Марун-эр-Рас штурмом… Более того, мне не нужен для выполнения операции многочисленный отряд бойцов-профессионалов. Выделите мне в помощь всего троих… Нет… Двоих будет вполне достаточно. И, если возможно, мне нужно оружие…

Майор перебил его:

– Ты не понимаешь, Локис. Есть определенные задачи…

– Какого черта?! Речь идет о жизни вашего человека!

Владимир непроизвольно сделал три шага в направлении туалета. В помещение по-прежнему никто не входил и никто не выходил из него. С того момента, как Джавлат покинул столик, прошло больше десяти минут.

– Я понимаю, – продолжал увещевать россиянина в трубку Залинтайн. – Только это не в моей компетенции. Если хочешь, я попробую согласовать вопрос с полковником Найером…

– На это нет времени!

– … Решение принимает только он.

– Я все понял, господин майор, – раздраженно бросил Владимир. – Можете не беспокоиться.

– Одному тебе соваться в Марун-эр-Рас тоже не следует. Это логово…

Локис не стал больше слушать. Отключив телефон, он быстро двинулся к туалету. Распахнул дверцу, готовый в любой момент выхватить из кармана пистолет. Но оружие ему не понадобилось…

Джавлат лежал на бетоном полу возле окна. Его широко распахнутые глаза были неподвижны. По центру лба красовалось аккуратное девятимиллиметровое отверстие с обугленной по краям кожей. Под головой растеклась грязно-бордовая лужа крови.

– Твою мать! – невольно сорвалось с уст российского бойца-контрактника.

Сомневаться в том, что ливанец мертв, не приходилось. Локис первым делом бросился к окну и распахнул его настежь. Выглянул наружу. Рядом с распахнутой водительской дверцей их автомобиля на асфальте лежал человек с разбитой головой. Не тот, которого Владимир видел выходящим из туалета, но одежда на нем была точно такая же. Вокруг собралась небольшая толпа любопытных. Кто-то уже звонил по мобильному телефону. С минуты на минуту на месте происшествия должны были появиться местные блюстители порядка. Мысль о возможности воспользоваться машиной Джавлата пришлось отбросить. Локис закрыл окно. Опустился на корточки рядом с бездыханным телом, сноровисто обшарил карманы ливанца. В первую очередь российского бойца интересовала сигаретная пачка с начерченной на ней схемой. В том же кармане куртки обнаружилась и еще одна бумага. Это был вырванный тетрадный лист, сложенный вчетверо. Локис машинально развернул листок.

Письмо Джавлата, начинавшееся словами «Здравствуй, мама!», занимало меньше половины бумаги, исписанной мелким убористым почерком. Владимир сразу бросил взгляд в конец письма. Оно было незаконченным… Видно, Джавлат давно собирался отправить матери хоть какую-нибудь весточку о себе, но не нашел времени это сделать. А может, просто не знал, как?

Локис забрал письмо вместе с планом. Разобраться в схематических обозначениях, сделанных со слов боевика Захир-Наима, он сможет и по пути в Марун-эр-Рас. Времени на это у него будет предостаточно. Джавлат так и не успел поделиться с напарником своими соображениями…

Минуту или чуть больше Локис сидел рядом с убитым, думая о том, что они толком так и не успели познакомиться. Российский боец практически ничего не знал о своем ливанском коллеге. В жизни часто так случается… Владимир не смог бы вспомнить всех людей, с которыми его сводила, а затем разводила судьба. Частенько знакомство с напарниками заканчивалось и вот таким образом.

«Войну нельзя выиграть без потерь».

Без человеческих потерь.

С улицы донесся протяжный вой полицейской сирены, и этот звук заставил Локиса очнуться. Очередная задержка по причине объяснений с местными властями не входила в его планы. Взгляд упал на оброненную в борьбе «Беретту» Джавлата, но Владимир не стал ее брать. Запасные обоймы к оружию остались в бардачке автомобиля.

Отныне Локис мог рассчитывать только на то, что имелось у него в наличии, – свой собственный пистолет с одним сиротливым патроном и конфискованный у Ибтихажа «Стечкин». С таким скудным арсеналом ему предстояло отправиться на выручку старого школьного приятеля. Отправиться одному. Без поддержки со стороны израильской армии, на которую Локис рассчитывал до последнего, и без опытного в подобных операциях напарника, каким был Джавлат.

Владимир вернулся в общий зал. Посетители заведения еще не подозревали о случившемся. Вой сирен на улице не имел никакого отношения к происходящему внутри.

С невозмутимым видом Локис прошел к столику и попросил официанта рассчитать его. Рядом с чистой пепельницей одиноко стоял наполовину осушенный бокал сока. Владимир демонстративно отвернулся…

Толпа на улице стала плотнее и многочисленнее. Позади автомобиля Джавлата расположилась патрульная полицейская машина. Один из мужчин в серой мышиной форме склонился над трупом. Второй осматривал пустой салон автомобиля, подсвечивая себе карманным фонариком. Локис подошел ближе.