– Это ты к чему клонишь? – с подозрением спросил Вертер.

– К тому, что никакой ты не убийца, дружище,– усмехнулся Антон. – Такой роли в Игре в Реальность вообще не существует. Наше мироздание удивительно позитивно. Твоё призвание – защищать своих близких. А если для этого нужно открутить башку какому-нибудь мерзавцу, то за тобой не заржавеет, это точно. А я ещё удивлялся, почему это Волк к тебе так и льнёт. А он, оказывается, просто чует родственную душу. Он ведь тоже защитник.

– Защитник,– произнёс Вертер, словно пробуя это слово на вкус,– а мне нравится. Всё, Тоха, теперь ты от меня не отвертишься. Ты – Творец, я – твой защитник. Ну, и Алисин и Данечкин, конечно, тоже.

– Да, нам бы по такому Вертеру на каждого Творца,– вздохнул Антон,– и можно посылать Сабина лесом со всеми его коварными планами. А пока придётся поломать голову над этой задачкой.

Бледное закатное солнце тонуло в пышной облачной перине, испуская последние тонкие лучики сквозь толщу зависших над горизонтом туч. Фигурка Дэвики на алом фоне заката выглядела почти чёрной, и не разобрать, что за женщина стояла сейчас у балконного парапета. Полная свобода для воображения. Паук усмехнулся невольной подачке закатного светила и отхлебнул из серебряного кубка терпкой влаги благородного, хорошо выдержанного напитка, который в этой Реальности готовили из ягод церы. Он с готовностью принял пас судьбы, и в его воображении послушно возник образ совсем другой женщины, золотоволосой, смеющейся, с задорными искорками в глазах. Женщины, которую он долгое время считал своей, за которую готов был убивать.

– Прости, малышка,– промурлыкал паук,– пришла пора тебе сделаться приманкой.

Он отлично понимал, что заморочить голову златовласке, к сожалению, не удастся. Она не поддастся ни на угрозы, ни на манипуляции. Слишком долго она прожила вместе с его врагом. Но это было уже несущественно. Малышка сама по себе представляла ценность. Её можно было использовать.

– А ведь я даже не помышляю о том, чтобы вернуть себе свою собственность,– понял вдруг паук, и сам удивился.

Раньше ему казалось, что эта женщина и есть тот приз, за который он сражался с упорством носорога. А теперь ему уже было всё равно, что станет с его приманкой после окончания охоты. Главное, поймать заветную рыбу.

– А ставки-то растут,– заметил паук. – Какая интересная у нас получается игра.

Было время, когда он опускался до того, чтобы беречь жизнь своего врага только ради этой женщины. Ему казалось, что без неё никак не обойтись. Вот ведь глупец! Впрочем, не стоит недооценивать малышку. Это ведь именно она даёт его врагу ту силу, против которой коварному пауку ни за что не выстоять в прямом столкновении. Но она же является и главной слабостью всесильного Гора. Она словно брешь в его защите. И главное, даже зная о своей уязвимости, он всё равно не сможет ничего с ней поделать.

– Что ж, братец, ты всегда был неисправимым романтиком,– ухмыльнулся паук. – Видит бог, я хотел всё сделать изящно, чтобы даже у тебя не возникло сомнения в том, что твоя смерть – это просто кармическое воздаяние за гибель твоего друга. Не получилось. Однако не обольщайся, это вовсе не твоя заслуга, а мой просчёт. Недооценил я строптивость нашего вояки. Теперь придётся действовать грубо и прямолинейно. Надеюсь, тебе понравился мой первый шаг. Наверное, ты даже расценил его как объявление войны. Не стоит заблуждаться на этот счёт, дружок, война идёт уже давно. А это… просто репетиция, приглашение на казнь.

Родителей Дани похоронили в Убежище. Все ученики Тарса и бывшие пациенты Марго слетелись проводить их в последний путь. На площадке у погребального костра собралось больше сотни человек. Сам мальчик встретил обрушившееся на него горе удивительно мужественно. Он, конечно, плакал, но никаких истерик не закатывал и, когда пламя костра взвилось к небесам, только зажмурился и покрепче прижался к Вертеру, с которым он теперь вообще не расставался. Алиса, которая наивно полагала, что забота о сироте должна лечь на её плечи, даже немного приревновала ребёнка к дядюшке, но быстро смирилась с расстановкой ролей в их странной семейке.

Первую неделю в мире Дачи Даня даже отказывался спать в своей комнате, приползал среди ночи к Вертеру и залезал к нему в постель. Пришлось Антону поколдовать с домом и увеличить комнату друга, чтобы туда влез дополнительный диванчик для мальчика. Чем бы ни занимался дядюшка, племянник неотлучно был рядом. Даже когда Вертер по утрам разминался со своим мечом на поляне перед домом, Даня упорно не желал уходить, хотя по его несчастному виду было заметно, что один только вид меча вызывает у него безотчётный ужас. Он ведь знал, как погибли его родители.

Как ни странно, Вертер совсем не тяготился обществом ребёнка. Напротив, он с удовольствием о чём-то болтал с Даней, учил его плавать, конечно не в бурном море, а в спокойной и тёплой воде лесного озера. А спустя пару недель после похорон Антон с удивлением увидел, как Вертер учит мальчика стрелять.

– Эй, стрелок,– окликнул друга Творец,– ты уверен, что выбрал подходящее занятие для ребёнка?

Вертер грустно усмехнулся и загнал очередной патрон в ствол.

– Пока вы там с остальными Высшими не придумали, как обуздать Сабина, умение защитить себя будет для Дани самым что ни на есть подходящим занятием.

После казни Тарса и Марго Антон практически каждый день уходил на Совет совещаться со своими коллегами. Алису и Вертера он с собой не брал. Чего уж они там придумывали, чтобы остановить зарвавшегося Творца, оставалось неясным, но с каждым днём Антон возвращался всё в более мрачном настроении. Никто из Высших так и не смог определить, каким образом Охотники появлялись в нашем мире. Было очевидно, что сюда они приходили из альтернативной Реальности, но из какой конкретно, выяснить не удавалось. Ни один из Творцов этой Реальности не воспринимал, а значит, и попасть туда не мог. Но ещё более насущным был вопрос, как Охотники умудрялись перемещаться между мирами. То, что один из них, Амар, оказался Мастером Игры, уже не составляло никакого секрета. Но неужели они все были Мастерами? Вероятность того, что Сабин нашёл или вырастил столько Мастеров, была ничтожной.

В целом ситуация выглядела безрадостной, если не сказать безнадёжной. Обнаружить место, где прятался Сабин, Высшие не могли, а сами при этом оказывались абсолютно беззащитны, стоило только кому-то из них переместиться в базовую Реальность. Естественно, в своих мирах Творцы были в безопасности, но отсиживаться в укрытии, пока враг планировал очередное нападение, было как-то унизительно и недальновидно. Ничего не мешало Охотникам, например, начать уничтожение учеников Школы. И что тогда делать? Им-то, беднягам даже спрятаться было негде, своих миров у них пока не было.

Антон просиживал часами за компом, пытаясь придумать алгоритм защиты от оружия Сабина, но, как он и предполагал, универсального способа не могло существовать в принципе. Это было всё равно, что искать противоядие против всех известных ядов разом. Чтобы решить эту задачку, сначала нужно было понять, как конкретно Сабин запускал механизм блокировки подсознания. Антон продвинулся настолько далеко, что для решения ему и нужно-то было всего разок понаблюдать за действиями брата со стороны. К сожалению, ожидать, пока такой шанс представится, можно было до бесконечности. С гораздо большей вероятностью ему самому светило оказаться объектом нападения. А тогда уже будет поздно что-то придумывать.