Значит, он все же видит ее в своих союзниках! Уна плакала еще горше, когда на следующей странице на картинке рассмотрела, как Аргент чинит Пустоте разбитую маску, пристраивая на место выпавшего глаза алмаз из своего плаща.

— А я говорил, — раздался вдруг тихий сочувственный голос, — что Аргент тебе не пара. Я предупреждал. Но ведь еще не поздно все исправить?

Уне не надо было поднимать глаза, чтобы понять, кто перед ней стоит. На картинке-предсказании она увидела знакомые черты, белые красивые локоны и знакомый венец.

— Дерек, — эхом отозвалась она, переворачивая очередную страницу. — К сожалению, ты не прав. Поздно. Слишком поздно. Никогда… Никто… не встанет в моем сердце на то место, на котором стоит Аргент.

Дерек выступил из темноты, в которой полурастворились языки пламени свечей, и упрямо тряхнул светловолосой головой. Сверкнули кроваво-красным цветом камни на его венце.

— Уна, — произнес он непривычно-молящим тоном, таким, каким не разговаривал с ней давно уже. — Никто и не претендует на его место. Никому его место не нужно. Но разве у меня… нет моего места? Разве я не заслужил в твоем сердце ни единого уголочка? Ни отклика? Ни капли тепла?

— Дерек, — вздохнула Уна, переворачивая очередную страницу. — Но это не одно и то же. Зачем ты пришел? Зачем вернулся? Зачем оставил Демьена одного? Думаешь, сейчас подходящий момент, чтобы рассказать мне о своих чувствах? Я знаю о них, Дерек. Я всегда любила тебя, правда, но этой любви оказалось недостаточно, чтобы затмить Аргента. В этом нет моей вины, да и твоей тоже. Просто так сложилось.

— Аргент твой, — вдруг неожиданно зло и нетерпеливо произнес Дерек, что было для него уж совсем несвойственно, — расчётливый негодяй. Если не веришь мне, то посмотри в книгу, которую теперь листаешь. Посмотри, как он очаровывает нашего врага, ту, которая принесла все эти беды! Он не убивает ее, хотя держит ее в руках, он так близко! А знаешь, почему?

— Потому что не может! Потому что не умеет, как ее убить!

— Ты веришь в эту чушь?! Аргент не может кого-то убить!? Даже я знаю, как это сделать!

— Так отчего не подсказал нам раньше?!

— Может, оттого, чтобы ты увидела, чего стоит твой обожаемый Аргент?!

— Дерек! — вскрикнула Уна, насилу переворачивая следующую страницу. — Зачем ты мучаешь меня?! Зачем напоминаешь о предательстве любимого человека?! Каков бы ни был Аргент, мой ответ тебе останется неизменным — нет! Зачем тебе я?

Светлые глаза Дерека гневно сверкнули, и Уна с трудом удержала страницу, которая, как живая, вырывалась из ее рук.

— Ты не понимаешь, — ответил он. — Ты нужна мне не просто как… жена, — это слово он произнес неловко, словно ему было ужасно стыдно его говорить, — но и как союзница. Как мой друг. Как поддержка и опора.

— Союзница?.. — опешив, отозвалась Уна. — В чем союзница?.. И почему… почему на тебе корона Демьена?!

Только сейчас Уна поняла, что ее раздражало в образе Дерека больше всего — вот это резкое сверкание красных драгоценных камней. Дерек не носил никогда такого венца. Камни в его короне были голубые, светлые, прозрачные.

— Потому что я, — резко ответил Дерек, исподлобья сверля Уну недобрым взглядом, — рожден первым. Корона по праву моя! О том знаете вы с Аргентом и Демьен… добрый, но беззаботный Король, которому важнее тайком, в лесной сторожке, тискать податливую девицу в своих снах, чем заниматься делом. Так вот, мне надоела его беспечность. Его бессмысленные шутки, его полеты над крышами города, его самолюбование. Ты нужна мне как союзница и как свидетель — подтвердить, что по праву рождения корона моя. Ты знаешь меня; я привык добиваться поставленных целей. Я достаточно упрям, чтоб получить желаемое. Но я не хочу бессмысленного насилия. Поэтому мне нужны свидетели, сторонники и друзья.

— Но Демьен… — заикнулась Уна, но Дерек снова не дал ей и слова сказать.

— Демьен поехал к своей нищенке! — зло перебил Уну Дерек. — Бежал из города в лес! Ему важнее всего ее слезы и подарки для этой мыши!

— Что?! — опешила Уна. Страницы рвались из ее рук, как живые.

— Он набрал тряпок и побрякушек для нее! Весь двор гудит об этом! И, вместо того, чтобы изловить Осень и Пустоту, он отправился в лес! Развлекаться с этой нищенкой, уж не знаю, чем она его привлекла! Может, тоже околдовала! Или просто достается очень дешево! Этого, разве, от него ждет королевство? Этого хотят измученные люди?! Я слепо следовал за ним, но ничего, кроме невнятных метаний, не вижу! Он даже Аргента упустил, и тот теперь ведет свою игру, делая ситуацию еще опаснее!

Уна, потрясенная, молчала. От Дерека, этого уравновешенного и благородного рыцаря, она не ожидала таких злых слов и таких обвинений… Дерек никогда не опустился бы до оскорблений, он слишком деликатен и воспитан для этого. И Демьен — зачем Демьен поехал к Ежинке, всем троим было известно. Или не всем?..

— Что это ты напудрился так? — подозрительно спросила Уна, вглядываясь в знакомые черты. Она могла бы поклясться, что это точно Дерек. Каждая черточка, каждая родинка на его лице была ей знакома. Дерек осекся, мазнул по лицу ладонью, посмотрел на пальцы.

— Да нет на мне никакой пудры, — раздраженно ответил он, и сердце у Уны буквально оборвалось, словно в пропасть упало.

Дерек не ответил на пароль! Не понял, что означают эти слова!

— А ты кто такой? — в лоб спросила Уна, мгновенно перестав плакать. — Не смей подходить ко мне, монстр. Руки у меня заняты, но огненное проклятье читают губами.

Враг был прямо перед ней. Один из той компании негодяев, что пытались расколоть старый добрый мир, как леденец — на мелкие куски. Каждому по куску…

Лже-Дерек молча сопел, понимая, что попался.

— Я, — произнес он, наконец, — тот, кто имеет все права на трон. Посмотри в свой волшебный календарь — может, там ты найдешь ответ на свой вопрос?

Уна глянула.

И на перелистываемых страницах увидела Демьена, замерзающего в снегу, и Дерека, заплутавшего в метели.

Тот, с лицом Дерека, что стоял перед ней, нахально улыбался. В его голубых глазах разгорались адские алые точки, словно зловещее сверкание алых камней отражалось в них.

— Смотри, — он вкрадчиво кивнул на страницу календаря, — Дерек, возможно, еще выберется. А вот Король — точно нет. Замерзнет. Мне это даже выгодно. Дерек размазня; он не посмеет оспорить трон. Слишком слаб. Вот Демьен будет драться до последнего… За твой привычный мир, за твою такую увлекательную жизнь… Может, бросишь свою книгу и спасешь его?

Сказал — и расхохотался, неприятно, некрасиво. Дерек никогда так не смеялся. Его лицо, натянутое чужаком, кривлялось, искажалось, потому что не привыкло к таким страшным гримасам, и Уне казалось, что не негодяя кожа кипит, натянутая поверх его собственной физиономии.

«Не отпускать! — билась мысль в висках Уны. — Только не отпускать! Он хочет, чтоб я отпустила и снова победила бесконечная Осень!»