Академия «Алмазное сердце» - Константин Фрес

Когда-то, совсем недавно, у меня было все.

Дом наш, стоящий на берегах Теплых Озер, был самым богатым и красивым в округе. Белоснежные стены его утопали в зелени, солнце играло бликами на смальтовых мозаичных полах веранды. Дом и сейчас стоит там, над тихой водой, почти скрытый зеленью от чужих глаз, он все так же красив и богат, но, в отличие от былых времен, тих и печален. Не слышно в нем больше смеха, некому встречать гостей, не гремят в нем балы, не празднуют с размахом дней рождения и магический салют больше не взлетает алым драконом над крышей в черное звездное небо. Вот и я сегодня покидаю его… Кто знает, быть может, навсегда?

Повозка, больше похожая на огромную деревянную коробку, обитую железом, на ларец, в котором надлежало хранить тайны и старые письма из прошлого, медленно вползла на пригорок, и я, выглядывая из крохотного оконца, в последний раз увидела свой дом и, как мне показалось, фигуру отца, стоящего на пороге и провожающего меня. Слезы навернулись на мои глаза, но я упрямо стиснула зубы, поспешно оконце закрыла и уселась поудобнее, переводя дух, прогоняя тень посетившей меня боли и печали.

Я вернусь, я обязательно вернусь, отец! И только с победой!

* * *

Отец мой потомственный могущественный маг. В его крови столько магической силы, что он мог щедро ею делиться со всеми своими детьми, и мы — двое братьев и я, единственная девочка в роду, — родились одаренными. Такими же сильными, как он. Это и сгубило нас, магов по рождению, Чистокровных, Одаренных… сколько еще лестных имен, щедро приправленных ядовитой завистью, давали нам и подобным нам семьям, обладающим магией, эти выскочки, эти жалкие подобия потомственных колдунов — техномаги?

Одним темным богам и демонам было известно, как и кто из людей, лишенный магического дара, позавидовавший таланту магорожденного, выдумал, как обмануть природу и приручить неживое, да только они появились — Повелители Металлов, Камней, Песка. Магии в них ни было ни на грош, ни капли, ни единой золотой искры, но в крови их что-то было, какая-то странная, страшная и противная природе выдумка. И по единому взмаху руки их любое неживое покорялось им, земля, металл, камни — все рвалось, изгибалось, крошилось, принимая ту форму, что велел техномаг. Как костыли для немощного калеки, камни помогали техномагам принимать анимагичекую форму, окружая живое тело, облепляя всю его поверхность и придавая человеку вид каменного льва или дракона. Неживые, неповоротливые, уродливые, гулко стучащие истуканы…

Сначала над ними смеялись, глядя, как ковыляют первые, неуклюжие детища техномагов — големы и составленные из грубо отлитых металлических кирпичиков великаны. Но время шло, техномаги шлифовали свое искусство и вместе с их умением шлифовались и камешки, из которых они собирали свои костыли, помогающие им двигаться в мире магии. Теперь это были не кое-как собранные и подогнанные кирпичи и случайно подобранные булыжники — это были тончайшие, словно крылья бабочек, многочисленные пластинки из обсидиана, титана, драгоценных камней. Они могли в равной степени сложиться в причудливый и изящный узор перьев птицы, выложить рисунок чешуи дракона и защитить тело своего хозяина великолепной искусной броней, такой же прочной, как монолитный кусок обсидиана, и такой же гибкой, как вторая кожа. Тонко позванивая, летели, стлались по ветру за плечами своих владельцев долгие плащи из этих пластинок, и маги отводили взгляд от тех, кого еще вчера не считали ровней себе, и кому сегодня вынуждены были кланяться.

Тот, кто упорен и смел, у кого достаточно терпения и желания, тоже мог… мог выучиться техномагии, но, говорят, это страшный и трудный путь. Техномагия — дорогое искусство, ему может выучиться любой, но нужно много золота, чтобы купить и создать себе техноброню. И тот, кто раньше мог похвастаться всего лишь крупным счетом в банке, любой зажиточный купец, ранее знающий свое место и не сующийся в высшее магическое общество, сейчас мог собрать достаточное количество золота и отослать своего сына или дочь в академию, где за закрытыми дверями, в тайне от всего мира, техномаги влили бы ему в кровь свою заразу, свою противную природе скверну. И он, новый адепт неживого искусства, смеясь, глядя восторженными глазами на играющие под его пассами пластинки металла, собрал бы свою первую техномагическую перчатку…

Техномаги встали на одну доску с нами, чистокровными, магорожденными. Богатые выскочки, выторговавшие у природы себе право повелевать ее крохотной частью… И их становилось все больше. Они занимали важные посты и, говорят, у самого Алого Короля вся охрана и половина кабинета министров была из техномагов.

* * *

В тот злосчастный день, совсем незадолго до Дня Распределения, я, Гаррет и Джон — мои братья, — были приглашены в соседнее поместье на празднование дня рождения их приятеля.

Гаррет и Джон, неугомонные близнецы, рыжие, как огонь, мои вечно веселящиеся балбесы… Гордость отца, они подавали большие надежды. Лучшие академии страны готовы были распахнуть перед ними двери, и любой из них легко освоил бы древние премудрости магов. Любой из них мог стать и магом-наставником, и главой департамента магичеких наук, любой… но…

Но на их беду среди приглашенных был и Дерек Флетчер. Красивый мальчишка, бледный, с белесыми густыми ресницами, словно опушенными инеем. Зимой, что наградила его своей хрупкой красотой, ему минуло восемнадцать. Несмотря на то, что он с рождения был лишен магической силы, все девушки округи на него засматривались… и даже я. Мы с ним с детства дружили, он часто приходил играть с моими братьями, и за те проказы, что они втроем устраивали, им всем влетало одинаково.

И оставайся он дальше сыном зажиточного торговца, он мог бы рассчитывать на дружбу всех окрестных магов и на хорошую партию, любая из магорожденных девушек пошла бы за него с радостью — так он хорош был и ладен. У него такие красивые печальные голубые глаза, такие тонкие черты лица, такие густые волосы цвета беленого льна… и оказалось такое злое, черное сердце!

Разодетый в белый бархат и шелка, с самыми дорогими кружевами на манжетах, с распущенными по плечам льняными локонами, он походил на прекрасного мотылька, крылья которого украшены самыми тонкими и изысканными узорами. Его отец был богат, чудовищно богат. Мальчишка тайком ото всех в свои неполные шестнадцать лет прошел посвящение в техномаги — говорят, процедура не из приятных, — и теперь на плечах его, позванивая при каждом движении, лежал короткий — до середины лопаток, — плащ из пластинок матового белого золота. Его родителям оставалось лишь смириться с его выбором и оплатить его дорогую игрушку — техноброню, которую он начал собирать сам. Они не могли даже пробовать отговорить его от этого странного выбора, и выбранить не имели права — потому что каждый техномаг считался собственностью Алого Короля и был неприкосновенен.

…Я не видела и не знаю, кто первым начал ссору, кто первым сказал обидное слово, но только один из моих братьев зажег огонь на ладони, сунув его под нос Флетчеру.