— О нет… По правде говоря, я вовсе не слушала ваш разговор, господин Рокседи, — покачала она головой.

Взгляд ее не отрывался от моего лица, и мне это не нравилось. И глаза ее не нравились — темно-карие, по таким сложно прочесть что-либо, в особенности, если собеседник хорошо умеет владеть лицом. Альтабет умела.

Я молчал, ожидая продолжения, и дождался.

— Я, видите ли, состою в услужении при матери-заступнице, — проговорила она, и я поставил себе высший балл. Не ошибся все-таки! — И в Талл аде была по делам обители. Можете считать меня специалистом по улаживанию разного рода щекотливых дел… в основном финансовых. Так уж вышло, что мой покойный супруг хорошо разбирался в подобном и обучил меня всему необходимому, а после его смерти я вынуждена была вникнуть во все мелочи…

— Очевидно, столичная обитель приняла вас с распростертыми объятиями? — усмехнулся я. — Вас и ваши капиталы?

— Приятно видеть такое понимание, — улыбнулась Альтабет. — Увы, одинокой женщине сложно уберечь состояние от стервятников.

— Вы хотите сказать, родственников вашего мужа?

— В том числе, — вздохнула она. — Чем лавировать между этими хищниками, я предпочла предаться в руки матери-заступницы и обрести спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

— А как же ваши наследники? — поинтересовался я. — Не чувствуют себя обделенными?

Альтабет покачала головой и слабо улыбнулась.

— У меня только дочь, и она давно уже замужем. Разумеется, я не оставила ее без приданого. Впрочем, это совсем не имеет отношения к вашему вопросу, господин Рокседи…

— В самом деле, госпожа Суорр… Так может, вы наконец соблаговолите ответить на него?

— Я веду к этому, но немного отвлеклась, — сказала она. Солнечный луч упал на нее, и Альтабет уже не казалась юной.

Впрочем, я ведь сказал, что она выглядит примерно на мой возраст. Настоящий возраст, я имею в виду, а не тот, который можно дать мне с первого взгляда. Да, она была моложава — знаю такой тип женщин, они долго не увядают и красиво старятся, — но все-таки годы оставили следы в ее внешности, пускай и не слишком заметные, если не присматриваться.

— Вас не хватятся? — спросил я.

— Не думаю. — Тень набежала на ее лицо. — Но все-таки мне лучше вернуться поскорее. Я, видите ли, сопровождаю тяжело больного человека.

— Не заразного, я надеюсь?

— Нет, что вы. Кто бы пустил меня с таким в поезд?

— Влияния столичной обители вполне достаточно, чтобы служащие пренебрегли правилами безопасности. Впрочем, больного и все ваше купе могли надежно зачаровать, не так ли?

— В этом нет необходимости, — сказала Альтабет. — Я выразилась не совсем верно. Бедняжка страдает от телесных ран, не от заразной болезни.

— Ну что ж, это другое дело, — кивнул я. — Но почему вас — финансового советника, если я верно понял ваши слова, — назначили сопровождающей для какого-то покалеченного? Полагаю, его отправили в столицу, поскольку лекари в Талл аде не смогли ему помочь, но…

— Это часть моего служения, — серьезно произнесла она. — Вы правы, господин Рокседи, несчастной женщине необходима помощь не простых докторов, а чародеев. В Талладе нет никого, кто обладал бы нужной квалификацией, ну а поскольку я возвращаюсь в столицу, то мне не сложно присмотреть за раненой. Она надежно усыплена и не доставляет хлопот. В противном случае нас действительно не пустили бы в поезд: раны причиняют ей страшные мучения, обычные средства не приносят облегчения, и она кричит, не переставая, если не наложить чары.

— Понимаю… — Я заподозрил неладное, но пока не мог сказать, в чем именно оно заключается. — Должно быть, с вами путешествует и чародей? На случай, если колдовство ослабнет?

— В этом нет необходимости, — ответила она. — Моих сил вполне хватит на то, чтобы не дать моей подопечной очнуться до самой столицы. А уж там ей помогут. Я сообщила, кому следует — все будет готово к нашему прибытию, и раненую заберут ее собратья.

— Я что-то не уловил… Она чародейка?

— А я не сказала? Да, так и есть.

Вот, значит, кого почуяла Кьярра! Не Альтабет — от нее, повторюсь, колдовством тянуло очень слабо. По сравнению с той же Троддой она была все равно что мотылек против дракона!

— А вы сами?

— Нет, — Альтабет покачала головой. — Сама я ничего почти не умею. Возможно, если бы в детстве кто-то обнаружил и развил мои способности, я сама сделалась бы целительницей, но теперь уже поздно. Я способна только активировать лечебные амулеты — их у меня при себе достаточно, — когда чары на раненой начинают рассеиваться. А еще, — добавила она, — я могу заметить колдовство, если оно творится рядом со мной.

— Рад за вас и пострадавшую — вижу, она в надежных руках, — учтиво сказал я. В голове набатом гудел тревожный колокол. — Однако вы по-прежнему не ответили на вопрос. Я даже повторю его: что ваше любопытство позабыло в моем купе?

— Я просто проходила мимо, когда почувствовала… нечто странное, — медленно выговорила Альтабет, не сводя с меня глаз. Мне было не по себе под этим взглядом. — Некую силу определенно колдовского рода, но она не походила ни на что из того, с чем мне доводилось сталкиваться ранее. Это… все равно что сравнивать дворцовые фонтаны или мирную городскую речушку с бурным горным потоком! Такой неистовой, дикой силы я никогда прежде не ощущала, и только потому задержалась у вашей двери. Мне… Да, признаюсь, мне хотелось взглянуть на обладателя такой мощи!

— Полюбовались? — улыбнулся я.

— Да, пожалуй… хотя ваша дочь не горит желанием показываться на свет, — Альтабет взглянула на Кьярру.

— Она моя племянница, — холодно ответил я. — И я попросил бы объясниться, госпожа Суорр.

— Не стоит притворяться, господин Рокседи, — сказала она. — Я ведь вижу; что вы чародей не в большей степени, чем я сама. Так… есть нечто едва ощутимое, но это, вероятнее всего, амулеты. А вот девочка… В ней бушует невероятная сила!

— Я же сразу предложила оторвать ей голову, — с досадой произнесла Кьярра, явно осознав, что эта любознательная дама может здорово подпортить нам путешествие.

В этот момент я был солидарен с нею, как никогда, однако ответил:

— Нельзя. Забрызгаешь свое красивое новое платье, меня и все купе. А платить кому? Правильно, мне…

— Если передумаешь, скажи, — нехотя согласилась она. — Я подожду.

Теперь Альтабет с заметной нервозностью переводила взгляд с меня на Кьярру и обратно. Нужно было как-то спасать положение. Хотя бы потому, что избавиться от трупа в движущемся поезде действительно не так уж просто.

Я как-то пробовал, повторять не хотелось: хлопотно, нервно, да еще нужно каким-то образом избежать подозрений… А если кто-то хоть краем глаза видел, как Альтабет заходила в мое купе, они неизбежны. Она ведь не простая путешественница, так что искать ее будут не спустя рукава. Чародеи-сыщики легко найдут ее след и возьмутся за меня всерьез. Придется уходить скрытыми дорогами, и прости-прощай поиски отца Кьярры — от нас не отцепятся. Убийство доверенного лица матери-заступницы столичной обители — это вам не рыба чихнула…