Вир не надеялся, что привлечёт к себе такое внимание. Он смотрел на многочисленные лица и понимал, что их намного больше, чем он может сосчитать. Некоторые светились надеждой, в других же читалась открытая ненависть…

Герцог шагнул к небольшому возвышению, где, возможно, раньше находился трон. Перед ним висел старинный бесценный гобелен, изображавший битву знаменитого героя Первой Истрийской империи Архиреса с кровожадным демоном Тронгом, намного превосходившим его размерами. По легенде Архирес уничтожил тело Тронга сильнейшим ударом и очистил путь к порталу, который тщательно скрывали демоны. Существовало несколько версий о том, как его удалось окончательно запечатать…

Но у герцога не было времени на лишние воспоминания — звучным и внятным голосом он начал свою речь…

Когда Вир Монт закончил — в зале повисла тишина, которая тут же загудела, как разворошённый улей.

Вперёд вышел пожилой рыцарь с сединой в волосах. Его лицо было преисполнено гневом.

— Так, значит, вы хотите взять власть в свои руки и нарушить наши священные законы?

Вир вздохнул и промолвил:

— Вы плохо слушали меня… Я предлагаю присоединиться к армии Вильтранского короля для зачистки Теренского леса на западной границе. На южной границе герцог Орманский собирает значительное войско и готов принять всех желающих для зачистки поселений южнее Нардоса и Агвердида. Мы наиболее уязвимы на востоке, где имеют печальную славу непроходимые болота, и где по преданию был запечатан первый портал Хаоса. Нам понадобятся все силы для последнего броска в том направлении, хотя до этого ещё далеко. Я не понимаю, почему кардинал Тирон не может предоставить своих рыцарей и скоординировать их усилия, например, здесь, на юго-востоке? И самое главное: отмена указа об изгнании охотников — они были и есть наше главное оружие против демонических сил.

— А кто будет охранять границы нашего государства? Вы пытаетесь ослабить наше королевство и унижаете его защитников, предлагая им предать своего покровителя!

— А кому нужно будет ваше сильное королевство, если нас не будет? — вмешался в разговор герцог Саллан. — Настал великий час в нашей истории: либо мы с отважными рыцарями сообща уничтожим Скверну и всех, кто пособничает силам Зла, либо сгинем сами, служа тем, кто поклоняется Злу. Да станем мы орудием Богов и приведём людей к вечной свободе силой священного огня!

На лицах молодых рыцарей, стоявших поблизости, отчётливо читалось восхищение. Им не хотелось скучной жизни. Вперёд вышли виконт Бранж и ещё несколько молодых людей, незнакомых Виру.

Предоставив им слово, герцог Монт отошёл в сторону, а за ним последовал и Тарик.

— Ты вызвал Нардосского на истинный поединок? — вопросительно взглянул на друга Вир, подняв бровь.

Тарик понизил голос и произнёс:

— Да. Я набрался терпения и дождался нужного момента. Королева со свитой обходила зал, и я бросил свой вызов. Ей ничего не оставалось, как засвидетельствовать его и мои условия. Вир, прошу, не смотри на меня так! Да, я знаю, что наш противник владеет зачатками магии — по недавним слухам он создаёт неплохие иллюзии! — но мой родовой амулет поможет мне распознать такую магию и защитит от неё.

Вир с недоверием покачал головой и тихо спросил:

— Ты надеешься на меч в своей руке против того, кто дружит с демонами и владеет магией?

— Это всё, что у нас есть, Вир. К тому же, Её Величество обещала мне, что Эльрика сможет уехать в Сальек в сопровождении моих людей при любом исходе поединка.

— Тарик, я встретил Леорию, здесь, на балу. Я не должен был выступать на Совете. Она в опасности…

В этот момент за спиной раздался чей-то холодный и какой-то неживой голос.

— Герцог Вир Монт, вы обвиняетесь в убийстве графа Тольса. На вас будут надеты кандалы подчинения, и вы будете доставлены к инквизитору для допроса.

Почувствовав прикосновение холодного металла к шее, Вир Монт резко повернулся, и в ту же секунду жуткая боль пронзила его насквозь, погружая разум в непроглядную тьму…

* * *

Очнулся он в тёмном помещении, сидя на низком стуле, и с ужасом почувствовал, что не может двигаться.

— Не волнуйтесь, герцог. Это всего лишь временное действие эффекта усмирения. Вы затеяли опасную игру и должны были догадаться о последствиях. В нашем подземелье вы научитесь любить и ценить жизнь, — низкий голос говорившего доносился откуда-то сзади, где слышался треск горящих поленьев в камине.

Внезапно чьи-то грубые пальцы схватили герцога за шею и подняли со стула, как куклу, развернув в сторону источника тепла и света.

Вир Монт отчётливо увидел высокое расписанное золотом кресло с подножной скамейкой, обитой алым бархатом, и стоявшую возле него фигуру высокого человека в красном плаще с опущенным на лицо длинным капюшоном.

Неторопливым шагом тот подошёл к камину, взял в руки железные щипцы и достал горящую головешку. Развернувшись, он неспешно приблизился к Виру.

— Начнём с малого… Что же такого вам известно о кардинале Тироне, что вы его так невзлюбили? О да, я знаю, что вы пока ещё не обрели способность говорить. Поверьте, чем раньше это произойдёт — тем быстрее мы перейдём к делу.

Горящее дерево коснулось шеи герцога…

Вир снова очнулся в темноте…

Он не помнил всего, что с ним произошло во время пыток, и это, наверное, было благом. Было слишком много боли, её отголоски ещё ощущались, пронизывая измученное тело тысячами иголок. Перед глазами всё плыло, и вспыхивали багровые круги, которые лопались с болезненным треском.

Тупо и вяло он пытался определить, в каком положении оказался, но конечности его почти не слушались…

Герцог сидел, прислонившись спиной к холодной влажной стене, ногу сжимал плотный металлический обруч, от которого наверх тянулась железная цепь. Во рту было так сухо, что язык прилип к нёбу, а где-то в углу медленными и тяжёлыми каплями падала вода, отсчитывая растянувшиеся до бесконечности секунды его медленной агонии.

Время от времени ему казалось, что он слышит неподалёку чьё-то тяжёлое дыхание. Скорее всего, это были просто галлюцинации переполненного болью разума…

Вир понимал, что обречён на близкую смерть. В долгих мучительных минутах перед глазами промелькнула вся жизнь: редкие счастливые мгновения, горькие воспоминания и бесполезные надежды.

Во мраке перед ним предстала фигура Леории, её длинные золотые волосы ниспадали по тонким плечам, едва прикрывая совершенную грудь.

«Мой ангел, моё наваждение…», — прошептал он, чувствуя, как приятное тепло разливается внутри.

Вокруг её образа разливалось сиреневое пламя, поглощая любимые черты.

«Нет, не уходи! Я ещё не готов…», — с трудом шевеля распухшими потрескавшимися губами, пробормотал он.

Но тут…