Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гера моментально, с первыми аккордами, отдался настроению: размахивал руками, восторженно подбадривал музыкантов криками, фальшиво подпевал. А когда перехватил взгляд Шурупа и понял, что солист его узнал, взревел от восторга. Макс же, напротив, с каждой песней все глубже уходил в страшную темноту. От ежесекундного ожидания, что вот-вот случится что-то нехорошее, губительное, начало подташнивать. Макс вытер о джинсы взмокшие ладони и нервно огляделся. Как бы ему ни хотелось сосредоточиться на том, ради чего он сюда приехал, ничего не мог поделать с ужасными воспоминаниями. Здесь, в этой ВИП-зоне – отгороженном маленьком периметре, по краям которого стояла охрана, Макс чувствовал себя даже хуже, чем в толпе. В каждую паузу он умирал в ожидании, что аккорды следующей композиции сольются в оглушительном унисоне с грохотом взорвавшейся бомбы. И когда к тошноте примешалась боль в висках, понял, что больше не выдержит. Ему нужно немедленно уйти – на воздух, в тишину, подальше от толпы и окровавленной в его воспоминаниях музыки.
Гера, похоже, не заметил его отсутствия.
Макс почти выбрался из зала, когда что-то заставило его оглянуться. Ни полумрак, разрезаемый вспышками, ни толпа, ни то, что они никогда не встречались лицом к лицу, не помешали узнать этого человека. Даже если бы тот изменил внешность, Макс почувствовал бы его нутром. Все негативные чувства, которые он с опаской прятал в глубинах души, поднялись сокрушительной волной, затопили разум, и Макс принялся пробираться к отгораживающему закуток со столами парапету, возле которого стоял Иван Темный.
Да, вот так, лицом к лицу, наедине – опасный хитрый хищник и его жертва, которая не желает больше играть в кошки-мышки. То, что Темный наблюдал за ним издали с полуусмешкой, лишь утвердило в мысли, что враг не списал со счетов команду.
Их разделяло всего десяток метров. Макс пробирался сквозь толпу, бесцеремонно отпихивая мешающих ему людей. Темный не таясь приподнял наполненный вином бокал, который сжимал в руке, – будто празднуя свою победу. «Мы еще посмотрим, кто кого», – зло подумал Макс, разом вспомнив и Сергея Степановича, и умирающую Марину, и собственную аварию. Пальцы сами собой сжимались и разжимались в кулаки, глаза заволакивала кровавая пелена, в ушах вместо воплей Шурупа звучали крики и стоны раненых – привет из прошлого. Максом управляли уже не разум, а бешенство и дикое желание избить Темного прямо здесь – до полусмерти, думая не о последствиях, а о том, что этот не-человек натворил в прошлом. Похоже, все эти эмоции отразились на лице Макса, потому что стоявший от него уже метрах в пяти Темный засмеялся и демонстративно пригубил вино.
– Тварь, – выдохнул Макс и занес кулак. В том, что случилось сегодня между ним и Мариной, он тоже обвинил врага.
– Ма-акс! – прокричал кто-то радостно, и Темного на какое-то время заслонила выскочившая откуда-то Алиса Грачева. – Ты пришел! Почему не позв…
– С дороги! – заорал он и отпихнул девушку. Алиса охнула от неожиданности, но Макс уже рванул вперед – к тому месту, на котором еще мгновение назад стоял Темный. Никого. Только оставленный на парапете бокал с недопитым вином – как насмешка, напоминание, что враг настолько хитер и ловок, что способен растворяться в воздухе. Макс громко выругался и завертелся на месте, отыскивая, в какой стороне скрылся Темный. Он не должен никуда деться! Но того ничтожного мгновения, что Алиса закрыла обзор, Темному хватило для побега.
– Гадство, гадство, гадство!
– Макс, ты в… порядке? – Грачева снова нарисовалась рядом, осторожно коснулась его плеча, и Макс слишком резко сбросил ее ладонь.
– Не сейчас, Алиса! – рявкнул он. Дыхание сбивалось, как после бега, в висках стучала кровь, перед глазами все расплывалось.
– Ты… Я не… – залепетала Грачева, и на ее глаза навернулись слезы. Макс протяжно выдохнул и через силу процедил:
– Извини. Ты тут ни при чем.
– Бро! Куда ты рванул? И зачем девушку обидел? Алиса, не обращай внимания на его заскоки! У Макса так бывает. Характер у него тяжелый. Контуженный… обстоятельствами.
Контуженный обстоятельствами! Макс даже усмехнулся. Гера выразился в своем духе. Но, как ни странно, точно.
– Мне нужно на воздух, – бросил он напарнику, который уже что-то бормотал Алисе в утешение.
Макс выбрался на улицу и, подперев спиной ледяную кирпичную стену здания, закрыл глаза.
– Воспаление легких заработаешь, – буркнул Гера. На улице – мороз, а Макс без верхней одежды.
– Ты тоже, – вяло отговорился Макс, почувствовав, как коллега встал рядом.
– Уйдем оба на больничный.
– И очень не вовремя, – Макс открыл глаза и отлепился от стены.
– Что случилось? Куда тебя понесло? Зачем Алису отшвырнул?
– Она встала на пути, из-за нее я упустил Темного. Черт… Ладно, потом позвоню ей и снова извинюсь.
– Так это к нему ты понесся на всех парах? – вытаращил Гера глаза. – А меня чего за собой не позвал? У меня кулачище крепче твоего!
Макс усмехнулся и почувствовал, как некий узел, который не давал ему дышать, развязывается. Значит, не у него одного есть желание избить Темного.
– Он исчез. Растворился в толпе. Искать уже бесполезно. Но он за нами наблюдал, Гера. Наблюдал не таясь, с усмешкой и попивая вино! Сечешь? Чем больше я обо всем этом думаю, тем больше утверждаюсь в мысли, что наше новое дело – головоломка от Темного.
– Значит, в этот раз он Люсиндоле нервы на кулак наматывает, – хмыкнул Гера.
– Похоже на то. Он знает о нас гораздо больше, чем мы друг о друге.
– Если не хочешь проиграть в чужой игре, то не вступай в нее!
– Мы уже пытались выйти из первого расследования, Гера.
– Да я так, к слову. Пофилософствовать. А не думаешь ли ты, что…
– Извини, – перебил Макс и вытащил зазвонивший телефон. Увидев имя мамы Марины, он встревожился.
– Да, Ирина!
Из клуба вышла, кутаясь в шубку, Алиса Грачева. Она явно была расстроена: прошла мимо быстрым шагом, наклонив голову и уткнувшись лицом в воротник. Гера встрепенулся, нагнал девушку и остановил ее.
– Ирина? Я слушаю!
– Максим… – произнесла хрипло, будто она плакала, женщина и вновь замолчала.
– Говорите!
Гера обернулся на восклицание,
