Мной завладело странное оцепенение. Я видел... Нет, чувствовал! Чувствовал все зарождающиеся сейчас в воде структуры. Ощущал каждую нить, каждый клубок, каждую «точку кристаллизации»... И... почти ничего не контролировал. Источник сам рождал себя, используя созданную мной заготовку и вложенный замысел. На что-то у него не хватало сил, и тогда он... просил меня поделиться. Это были не мысли, не эмоции, ничего общего с обычным общением. Это было словно внезапно просыпающееся физическое чувство, как зуд в руке, потребность в действии, порыв интуиции или... тронувшая руку детская ладошка... Каждый раз по-новому, но каждый раз абсолютно понятно. И я делился, щедро отдавая ему всю имеющуюся в наличии, далеко не маленькую магическую мощь. Именно он — Источник — остановил мою руку, когда я уже занёс фиал с водой из Трона Стихий. И опять же он попросил его опрокинуть, когда основной каркас был подготовлен для принятия новой силы.

Ничего подобного я никогда не испытывал, говорить про человеческую память излишне, но и демоническая молчала. А ведь я тоже менялся. Моя сущность, сила, накрепко спаивалась с сущностью нового Источника. Запоздало возникла паническая мысль, что я могу измениться настолько, что это станет заметно другим натрезимам, и тогда меня ждёт смерть. Но нет, несмотря на напряжение и тщательные поиски, кардинальных изменений в себе я не замечал. Только объём резерва постоянно падал, заставляя начать опасаться за успех всего мероприятия. Источник использовал мою ману как несущий и одновременно скрепляющий материал, каким-то образом умудряясь фильтровать мою собственную силу от наносной скверны, которой любой демон волей-неволей пропитывается по самую голову. Вероятно, дело было в той энергии, которую я сам влил в воду и сам же отфильтровал, но каким именно образом происходил процесс, я так и не смог понять. Источник просто тянул из меня исключительно чистую энергию, просто игнорируя посторонние примеси. А ведь вода в бассейне в момент начала процесса была напитана магией до предела, больше она просто уже была не способна удержать.

Наконец вода начала успокаиваться. Стоящий чуть ли не до потолка столб переливающихся всеми цветами радуги брызг медленно опал, открыв гладкую, слегка закручивающуюся к центру поверхность чаши. Вода изменила цвет, если полчаса назад она была обычной водой, источающей лёгкое голубоватое сияние, а в Солнечном Колодце напоминала жидкое золото, то теперь выглядела как чернила, только не чёрные, а тёмно-фиолетовые, с мистическим сиянием внутри. Прозрачные, тёмно-фиолетовые, сияющие чернила.

Встав на колени, я поднёс руку к жидкости, однако не решаясь коснуться. Резерв был почти пуст, осталась только энергия скверны такой концентрации, что и специально не соберёшь. А вот энергии пустоты почти не было, её всю вытянуло вместе с моей собственной маной, хотя там и различия-то почти нет. Как-никак, мы, натрезимы, после смерти отправляемся лечить полученные раны и восстанавливать форму не куда-нибудь, а в Искривлённую Пустоту.

Мгновение в зале и моём восприятии царила тишина. Источник словно замер в нерешительности. Исчезли малейшие магические колебания, и даже поверхность воды остановила своё вращение.

Мгновение...

Но оно прошло, и Источник пробудился. Словно внезапный удар остановившегося сердца или судорожный вдох после длительного удушья... Сначала робкий ручеёк маны потёк от него ко мне, отдавая недавно взятое, ещё мгновение — и вместо ручейка в мой резерв стала вливаться полноценная река — ощущения непередаваемые. Это не глоток прохладной воды в центре пустыни, нет, это гораздо, гораздо лучше! Я словно рождался заново, да, по сути, это так и было. Источник теперь был связан с четырьмя основными стихиями, а я был связан с Источником. И теперь вместе с его магией я получал… связь… нет, сродство, пожалуй, это будет наиболее точным определением, с силой природы. Необычно. И странно...

Но помимо меня, связи у Источника образовалась и с пятью девочками, я мог бы прекратить это, разорвать каналы — моя власть вполне позволяла, но… всё та же интуиция или воля Источника, называть можно по-разному, останавливала меня. И я просто наблюдал. Сидящие тихо, словно мышки, эльфийки, казалось, забыли, как дышать, их глаза закрылись, а на лицах расцвели выражения непередаваемой радости. К счастью, никаких трансформаций не последовало, девочки просто как сидели, так и провалились в сон, не переставая улыбаться и обнимать друг друга.

А я... меня просто распирало от мощи! Пожалуй, сейчас я мог с лёгкостью порвать Тикондруса на мелкие кусочки, да что Тикондрус? Я мог бы порвать и Моннороха! Но сознание менталиста быстро взяло верх над чувствами. Этих двоих я и раньше имел шансы победить, не стопроцентные, но шансы были, а вот Архимонда мне не поцарапать даже сейчас, и это — упрямый факт, о котором лучше не забывать. К тому же магия Источника была нужна мне отнюдь не в личное пользование.

Но прежде чем начинать выполнять свои обязанности сюзерена и одаривать эльфов неконтролируемым счастьем, следует решить один вопрос. Как мне назвать Источник?

Хм... Да, пожалуй, подойдёт.

– С днём рождения тебя, Сумеречный Колодец.

***

Лор'Темар уже неделю пробирался по лесам с отрядом выживших, уходя прочь от столицы. Почти четыре десятка эльфов были вымотаны до предела, потеря Колодца сильно ударила не только по моральному духу, но и по плоти. Сам Лор'Темар хоть и выбрал некогда путь клинка, но, как и любой высший эльф, в особенности — аристократ, получил прекрасное магическое образование и привык использовать магию в любых повседневных делах так же легко, как дышать. Но теперь... теперь его тело было словно обожжено изнутри, как будто ожог кожи вывернули наизнанку и растянули через плоть, мышцы... до самых костей.

Сначала этого не замечали. Было гораздо важнее вырваться из заполненного нежитью города, резкую слабость целителей и магов списали на перенапряжение и обычную усталость. Приступы и смертельную бледность — на пережитую трагедию. Но потом... отрицать очевидное стало невозможно. С каждым днём творить магию становилось всё сложнее... и болезненней. Простейшие чары словно вытягивали жилы из тела, бытовое заклинание, на сотворение которого раньше и внимания не обращали, навевало ассоциации с вырыванием ногтей, а полноценная боевая магия грозила забрать жизнь создателя раньше, чем будет закончена.

Маги, правда, утверждали, что это не так. Бледные, как живые мертвецы, едва переставляющие ноги, они уверенно твердили, что главное — перетерпеть, что боль — это игра сознания, что реальные муки тела — лишь малая часть того, что все чувствуют, остальное