Вмоем плохом сне-воспоминании я пью чай на капитанском мостике «Благодарного Преемника», временно декорированного под храм озерного бога в стиле древней Японии. Ясижу скрестив ноги, напротив Септима, куратора корабля, и жду, когда прибудет капитан Векен. Когда я просматриваю список вопросов к нему, сохраненный в автономном буфере, мой модем икает. Похоже, произошла ошибка когерентности кэша– Т-врата корабля только что отключились.

–Что происходит?– спрашиваю я куратора.– Ятолько что был отключен от сети.

–Такое случается.– Септим выглядит раздраженным.– Попрошу кого-нибудь прямо сейчас выяснить, в чем дело.– Он смотрит куда-то прямо сквозь меня, и я вспоминаю, что существуют еще три или четыре копии этого странного старика-архивариуса, блуждающие по концентрационным цилиндрическим отсекам корабля. Септим быстро моргает.

–Похоже, это из-за предупреждения службы безопасности. Некий злоумышленник только что попал в наш транскриптор. Если соизволите подождать немного– пойду узнаю, что стряслось.– Септим идет к двери чайханы. Насколько мне удалось реконструировать события, как раз в тот момент рой из 18329штурмовых роботов размером с ос вылетает из ассемблера в моем семейном доме. Мы живем в старинной усадьбе, построенной по образу и подобию здания, существовавшего на древней Zemlye до Техноускорения– Дома над водопадом[14]. Внем есть двери, лестницы и окна, но нет внутренних Т-ворот, которые можно закрыть. Первой жертвой роботов становится Ямб-18, который находится на кухне рядом с ассемблером. Искусственные хищники разбирают его на атомы так быстро, что он даже не успевает вскрикнуть или послать по модему зов о помощи. Затем они разлетаются по всему дому– расползаются зловещим жужжащим туманом, сея скорую смерть. После них не остается луж крови– в лучшем случае, пара капель. Акрики, если и звучат,– не длятся долго. Домашний ассемблер был взломан Королем в Желтом, все наши резервные копии умышленно стерты, чтобы освободить место для убийц-нанитов. Так моя жизнь была вмиг безжалостно лишена всего, что придавало ей смысл,– хотя я об этом тогда еще не знал.

Пожрав физические тела, наниты продуцируют вещество для самосбора новых стай, которые продолжают охоту на врагов Короля.

Яузнал об этом лишь потому, что вирус вел записи всех совершенных им убийств. Никто не знает, почему у Короля в Желтом была прописана такая функция– по одной из теорий, вирус должен был отчитаться перед своими создателями. Ястолько раз смотрел голограммный реконструированный тепловой слепок с осиной бойни, унесшей жизни моих детей и родных, что зрелище намертво въелось в память. Ястал одним из очень немногих выживших среди миллионов тех, на кого Король нацелился как на соматических врагов, не подлежащих промывке, только полному уничтожению. Итеперь я будто смотрю все по новой или даже как в первый раз, заново переживая ужас, который заставил меня умолять Кошек Лайнбарджера принять меня к себе на службу и превратить в танк. Но это случилось на половину гигасекунды позже, когда «Благодарный Преемник» вышел на связь с одним из изолированных оплотов сопротивления Королю.

…Японимаю, что не сплю и на дворе еще ночь. Мои щеки чешутся от соленых потеков слез, пролитых во сне, и я свернулась калачиком в неудобной позе, близко к краю кровати. Чья-то рука обнимает меня за талию, а легкий ветерок обдувает мою шею сзади. Какое-то мгновение я не могу в этом разобраться, но потом до меня начинает доходить смысл.

–Теперь я точно проснулась,– бормочу я.

–Вот и славненько.– Голос у Сэма сонный. Как давно он здесь? Яведь легла спать одна! Чувствую мгновенный укол паники при мысли о том, что он здесь без приглашения– но вообще-то мне не хочется быть одной. Уж точно не сейчас.

–Ты спал?– спрашиваю я.

Сэм зевает.

–Должно быть. Задремал.– Его рука напрягается, я тоже напрягаюсь и отталкиваюсь назад, к изгибу его груди и ног.– Ты стонала во сне.

–Мне снилась семья.– Явсе еще не уверена, что хорошая идея– делиться с ним такими подробностями.– Моя старая семья, которую убил Король в Желтом.

–Что? Он же не убивает, а только редактирует…

–Не всегда.– Яприникаю к нему.– Многих– да, редактирует. Но некоторых по какой-то причине выслеживал и уничтожал. Думаю– тех, кто мог бы вычислить, кто за ним стоит.

–Яне знал об этом.

–Мало кто знает. Отредактированные– отредактированы, умершие– умерли. Ну а если тебе посчастливилось чудом не умереть, всю оставшуюся жизнь ты стараешься любой ценой не контактировать с внешней частью Насущной Республики. Удерживать границы микрополии. Так– гигасекунда за гигасекундой после окончания войны. Без надежды на перемены к лучшему.

–Так, но для тебя– не так.

Ячувствую напряжение Сэма через его руку, обнимающую меня.

–Послушай, я устала и не хочу возвращаться к этому. Что было– прошло– как тебе такое?– Япытаюсь расслабиться, прижимаясь к его телу сбоку.– Стала существом одиноких привычек. Не хотела ни с кем слишком сближаться во время войны, и с тех пор у меня не было такой возможности.

Его дыхание глубокое и ровное. Может, он уже спит. Закрываю глаза, пытаюсь присоединиться к нему, но требуется много времени, чтобы заснуть. Яне могу перестать задаваться вопросом, как сильно ему, должно быть, не хватало контакта с другим живым существом, чтобы рискнуть разделить со мной постель.

Понедельник– рабочий день, и на обеденный перерыв меня ждут в «обществе», но после вчерашних событий я не собираюсь преломлять хлеб с Джен. Иду на работу с латунным ключом, спрятанным в моей сумке с секретом, захожу в библиотеку и сразу начинаю складывать книги и наводить порядок. Середина утра, Яна еще не приехала.

Надеюсь, она в порядке. Не думаю, что вчера я ее видела, но если она слышала, что произошло,– я не знаю, насколько близко она знала жертв, но могу представить, через что ей пришлось пройти, реально знай они друг друга. Несколько дней назад ей стало плохо. Каково сейчас?

Яиду за стойку администратора. Кругом тишь да гладь, посетителей еще нет, ничто не мешает мне перевернуть табличку на дверях надписью «закрыто» во внешний мир. Немного покопавшись в административной документации, я нахожу домашний номер Яны. Набираю– и спустя пугающе долгий промежуток времени кто-то поднимает трубку.

–Яна?

Ее голос звучит устало, и это не искажения на телефонной линии.

–Рив, ты?

–Да. Ябеспокоилась за тебя. Все хорошо?