Кстати, уже к вечеру второго дня ожидания Фролова пришла к выводу, что точка зрения Коростелева имеет право на жизнь и Арвид ап-Лагаррат мог действительно оказаться кидалой. Поэтому очень внимательно отслеживала изменения в состоянии своего телохранителя и, пожалуй, даже радовалась тому, что тот успешно адаптируется к биосфере Иллемара.

Еще одной и последней причиной для радости были ее собственные успехи в отработке новой техники: ежедневные двухчасовые прогулки «шагом разведчика» позволили неплохо освоить малошумное передвижение, а восьмичасовая работа с «макиварой» вбила в подсознание не только связку из блока и сбива с подрезом, но и последующую серию ударов по летальным точкам.

Увы, две эти причины хоть как-то повышали настроение только в первые три дня ожидания. А уже к середине четвертого Ольга все чаще начала задумываться о том, что Макс может и не вернуться…

…Вечер четвертого дня начался с явления Христа… э-э-э… Коростелева народу. Назвать это самое явление недостаточно эффектным у Ольги не повернулся бы язык: минут за тридцать до заката на поляну вышел Толян в штанах и с голым торсом и, на миг замерев в лучах завершившего свой путь светила, сбросил с плеч тушку весьма немаленького «кабанчика». Ногу сверху ставить не стал. Стучать себя в грудь – тоже. Зато самодовольно усмехнулся, почесал выпуклую пластину правой Musculus pectoralis major[83], вероятнее всего, демонстрируя не только ее объемы, но и отсутствие амулета, затем поинтересовался, не вернулся ли Вересаев.

Издевки в его тоне не было, однако Фролова, до смерти измученная ожиданием, сорвалась и довольно резко поинтересовалась, какого хрена он не вышел в эфир перед тем, как появиться на поляне.

Телохранитель взглядом показал на свою добычу и насмешливо усмехнулся:

– Левой рукой я придерживал соскальзывающий с плеч трофей, правой сжимал карабин…

– А остановиться было не судьба?!

– Ольга Александровна, я исправлюсь. Обязательно. Когда-нибудь… А теперь, когда я извинился, разделайте, пожалуйста, тушку, а то я порядком устал и хочу есть!

Если бы не безапелляционный тон, которым парень произнес последнюю фразу, девушка занялась бы «кабанчиком». Скорее всего, молча. Ибо понимала, что такое разделение обязанностей более чем справедливо. Но ощущение, что ей только что сказали: «Молчи, женщина!» и поставили на место, было таким острым, что она равнодушно пожала плечами и картинно скрестила руки на груди:

– Я, в общем-то, тоже не бездельничала. Поэтому, если ты так сильно проголодался, то обслу-…

– Простите, а что вы тут такого делали? – по-хамски перебил ее Коростелев.

– Ну, как тебе сказать, чтобы не обидеть? Понимаешь, телохранитель, которому мой отец платит очень немаленькие деньги, почему-то забил на выполнение своих обязанностей. И мне пришлось целый день охранять себя, лагерь и наше снаряжение.

– Шинги приходят только после заката!

– Вот именно, при-хо-дят! А не прилетают! Но это не мешает этому самому телохранителю изображать героя исключительно по ночам и делать все, чтобы добиться возможности прикрывать меня своим телом!

Толян пошел красными пятнами:

– Я делаю все, чтобы мы выжили!!!

– Чтобы ТЫ выжил… – уточнила Фролова.

– Я вот уже три дня прошу вас хоть ненадолго снимать амулет; я…

– Ты делаешь только то, что ТЕБЕ ВЫГОДНО! – поморщилась девушка, жестом заткнула возмутившегося парня и добавила: – Короче, давай без лишнего ля-ля: хочешь есть – вперед и с песнями. Не хочешь – найди себе дело по душе. А я продолжу расслабляться.

Такой отповеди Коростелев явно не ожидал и поэтому психанул – в сердцах пнул ни в чем не повинного «кабанчика», развернулся на месте и быстрым шагом умотал в сторону реки.

Отсутствовал сравнительно недолго – чуть больше получаса. А когда вернулся, аккуратно упаковал трофей в целлофан и куда-то уволок. Видимо, для того, чтобы ночные гости не почуяли свежей крови.

Все время, пока он шарахался туда-сюда, Ольга пролежала практически без движения, придерживая пальцем гарнитуру и до звона в ушах вслушиваясь в эфир. Да и потом, собственно, занималась тем же самым. Разве что с перерывами на походы в туалет. А когда стемнело, перебралась на дерево, влезла в спальник и, подложив руку под голову, вдруг поняла, что не заснет…

…Толян забрался на «лежку» только в половине третьего, сразу после того, как со стороны схрона послышался скрипучий смех какого-то шинга. По своему обыкновению, устроился в непосредственной близости от спальника Фроловой и, даже не попытавшись выяснить, спит она или нет, сокрушенно вздохнул:

– Ольга Александровна, не рвите душу: Вересаев не вернется…

«Началось…» – угрюмо подумала девушка, но заставила себя промолчать.

– У него с самого начала не было ни одного шанса! – не дождавшись ее реакции, продолжил телохранитель. – Уленмар ап-Риддерк – светило артефакторики, причем не только иллемарской, а всех Девяти Миров. Кроме того, этот маг – один из самых ненавидимых владетелей планеты. Воюет чуть ли не круглый год. Соответственно, система охраны его замка просто не может быть несовершенной.

Фролова закусила губу и сжала кулаки.

– Да, Максим был профессионалом, и на Земле, наверное, мог творить чудеса. Но тут, в мире магии, бездари подобны слепцу в толпе зрячих…

– Он делает все, что можно и нельзя! – рыкнула девушка.

– ДЕЛАЛ! – уточнил Толян. – Все, что можно и нельзя. В том числе и редкие глупости!!!

– Что ты считаешь редкой глупостью? – взбесилась Ольга. – Поход в разведку?!

– И его тоже! Посудите сами, если бы он меньше строил из себя Чака Норриса и больше думал головой, то БЕЗ ВСЯКОЙ РАЗВЕДКИ пришел бы к выводу, что убить иллюзиониста нереально!

– Послушай, ты…

– Нет, послушай ТЫ!!! – неожиданно рявкнул Коростелев и рубанул кулаком по помосту. – Максим был идиотом: вместо того, чтобы общаться с Табаки по-человечески, он на него давил! Поэтому-то получал не всю информацию, а ее жалкие обрывки!

– А ты, конечно, делал бы иначе?!

– Почему «делал БЫ»? Я ДЕЛАЛ! Именно поэтому и утверждаю, что убить этого иллюзиониста имеющимися у нас силами и в указанные в контракте сроки невозможно!!!

– Постой-постой, что значит «делал»?! – воскликнула девушка, приподнялась на локте и уставилась в темноту, пытаясь разглядеть лицо своего телохранителя.

– Я платил. По золотой монете за беседу… – усмехнулся Коростелев. – Поэтому знаю о магии в разы больше Вересаева!

– Если бы Табаки был так уверен в бессмысленности этого похода… – начала было Ольга, но потом сообразила, что своих монет у Толяна не было и быть не могло, и нехорошо оскалилась: