Пино больше не объявлялся – наверняка ждал, пока его сообщник примет решение. Слава попыталась расспросить охрану о капеллане, но те отделывались угрюмым молчанием, бросив лишь, что им запрещено разговаривать с пленницей.

И вот душегуб и предатель объявился…

Витэго, пинком растворив отпертую дверь, застыл на пороге с самой довольнющей физиономией. За его спиной маячила охрана с факелами – разумеется, один метаморф ни за что бы не явился.

Глаза Славы, привыкшие к темноте, теперь слезились и болели, но она не показывала даже малейшей слабости.

– Что, твой… союзник решил сделать со мной? – она с трудом подобрала нужное слово. Злодей, преступник, мучитель – все это слишком ласковые синонимы для главного гада. Того, кого она таковым считала. – Отпустите меня в мой мир или оставите? Я могу быть полезной. Скажем, стану ухаживать за драконами и…

– Хватит! – оборвал ее речь Пино взмахом руки. – Не пори чушь и не пытайся ввести меня в заблуждение. Мне все известно о тебе, Дрэго и его диких дочерях. Мы даже рады твоему возвращению, – по его мерзкому иссохшему лицу расплылась воистину дьявольская усмешка. Даже дон Серджио, оживший покойник, и тот выглядел живчиком по сравнению с гадким метаморфом. – Теперь у меня снова есть заложники. Ты и драконы  – не думал, что эти дурные твари сослужат мне добрую службу.  Идиот магистр ни за что не нападет из-за своей сентиментальности. Я снова запру его, на сей раз надежнее, пообещав сохранить жизнь тебе и не забирать его дочерей от эльфиек – этим дикаркам там самое место.

Липкий холодок скользкой летной сполз вдоль спины Славы, замерев где-то в области копчика. Как Пино узнал о магистре и его детях? Подслушивал? Но Слава и София разговаривали тихо, охранники находились слишком далеко от двери. Магические прослушки – вроде тех, что были в королевском дворце? Тоже исключено: Карина и Карла рассказали все, что знали об этих устройствах (а знали они много) и научили Славу определять их по виду. Вряд ли Пино и его подельник могли придумать нечто новое, более эффективное.

Единственным и самым пугающим ответом было одно: они схватили Софию. Может быть, даже специально позволили ей пообщаться со Славой, а после… Угрожали? Пытали?..

– Что ты сделал с ней?! – Слава подступила к метаморфу, готовая вцепиться в пергаментное горло и задушить гада голыми руками. – Если ты обидел Софию, то можешь попрощаться с жизнью!

Метаморф отступил под защиту вооруженной охраны. Он смеялся, перехватившись за живот. Ремень его угрожающе сполз на бедра, угрожая оставить доходягу без штанов.

– По-твоему это смешно? – гневалась Слава. – Считаешь, цель оправдывает среда, и тебе позволено мучить и убивать людей? Признавайся, что ты сделал с Софией? Решил и ее взять в заложницы?

Пино хмыкнул. Глядя на Славу так, точно внезапно увеличился в размерах и стал великаном, он проговорил все тем же насмешливым тоном:

– Помилуй Тьма, зачем мне обижать собственную мать? Тем более держать ее в заложницах?

– Мать?!

У Славы закружилась голова. Она не могла поверить словам метаморфа, считая их уловкой или дурным розыгрышем. Но вот из-за спин охранников бочком выскользнула сама экономка и, похлопав сынка по плечу, проговорила непривычно злым, полным едва скрываемого презрения голосом:

– Вот уж действительно, истинная парочка: идиот и дурочка. Что ты, что магистр – такие легковерные. И такие доверчивые. Он принял меня в семью, допустил к беременной жене, купившись на обещание заботиться и оберегать. О да, я так и поступила – оберегла Фиделию от бездарной жизни. И от рождения наследника рода Дэмонио. И магистра я долго уберегала от новой женитьбы, распространяя о нем такие жуткие слухи, что у потенциальных невест волосы вставали дыбом. И от нянь помогала избавиться – от некоторых особо упёртых путем умерщвления. И тут появилась ты… – София фыркнула и уперла руки в бока. Наслаждаясь собственным триумфом, она подошла чуть ли не вплотную к Славе. – Такая благородная и стойкая. Еще и замуж собралась, покорив нашего идиота Дрэго совей добродетелью. Ничего тебе не светит здесь, слышишь! Для начала я снова сделаю тебя инвалидкой, сняв магическое исцеление. А когда станешь ненужной, вышвырну тебя, убогую, в твой немагический мир подыхать.

Слава тряхнула головой, но наваждение не исчезало. Та, кого она считала помощницей и подругой, сейчас сняла маску доброты и показала истинное лицо – злое, жестокое, кровожадное. Если ей хватило решимости убить беременную жену магистра, то ничто не остановит ее на пути к корыстной цели. Она не отступится, пока не сделает из всех драконов Гротеции монстров, а Дрэго и его детей уничтожит.

Славу не пугали ее угрозы. Больше нет. София пообещала ей то, что страшило ее раньше. Сколько раз она вскакивала вся в поту после повторяющегося кошмара: проснуться и оказаться вновь прикованной к инвалидному креслу. В тесной квартире и слишком тесном для нее мире.

Теперь Славу пугало другое. Жизнь Дрэго, девочек и драконов она считала высшей ценностью. Тем, ради чего не страшно и умереть.

– Ты действительно убила Фиделию? – повторила Слава не своим голосом.

Согнувшись, точно пораженная новостями, она спрятала руку за спину и активировала кольцо. Не так давно эльфийки и гномы подтвердили главное правило: дерево не живет без корней. Чтобы убить монстра, надо отрубить ту часть, что его питает. Без матери Пино ничто и никто. Да, останутся преданные ему рыцари и охрана. Но силы метаморфа на исходе, долго ему не удержать чужой образ. Запаниковав, лжемагистр даст шанс Дрэго вернуть себе орден. И пусть Слава этого не узнает, она сделает все, чтобы обезопасить любимых существ.

София победно кивнула, и в этот момент в руке Славы полыхнул клинок. Секунда – и предательница согнулась пополам, а тонкое лезвие окрасилось в багрянец. И в то же мгновение впитало кровь, становясь невидимым вместе со своей хозяйкой.

Слава просто исчезла на глазах удивленных охранников и обезумевшего от горя и страха Пино.

«Так вот в чем секрет оружия! Клинок должен испить крови твоего врага, чтобы даровать невидимость». Потрясенная и вместе с тем завороженная, Слава двинулась к выходу из темницы. Пино, оставив попытки обнаружить беглянку, склонился возле поверженной матери. Он кричал и повизгивал, точно осиротевший щенок. Отчаявшийся и обессилевший, он потерял контроль над внешностью, превратившись из погибшего брата Дрэго в низкорослого, тщедушного карлика с темными сальными волосами и маленькими и бесконечно злыми красными глазками.

Охранники в ступоре замерли, увидев перед собой не Витэго, а совершенно другого человека. Метаморфа, не способного взять себя в руки и попытаться хоть как-то объясниться.

Замешательство дало Славе шанс беспрепятственно покинуть помещение. Она развила небывалую скорость, стремясь как можно быстрее освободить пленников-драконов: магическое действие клинка могло закончиться в любую секунду, сделав ее уязвимой. Пусть главный враг повержен, Пино еще жив. Да и охрана – возможно, доверенные лица точно знали, кому служат, и остались верны метаморфу до сих пор.