Его размышления прервали тихо отворившаяся дверь и свет, вырвавшийся из ванной. Возникшая на пороге Аня медленно вышла, шагая заметно увереннее, чем до этого, дошла до кровати и грузно повалилась на неё, рассыпав по покрывалу свои тёмные волосы.

– О-ой, прости, но что-то я совсем расклеилась, – со стоном сообщила она, повернув лицо к Марку.

Он взглянул на неё, любуясь, подумал немного и поднялся.

– Тогда ложись отдыхать. Сегодня заночуешь здесь.

Прозвучало это почти как приказ, и Аня уже хотела сказать «хорошо», но потом подумала, что если он уйдёт – она до самого утра будет ждать, когда же в комнату ворвётся Третьяков со своими душегубами и увезёт её к отцу. Да, она верила Марку, но всё равно опасалась, что он может оказаться не таким, как она думает. Так что пусть лучше он ещё побудет здесь – так ей спокойнее.

– По-стой, – она протянула к нему руку.

– М?

– Не у-хо-ди, по-стой, просто по-будь со мной… – вспомнились ей слова старой песни.

‒ О, а говоришь, что не пьяна, – Марк мягко улыбнулся.

‒ Потому что не пьяна, – упрямо отрицала Аня, по-прежнему не двигаясь.

Марк вернулся, уселся обратно на кровать и стал задумчиво смотреть в зеркало шкафа перед собой, в котором отражалась почти вся спальня, включая украшенное занавесками тёмное окно. Довольно долго они оба молчали. Аня настолько привыкла, что он постоянно с ней разговаривает, что это продолжительное, тягостное молчание, которое началось ещё в столовой, теперь казалось ей дурным предзнаменованием. Почему такое красивое слово, как «рассвет», символ начала, на самом деле то и дело оказывается виновато в закате чьей-то жизни?

‒ Что такое этот «Рассвет»? ‒ задумчиво спросила Аня. ‒ Почему вокруг него столько тайн? Почему все так трясутся из-за этого и отнимают жизни стольких людей лишь за пару незначительных вопросов?

Поначалу Марк устало и немного огорчённо улыбнулся в ответ, допуская, что она всё-таки пытается его хитро расспросить. Однако, суть самого вопроса пока что касалась только общей информации, поэтому он кое-что мог ей рассказать без малейших опасений. Возможно, это пока что всё именно так, но Марк решил пока не думать о людях хуже, чем они того заслуживают.

‒ Могу сказать только, что более менее достаточно о «Рассвете» знают всего несколько человек, включая твоего отца, ‒ тихо ответил он. ‒ Вроде как полной информацией не владеет никто ‒ у всех по кусочку, но почему так и правда ли это вообще ‒ я не знаю.

Аня молчала, косясь на Марка со своего места. Гауфман выдержал небольшую паузу, размышляя, затем снова сосредоточил взгляд на девушке.

– Есть и другой слух, – продолжил он, ‒ что только твой отец и владеет всей информацией, а у других ‒ только кусочки пазла, необходимые для работы.

‒ Что? Как такое возможно? Почему именно у него? – удивилась Аня.

‒ Это просто слух. Не факт, что всё так и есть.

И снова оба выдержали длительную паузу, посвятив это время размышлениям.

‒ Ладно, но пока что ничего из того, что ты сказал, не объясняет кто они такие, – сказала, наконец, Аня.

‒ Учёные. Сеть лабораторий и небольших, но очень сложных производств. Говорят ‒ немаленькая. Точного количества я не знаю, но их точно немало, потому что они обеспечивают для нас очень многое. По сути, все сложные техпроцессы ‒ это они. Без них мы бы не смогли нормально перегонять нефть, которая позволяет держать всех на коротком поводке, не смогли бы обеспечивать работу электростанций и сложного производства, например, химического. Мы ведь в паре идём, в тесной паре, но Торговая гильдия ‒ это лишь руки, муравьи, которые выполняют всю грязную работу: воюют, если надо, убирают и кормят королеву улья ‒ «Рассвет». А они управляют, создают, исследуют. Наверное. Я и сам толком не знаю, если честно.

‒ То есть, мы от них зависим?

‒ Ну, и они от нас тоже, но в целом ‒ да. Например, ты не задумывалась, что если заболеешь, то для тебя находятся фактически любые лекарства? И это не какие-то там просроченные таблетки, которые лежали где-то с древних времен, а свежие и редкие препараты. Кто их делает? Где? На каком оборудовании? Где берут сырье, мощности, специалистов, которые понимают, как всё должно быть сделано?

‒ Нет, не задумывалась, ‒ честно призналась ошарашенная Аня.

‒ Теперь можешь задуматься, ‒ улыбнулся Марк.

Девушка машинально тоже слегка улыбнулась, но улыбка эта сразу же исчезла ‒ ей и правда было над чем подумать. Она поднялась, села, уперев спину в подушки, и вперила в Марка внимательный взгляд.

‒ Короче, без «Рассвета» нам будет плохо, ‒ продолжил он. ‒ Они почти везде, в том числе и боевую технику нам помогают строить. Да, мы сами создаём броню и свариваем корпуса для танков и бронетранспортёров ‒ небольшой завод есть даже у меня в регионе, но одно дело выплавить и закалить сталь, даже создать композит и собрать всё это воедино, а совсем другое ‒ создать и внедрить систему управления огнём. Этим, между прочим, на заводе занимается их спец, хоть все и думают, что он наш, гильдейский. А сами комплектующие системы нам поставляют уже собранные. Угадай ‒ кто?

‒ Невероятно. Это прямо какое-то государство в государстве получается.

Сказав это, Аня повернулась и положила голову на локоть, подставив взгляду Марка притягательный, словно магнит, красивый изгиб своего тела. Марк не смог или не захотел отвести взгляд и несколько секунд рассматривал её.

‒ Типа того, – кивнув, сказал он. – Секреты этого государства рьяно охраняют, и я думаю, что теперь ты понимаешь почему.

Аня добрую минуту переваривала услышанное и решила озвучить выводы.

‒ Потеря лаборатории или цеха «Рассвета» ‒ это серьёзная проблема, а потеря их технологий или специалистов ‒ катастрофа. Если какая-то группировка захватит их и получит возможность создавать что-то ужасно сложное и редкое ‒ она получит преимущество или, как минимум, станет менее зависима от нас. И вообще ‒ если кто-то поймёт, что где-то в конкретном месте есть такие производства ‒ на них может начаться настоящая охота. Так?

Она поражалась собственным выводам, с трудом веря в то, что довольно простой, на первый взгляд, мир вокруг, на самом деле оказался совершенно иным и полным секретов.

‒ Какая же ты всё-таки умничка, ‒ похвалил её Марк.

Она снова мимолётно улыбнулась и вспомнила Ильченко. И всю ту историю в Ольховке, из-за которой Андрей так нервничал, а она ему тогда так не хотела верить. Впрочем, ей и сейчас не вериться, что всё это может быть правдой. Ведь если так ‒ Торговая гильдия намеренно держит в полной зависимости огромное количество людей, намеренно не позволяет миру восстановиться в том виде, в котором он был когда-то. Она задал этот вопрос Марку.