– Она могла нас подслушивать? – с тревогой спросила она.

– Моя прислуга не станет такого делать. Они готовы умереть за меня, если придётся, – уверенно ответил Гауфман и, подумав секунду, добавил. – И если понадобится – то и за тебя.

Аня посмотрела на него несколько недоверчиво.

– Просто поверь. Разумеется, их никто не будет заставлять. Просто все они очень преданны мне. Так кто твой отец?

На несколько секунд она замерла, не решаясь сказать, но она и так наговорила уже достаточно, так что теперь оставалось только продолжать и уповать на честность Марка.

– Игорь Алексеевич Владов, – тихо сказала она и потупилась.

Гауфман долго смотрел на неё пристальным, острым взглядом. Аня же боялась посмотреть на него, чувствуя свою вину и стыд за весь обман, который до этого был между ними.

– Вот, значит, как, – разочарованно выдавил Марк через некоторое время и тяжело вздохнул.

По скуле девушки медленно потекла очередная слезинка. На этот раз от стыда. Слезу Марк заметил и верно истолковал.

– Не переживай – сначала я тоже тебя обманывал, – признался он вдруг. – И как только увидел, то единственной моей целью стало затащить тебя в постель. Да, да, знаю, что ты теперь думаешь. Прости. Но поверь ‒ потом всё изменилось. Так что тут, можно сказать, мы квиты.

– Да, мне теперь сразу стало легче, – Аня виновато взглянула на него и изобразила совсем уж вымученную улыбку.

Увидев это, Марк поднёс её руки к губам и мягко поцеловал. И снова Аня не протестовала.

– Так какова твоя задача? – спросил он после. ‒ Прости, но я должен всё понять.

– Конечно, – она кивнула, шмыгнула носом и медленно заговорила, тщательно пряча взгляд. – Я должна была выяснить всё, что смогу о твоих делах с «Рассветом». Сначала проверить официальные взаимоотношения, а потом попытаться втереться в доверие и попытаться разузнать обо всём остальном. Для этого была придумана легенда со Штерном. Я должна была давить на то, что хочу отомстить ему, но не знаю как, а самая опасная штука, которая фактически любому может вылезти боком – это «Рассвет» и его секреты, которыми я тоже готова была бы поделиться. Таким образом, я должна была попытаться засветить что-то для тебя, какую-то мелочь, и попытаться войти в твою команду.

– А если бы ты не справилась?

– Они рассчитывали на твою любовь к женщинам, но всё равно мои шансы расценивали, как пятьдесят на пятьдесят. Если я не преуспею – тобой в любом случае будет заниматься служба безопасности.

Внезапно Аню аж передернуло, когда она вспомнила о Третьякове. Марк уже собирался что-то спросить и она быстро заговорила, чтобы поскорее передать ему свои опасения.

– Со мной тут группа оперативников – они прибыли вчера. Не знаю, что из себя представляют остальные, но один точно чрезвычайно опасен. Его фамилия – Третьяков. Раньше он был начальником службы безопасности в Ольховке, но потом отец забрал его к себе. Не знаю как он его использует, но поверь – этот человек очень страшен и опасен. Прошу тебя, Марк, будь очень осторожен.

Гауфман слушал её очень внимательно. Он даже не пытался корчить какие-то бесстрашные гримасы, улыбаться или как-то её перебивать. Верил он ей или нет, но к её словам он точно относился со всей серьёзностью.

‒ Спасибо за предупреждение.

Он тоже отвёл взгляд.

– Значит, ты всё знала, – с досадой сказал он. – Они предупредили тебя, что я могу клюнуть на красивую женщину…

– В этом заключался их план.

– И отец собирался подложить тебя под меня? Да, Владов воистину умеет поражать.

– Вообще-то я сама решаю, что мне делать. Он меня не заставит, – Аню задело заявление Марка.

Он скорчил виноватую гримасу.

– Да, прости, я не хотел тебя обидеть, – он сделал короткую паузу и тут же спросил. – Я так понимаю они ‒ это Владов и Штерн?

Аня утвердительно кивнула.

‒ Эх, Генрих… – с сожалением проговорил Марк, а затем задал вопрос, который свидетельствовал о том, что он решил довериться Ане. – Что им известно?

– Я не знаю. Всё, что мне сообщили так это то, что ты ведёшь с «Рассветом» какие-то дела, которые превышают твои полномочия.

– И всё?

В его вопросе звучало недоверие, и Аню это укололо. Она открылась ему, рассказала всё, неужели он сомневается? Впрочем, его можно понять.

– Марк, поверь, я больше ничего не знаю. Это всё, что мне сказали. Я должна была выяснить по максимуму, что тебе известно, и передать всё Третьякову. Он уже на основании этого и того, что они знают сами, должен был принимать решения о дальнейших действиях. Я… я просто…

Её лицо вдруг стало искажаться, а голос срываться, но она сумела договорить то, что хотела.

‒ Просто пешка, просто… напыщенная курица, дрянь… подстилка…

Она вырвала свои руки из его, закрыла лицо ладонями и заплакала. Ей вдруг стало очень обидно. За отношение отца, за то, что она собиралась сделать и за то, что уже успела сделать до этого. Обидно за то, что она и правда оказалась дрянью, а все вокруг давно знали это, либо слышали, и шушукались у неё за спиной. Даже Марк. И обидно, что она чуть было не стала человеком, из-за которого Марк мог погибнуть.

Мужчина, стоящий на колене радом с ней, вздохнул, подумал секунду-другую, затем приблизился и позволил себе обнять её.

– Аня, не наговаривай на себя. Всё не так, – он попытался утешить её, но правильных слов подобрать почему-то не мог.

Аня легонько, но уверенно оттолкнула его и несколько раз вздохнула, стараясь унять слёзы. Она решила, что если объяснит ему, расскажет всё, то это её хоть немного реабилитирует.

– Это ещё не конец. Раз уж я начала, то должна рассказать всё, – глотая слёзы и всхлипывая, продолжила она.

Далее она рассказала Марку всю свою историю, начиная с момента гибели матери и до того, как отец отрядил её в Горшечное, убрав из рассказа всё лишнее, включая Андрея Романова, о котором Марку знать было незачем, но не скрывая ни ошибок, которые привели к гибели друзей, ни самого факта их смерти, ни своего раскаяния.

Марк слушал очень внимательно и не перебивал, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Его поражала её история. И если жестокость и злой гений Владова ему и так был хорошо известен, хоть он всё равно не ожидал от него такого отношения к его собственной дочери, то вот характер и сила духа Ани его восхищали. Да, она натворила глупостей и погубила хороших людей, но то, что она искренне раскаивалась делало ей скидку в его глазах, ведь он и сам за свою жизнь успел многих погубить и теперь ещё больше верил в то, что они с Аней созданы для того, чтобы спасти друг друга и залечить свои раны вместе.

– Вот и всё, – закончила она. – Теперь моя жизнь в твоих руках, Марк.