Она сразу же поняла, что это означает, но сомневалась недолго, для проформы, и приняла предложение, только попросив перед этим заехать к ней. Возможно, более интимная обстановка поможет ей узнать о Марке больше и принять, наконец, решение ‒ выполнять задание или сказать отцу, что она не справилась, чтобы не принимать участия в вероятной гибели это красивого и, кажется, достойного человека.

Войдя в свою квартиру, она выложила из сумочки занимавший в ней кучу места пистолет и спрятала под полотенцами в одном из ящиков прикроватной тумбы. Закрыв ящик, она вспомнила, что патроны остались в машине у Марка, но магазин в пистолете и так был полон, так что она решила не ходить сейчас за ними, а принести потом, когда вернется. Немного прихорошившись перед зеркалом, она выбежала, закрыв за собой дверь.

Дом Гауфмана был ещё более шикарным, чем «штаб». Такое Аня, наверное, видела только в Москве, а она с отцом много где побывала и гостила у многих важных-преважных засранцев из гильдии. Возможно, у Леонелли всё было ещё богаче, но там налицо серьёзные проблемы со вкусом. Здесь же всё было утончённо и… гармонично. Аня долго рассматривала предметы интерьера и обстановку, но на замечание, что у Марка прекрасный вкус, тот ответил, что всё это по большей части заслуга одного из его адъютантов – человека с забавной фамилией Носик.

Перед ужином Марк предложил Ане ещё одно интересное, совершенно неожиданное развлечение – искупаться в бассейне. Это уже звучало, как нечто совершенно запредельное. И нет, дело было не в бассейне – хоть и редко, но его можно было встретить у небожителей Торговой гильдии, да и не только у них. Дело в том, что Аня была шокирована расточительным комфортом, которым окружил себя Марк. Он, наверное, был единственным человеком из всех, кого она встречала после эпидемии, кто просто наслаждался жизнью. Ведь большинство постоянно куда-то спешили, были вечно заняты, задирали носы и подбородки, вешали себе медали и работали-работали-работали, отбрасывая в сторону обычные жизненные радости. Якобы. Но Марк даже здесь выделялся из всей этой серой, однородной толпы.

– Я даже не знаю, Марк, – засомневалась Аня, услышав его предложение.

– Почему?

– Ну-у, понимаешь, у меня нет купальника и…

С любой другой девушкой до этого Марк не стал бы церемониться и заявил бы что-то типа – а зачем он тебе вообще нужен? Но не с Аней.

– Я думаю, что эту проблему мы решим, – уверенно сказал он и задумчиво отвёл взгляд. – Только не подумай ничего такого, ладно?

Аня изобразила удивление и подозрение, но весёлая улыбка показывала её настоящее состояние. Она не собиралась с ним спать, но определённо намерена была сделать всё, чтобы Марк этого хотел. Она была уверена, что так ей будет легче вывести его на нужный разговор.

Суть просьбы Марка она поняла, когда он завёл её в большую спальню на втором этаже, обставленную так, будто это делала женщина специально только для женщин. Всё в ней было выполнено в пастельных тонах: бежевого и цвета кофе с молоком. Широкая, мягкая кровать, идеально заправленная, с большими, взбитыми бежевыми подушками. Стена за ней была отделана ромбовидными фрагментами мягкой кожи, будто наклеенными на зеркало. По бокам стояли прикроватные тумбы и торшеры, а под украшенным красивыми бархатными шторами окном – заваленная подушками софа. Напротив кровати был установлен кофейного цвета трельяж с кучей шкафчиков и выдвижных ящичков, а в противоположной окну стене оказался смонтирован огромный шкаф-купе, который Аня поначалу почему-то приняла за огромное зеркало.

Марк вошел вслед за ней и включил свет. Аня отметила, как он сразу же сориентировался, значит, хорошо знал, что к чему. Конечно, это был его дом и на первый взгляд в этом не было ничего странного, но эта спальня вряд ли была его, так что… Видимо он бывал здесь достаточно часто. Кто же тут жил? Или живёт?

Она не могла догадаться, как обстоят дела на самом деле, а Марк не собирался ей рассказывать. Женщины, приходившие сюда до неё, тоже восхищались этой спальней, но недолго и вскоре деловито шагали туда, куда хотел Марк, опасаясь заставлять его ждать. Они сами даже лучше него знали, зачем приходят к нему. Не было у них ни сомнений, ни жеманства ‒ только желание как можно скорее приступить, качественно исполнить свою задачу и, если повезёт ‒ понравиться ему и остаться ещё на раз-другой. Тогда они и занимали эту спальню, становясь её кратковременными хозяйками.

Гауфмана не особо волновало, где их набирали и что им обещали ‒ главное, чтобы девушки были красивыми, здоровыми и умелыми. Подбором и дрессировкой занимался его второй адъютант, а тот отлично знал вкусы своего шефа и всегда справлялся с делом ответственно и качественно. Некоторые, особо отличившиеся или блеснувшие умом девицы, даже оставались при Гауфмане на дольше, как, например, та же Марина, а когда надоедали ему, то их вполне мог подобрать кто-то из штаба или даже сам Носик, который адъютант. В любом случае у него их ждало куда большее, чем там, где Носик находил их, а колесил он для этого немало, и частенько любил рассказывать разные забавные истории, произошедшие с ним во время этих путешествий.

Например, одна девушка так ему приглянулась, что он выменял её у старосты её деревни на машину, на которой приехал, и большой запас топлива. Староста был непреклонен и отдавал девицу только если машину отдадут немедленно. Позже Носик узнал, что на самом деле старик не сильно-то хотел отпускать девушку и таким образом пытался отбить у Носика охоту с ней возиться. Потом адъютант два дня шёл с ней и двумя своими сопровождающими по труднопроходимым болотам, которые люди в тех местах называли дорогами. Поначалу, конечно, понимая все трудности, он хотел выменять у селян лошадь, но староста оказался сволочью и запросил за лошадь девушку обратно. И тогда Носик решил проявить характер.

Когда он подвернул ногу, то девушка почти сутки тащила его на себе, потому что бойцы несли жратву, палатки, непонятно зачем нужный пулемёт и разное ценное для Носика, но на самом деле совершенно бесполезное барахло, пока они, наконец, не выбрались к своим и не получили новую машину. После этого он слёг с простудой на целую неделю, а в странствия стал ездить только на трёх машинах ‒ вдруг где-то попадутся сразу две такие девушки? Кстати, на этой он потом женился. Да, забавный парень.

Увидев, с каким интересом Аня рассматривает обстановку, Марк дал ей десяток секунд, чтобы осмотреться, а затем заговорил.

– В шкафу ты найдёшь все необходимое, – сообщил он. – Если захочешь – можешь осмотреть тут всё. Я жду тебя в гостиной, хорошо?

– Ага, только один вопрос.

– Какой?

– Почему мне кажется, что из-за меня тебе пришлось убить жену? Или она сейчас лежит где-то в доме, связанная и с кляпом во рту?

Марк долго смеялся и не сразу смог ответить, но, несмотря на то, что это была шутка, без ответа её не оставил.

– Ставлю пять, – всё ещё улыбаясь, сказал он. – Но я не женат.

– Ага, вы все так говорите. Тогда чья это спальня?